puzzleСВОБОДНОЕ ПРОСТРАНСТВО
Стать соучастникомshop

Выпуск №4. Сентябрь, 2022

МЕДИА ИЗ РОССИИ No4 СЕНТЯБРЬ 2022 новая рассказгазета Фото из личного архива Михаила Горбачева память О н постучался к нам в душу, а мы не открыли. Не узнали мы в нем того, кто дал нам шанс обрести достоинство, избавиться от страха. Он и сам искал путь к освобождению от восприятия мира как враждебной среды, искал мира. И мы благодаря ему открывали этот мир. При нем казалось, что это возможно. Михаил Сергеевич Горбачев истинно расширил границы нашей страны, разрушив железный занавес ожесточения и противостояния. Он понимал, что мир един. В современной истории два великих гражданина были необходимы друг другу — Сахаров и Горбачев. При всей их противоположности, каждый своим способом служил одному делу — превращению советского человека в человека свободного. Он пережил два жизненных крушения — смерть жены и отстранение от участия в нашем будущем. И при этом сохранил любовь и долг. Он стал достоверным и честным в нашей судьбе. И то, что мы не прочли его пожелание нам и не стали такими, какими бывали при нем, — не его вина, а наша. Прости нас, Михаил Сергеевич! Юрий РОСТ Если бы мы тогда открыли, когда он постучал! Юрий Рост «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Он презирал войну. Он презирал реал-политик. Он был уверен, что время решать вопросы мирового устройства силой прошло. Он верил в выбор народов. Он отпустил политзаключенных. Остановил войну в Афганистане и гонку ядерных вооружений. Он рассказывал мне, что отказался нажимать кнопку ядерной атаки даже на тренировках! Он видел кадры испытаний, где пламя жрало дома, и коров, и овец. Таких же овец, которыми он гордился у себя в Ставрополье. Он любил женщину больше своей работы. Я думаю, он просто не смог бы обнимать ее, если б его руки были в крови. Он не считал убийство доблестью. Он бескровно попрощался с коммунизмом. Его постоянно упрекали сторонники империи, что он отдал Германию, Чехию, Польшу. Он однажды ответил с непередаваемым сарказмом: «А кому я отдал? Германию — немцам. Польшу — полякам, Чехию — чехам. А кому надо было?» А спустя несколько лет в разговоре с «Новой газетой» о новых диктатурах вдруг сказал: «Запиши, чтоб все запомнить: у диктатора должно быть одно правило — всегда держать на секретном аэродроме полностью заправленный самолет...» Его черный юмор был очень хорош. Однажды, два года назад, он написал очень серьезный доклад для ООН и решил прочитать его нам за дружеским столом, когда рюмки уже были подняты. Достал из портфеля толстую пачку бумаги, мы приготовились вежливо слушать... А там на первой странице была только одна фраза: «Запретить войну»! «Это всё?» — спросили мы. «А что еще?» — ответил он и разрешил выпить. ...Но между миром и ядерным взрывом больше не стоит мужчина по имени Горби. Кто заменит его? Кто? Запомним навсегда: он любил женщину больше своей работы, права человека ставил выше государства, а мирное небо ценил больше личной власти. Я слышал, что он сумел изменить мир, но не сумел изменить свою страну. Может, и так. Но он сделал и стране, и миру невероятный подарок — он подарил нам тридцать лет мира. Без угрозы глобальной и ядерной войны. Кто еще способен на такое? Но. Подарок закончился. Подарка больше нет. И больше подарков не будет. Дмитрий МУРАТОВ Юрий ЛИЗУНОВ / Фотохроника ТАСС Юрий ЛИЗУНОВ, Александр ЧУМИЧЕВ / Фотохроника ТАСС Владимир МУСАЭЛЬЯН / ТАСС Юрий ЛИЗУНОВ, Константин ТАРУСОВ / Фотохроника ТАСС 2 – 3 Го р б а ч е в Драматизм лидерства Горбачева и в том, что волна, которую он поднял, смела его самого с российской сцены. Ему пришлось испытать и одиночество, и недоброжелательность, и непонимание память Лилия ШЕВЦОВА смела его самого с российской сцены. Ему пришлось испытать и одиночество, и недоброжелательность, и непонимание Те, кого вынесла наверх горбачевская перестройка, не могли простить ему его размаха и того, что он осмелился совершить. Ему мелко и гнусно мстили те, кто пришел к власти благодаря ему. Горбачеву — 80 лет. Это повод задуматься не только о том, что нам принес этот человек, но и том, что произошло с нами после того, как он покинул Кремль. Как это ни покажется парадоксальным, ответ на эти вопросы нам помогут дать пришедшие после него российские лидеры. Отгремели празднества по поводу аналогичного ельцинского юбилея, которые приняли формат государственного события с участием правящего тандема. Официальные чествования должны были продемонстрировать преемственность путинско-медведевского режима с ельцинским, при этом представив последнего как лидера, давшего России свободу. Видно, что сегодняшний Кремль решил позаимствовать у первого российского президента демократическую легитимацию. Этот факт вовсе не противоречит тому, что Путин укреплял себя во власти через отрицание ельцинских «лихих 90-х». Просто сегодня возникла другая нужда: личная интеграция правящей элиты «в Запад» требует цивилизовать свой имидж, и отсюда попытка сделать это через ассоциацию с Ельциным. Однако превращение ельцинского юбилея в кремлевский балет с солирующим Путиным, вещающим «об идеалах свободы и демократии», лишь усиливает сомнения относительно демократического наследия первого российского президента. Превращение Ельцина в официального реформатора «при Кремле» автоматически выталкивает его антипода — Горбачева в несистемное поле. И слава богу! Нынешняя власть оказывает Горбачеву неоценимую услугу. Вряд ли сам Горбачев захотел бы быть легитимацией либо «истоком» режима с репрессивным уклоном. Человек, изменивший ход мирового движения, может спокойно взирать на мышиную возню на российском пятачке. И чем дальше он от Кремля, тем масштабнее его фигура в историческом пространстве. В современной истории есть немало славных имен: Черчилль, де Голль, Этот материал вышел в «Новой газете» в No 19 от 21 февраля 2011 года. Борис КАВАШКИН / ТАСС 4 – 5 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Тэтчер, Коль, Рейган, Гавел и Валенса. Это всё лидеры, которые определили судьбы своих стран в решающий для них момент. Но есть лишь один лидер, который определил судьбу мирового порядка на долгую перспективу, — Михаил Горбачев. Собственно, что он сделал? Он пришел к выводу, что сила — это опасное средство ведения политики, как внешней, так и внутренней, особенно когда у тебя в руках ядерное оружие. «Какой идеализм!» — воскликнет скептик. И действительно: сегодня у Горбачева, скорее всего, ничего не вышло бы. Мир в своем политическом измерении стал приземленным, прагматичным, зацикленным на статус-кво и мыслящим в традиционных категориях. Но тогда, в конце 80-х годов, мир жил надеждой на обновление и был готов к невероятному. Воплощением этого невероятного и стал Горбачев. Он предложил свою «триаду», которая противоречила не только советским устоям. Она была непривычна для западных демократий. Во-первых, Горбачев признал обреченность гонки вооружений и бессмысленность ядерной войны. Кстати, именно Горбачев выдвинул идею «безъядерного мира» в 1986 году — задолго до Обамы. Еще одним горбачевским прорывом стала его уверенность, что каждый народ имеет право на свободу выбора. Он пришел к этой очевидной истине, когда западное сообщество с удовольствием воплощало киссинджеровскую Realpolitik — а она оправдывала раздел мира на «сферы влияния». Наконец, Горбачев, провозгласив гласность и открыв форточку, создал основы для формирования в России гражданского общества — впервые в российской истории! Случился тот редчайший общественный перелом, когда усилия одного человека вызывают лавину событий, меняющих мировую траекторию (и было ли в истории подобное?). Человеком, вызвавшим лавину, оказался Горбачев. Именно ему было суждено стать лидером, который демонтировал воинственную цивилизацию — мировой коммунизм. Причем он это сделал тогда, когда эта цивилизация была способна жить, бороться либо загнивать неопределенное время. А могла и закончить свою жизнь в безумных конвульсиях, которые бы увлекли мир в преисподнюю. Горбачев перевернул шахматную доску, когда к этому не была готова не только советская элита. К этому не был готов сладко посапывающий Запад, который приспособился к существованию в условиях биполярности. Действия Горбачева вызвали у западного истеблишмента непонимание и даже шок! Ведь они нарушали привычный ритм жизни и открывали вызовы, к которым Запад готов не был. Недаром сенатор Фулбрайт не без ехидства говорил: «Существование СССР... оправдывало наши глупости». Давайте взглянем на то, что сделал Горбачев с 1985 по 1990 год. Результатом горбачевского «нового мышления» стал советско-американский диалог по ядерному разоружению и подписание (в 1987 году) Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Противоборствующие стороны решили уничтожить целый класс ядерных вооружений, которые могли в любой момент вызвать апокалипсис. Затем последовали переговоры о сокращении стратегических наступательных вооружений и обычных вооружений, о запрете химического, бактериологического и биологического оружия. Диалог Горбачева с Рейганом по вопросам безопасности был не только следствием признания Москвой своей неспособности конкурировать с Америкой в гонке вооружений. Будь на его месте другой советский лидер, он мог бы еще долго играть с американцами в «русскую рулетку». Он мог бы шантажировать Запад, как это с успехом делают северокорейские лидеры. Горбачев добровольно решился разорвать с советской парадигмой выживания за счет поддержания ядерной угрозы. Сегодняшний диалог Москвы и Вашингтона по СНВ является лишь возвратом к горбачевским временам и признанием того, что ничего нового обе стороны с тех пор придумать не смогли. Горбачев решил не удерживать в советских объятиях Восточную Европу. Когда начались бархатные революции в Восточной Германии, Чехословакии, Венгрии и Польше, некоторые тамошние руководители надеялись на «сочувствие» Кремля. Горбачев сказал твердое «Нет!». В этих странах еще находились советские войска, и Москве только стоило отдать приказ... Но Горбачев не хотел повторения кровопролития Пражской весны. Он дал возможность немцам объединиться в рамках одного государства (а как же этого не хотели тогда Париж и Лондон!), а бывшим сателлитам СССР вернуться в Европу. Сегодня в ответ на обвинения в «сдаче» Восточной Европы он не без сарказма говорит: «Но мы же отдали Польшу, Германию, Чехословакию полякам, немцам и чехам!» Благодаря лишь одному человеку коммунистическая система рассыпалась в прах. Так закончилась холодная война и конфронтация двух враждебных систем, соперничающих за глобальное лидерство. Мирный распад тоталитарного коммунизма был, пожалуй, по своим последствиям самым значительным событием ХХ века. Только задумайтесь — этим мы обязаны одному человеку! Мир вошел в постгорбачевскую эпоху, из которой пока не вышел. Может быть, потому, что кончилось поколение лидеров и их место заняли политические пигмеи. В рамках горбачевского «нового мышления» вполне логичной была его попытка реформировать основной тоталитарный инструмент — компартию и сделать из нее что-то человекоподобное. Но ослабление железного обруча, стягивающего советскую империю, и отказ от идеологии «осажденной крепости» неизбежно означали ее демонтаж. Видимо, Горбачев не ожидал того, что он сам же и вызвал. Он отчаянно надеялся сохранить Союз как сообщество союзнических государств. Но процесс отталкивания национальных республик от центра был настолько мощным, что дезинтеграцию было уже не остановить. Не исключено, что формирование рынка могло на время замедлить этот процесс — кто знает? Но создать рынок Горбачев не успел. Мотивы, которыми руководствовался Горбачев, начиная свою перестройку, — это отдельная тема. Мечтал ли он о «социализме с человеческим лицом», как полагают многие? Видимо, он был искренен, когда считал, что «больше демократии — больше социализма». Тогда еще не было исторического опыта, который бы доказал, что это невозможно. В любом случае он знал (не мог не знать), что перестройка советской системы — это не способ упрочить свою власть. И он понимал риск затеянного. Но, как теперь очевидно, ни он, ни его соратники не предвидели, что перестройка приведет к крушению государства. Лидер, начавший как реформатор, закончил как терминатор. Он сам включил закон «непреднамеренных последствий»: каждый, даже сверхосторожный шаг по разгерметизации советского пространства только ускорял его распад. Горбачев создавал новые институты и дал возможность обществу создавать свои формы активности. Все это стало способом разложения системы, которая могла существовать только в герметически закрытом пространстве. Когда Горбачев осознал, что ведет дело к демонтажу СССР? Пусть скажет он сам — если сочтет нужным. Думаю, что в какой-то момент ему все стало ясно. И он понял возникшую перед ним дилемму: сохранить СССР можно только ценой большой крови. И он на это не пошел. Горбачев уничтожил в себе советского лидера еще до упадка советского государства. К онечно, он шел на внутренний разрыв. Он ведь хотел перестроить систему, а кончил тем, что ликвидировал государство. Какой лидер сознательно на это решится, даже осознавая его пороки? Но разрушение разрушению рознь. В свое время Шумпетер говорил о «созидательном разрушении», то есть таком, которое создает основу для конструктивного развития. Именно это и сделал Горбачев, став великим «созидательным разрушителем». Да, он не сумел, не успел полностью освободиться от советских институтов (а иные он пытался сохранить). Но он создал антисистемное поле в рамках прежней системы. Новые институты помогли избежать хаоса, который сопровождает любой распад. Горбачев ввел «улицу» и поднявшиеся страсти в формат Съезда народных депутатов. Именно Горбачев, а не Ельцин (как сегодня твердят многие) предотвратил в уходящем в небытие Советском Союзе югославский сценарий. 4 – 5 СТР. 6–7  Одновременно Горбачев создал импульсы, которые могли облегчить появление новых сил и новой политической атмосферы. Именно он впервые в российской истории обратился к обществу через голову аппарата. Пусть вначале он сам с удивлением и едва скрытым раздражением выносил творение своих рук — безудержную критику и нападки. Но он уже не мог захлопнуть окно, которое сам же и распахнул. Он создал новые стандарты для себя самого. Он предоставил обществу возможность учиться говорить вслух и спорить, и сам учился этому вместе с обществом. Он породил у нас стремление к свободе и дал нам возможность учиться в ней жить. Но он не успел гарантировать необратимость своих же преобразований. Впрочем, он и не мог этого сделать. Ему выпало сыграть более неблагодарную роль — очистить поле для новых правил игры. Горбачева критиковали и продолжают критиковать с противоположных сторон. Одни его клеймят за то, что он разрушил привычный уклад. Слишком многие так и не смогли найти себя в новой жизни и в новом государстве. Другие, и прежде всего интеллигенция, обвиняли Горбачева в том, что он шел слишком медленно и все жал на тормоза (это был и мой упрек Горбачеву). Мы не понимали, что начала действовать логика распада, и надеялись (как и Горбачев), что находимся в режиме реформирования. Поэтому нам казалось, что нужно было действовать смелее, энергичнее, быстрее! Только сегодня становится ясно, что, если бы он убрал ногу с тормозов, страна могла бы слететь в пропасть. Впрочем, упрек в нерешительности, адресованный Горбачеву, во многом является оправданием нашей собственной беспомощности. Ведь он отпустил общество, дав ему возможность предлагать решения и искать выход. память Го р б а ч е в ,, Горбачев пережил тяжелое личное горе, потеряв самого дорогого человека — свою жену и друга Раису. И это человеческое горе в какой-то момент стало тем толчком, который сблизил Горбачева и Россию: люди через понимание страдания Горбачева-человека начали понимать значение Горбачева-политика СТР. 4–5  Екатерина РЕРБЕРГ 6 – 7 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 6 – 7 Оказавшись в аналогичной ситуации, поляки, чехи и венгры стали строить новую систему. В России политически активная часть общества (это я о нас с вами) оказалась не готова к проектированию и даже к внятному выражению своих устремлений. Мы ждали, что лидер должен найти выход! Разочаровавшись в Горбачеве, мы бросились искать ответа у Ельцина, подтвердив свою неспособность воспользоваться неожиданно упавшей сверху свободой. А вот еще один упрек Горбачеву: он не решился пойти на всенародные выборы и получить такую же легитимацию, как Ельцин. Только позднее стало ясно, что требовать этого от Горбачева было бессмысленно. Более того, этот шаг был бы чрезвычайно опасен! Попытка демократически легитимировать союзного президента в период, когда начался распад советской империи, мог только сделать этот процесс более мучительным и, скорее всего, кровавым. Пространство гласности, которое создал Горбачев, создавало возможность движения к институциональному политическому плюрализму. Россия при Ельцине после некоторых колебаний повернула назад. Расстрел фрондирующего парламента (Горбачев тоже имел проблемы с российским парламентом, но ведь терпел же его!), авторитарная Конституция, которая выносила лидера над обществом, грабительская приватизация, чеченская война, манипулирование выборами в 1996 году и, наконец, передача власти преемнику — это все были вехи в становлении системы, которую трудно назвать демократической. «Но ведь при Ельцине была свобода слова! Он выпустил своих врагов из тюрьмы! Он терпел критику!» — скажут мне либеральные приверженцы российского президента. Отвечу: «Все так!» Но чем все кончилось? «Вы идеализируете Горбачева! — воскликнут мои оппоненты. — А как насчет Карабаха, Баку, Тбилиси, Вильнюса, наконец? Ведь там пролилась кровь!» Сергей Ковалев, пытаясь объяснить эти трагедии, говорил, что перестройка была отнюдь не безупречна хотя бы потому, что ее лидеры работали в условиях «не вполне рухнувшей тоталитарной системы». Что же, соглашусь: Горбачеву не удалось полностью справиться с агонией тоталитарной системы. Но он выдержал основное испытание — отказался от применения силы в Москве. И это был решающий удар по тоталитарной логике. А чем оправдать чеченскую войну Ельцина, который работал в демократической логике? Горбачев дал нам возможность строить то, что мы считали нужным. Некоторые народы этим шансом воспользовались — Балтия и Восточная Европа. Они и стали настоящим горбачевским наследием. У Ельцина тоже был шанс использовать горбачевский импульс осенью 1991 года — очень короткий миг. Именно тогда в России был возможен национальный консенсус относительно создания новой конституции и новой системы. Но Ельцин — вместе со всеми нами — этот миг даже не заметил. Сохранявшиеся свободы (свобода СМИ, возможность поносить власть и возможность бороться за монополию власти), причем не упорядоченные законом, еще долго нами воспринимались как свидетельство демократического курса. На самом деле эти вольности были сопровождением разворота в противоположную сторону. Ельцин не просто создал новое единовластие. Он дискредитировал либеральную демократию (да, при нашем участии), под вывеской которой (возможно, вначале неосознанно) он возвращал Россию в прошлое. Путин вовсе не грянул неожиданно, и он не есть деформация ельцинского наследия. Путин стал стабилизатором и первым менеджером ельцинской системы. Так что официальное провозглашение преемственности между Ельциным и нынешним тандемом имеет все основания. Сегодня Россия вернулась в догорбачевское время — к властной вертикали, к декоративной конституции, к державно-имперской идентичности, к попыткам технологической модернизации и даже к политическим заключенным. Мы вновь стоим перед необходимостью начать все сначала. И мы вновь будем размышлять: можно ли реформировать единовластие либо придется повторить горбачевский путь и вначале его демонтировать? Горбачев своей судьбой дал недвусмысленный ответ на этот вопрос. Горбачев предстает как драматическая личность: он трансформировал мировой порядок, а в своей стране воспринимается как разрушитель. Между тем в мире не было и не будет лидера, который бы сумел сыграть две роли — и демонтировать старую систему, и начать строить новую. Лидеры сжигают свою популярность, начав разрушать привычную жизнь. Тем более что эти две роли предполагают разные методы и разную легитимацию. Кроме того, ни одно общество в мире пока не воспринимало своих лидеров, которые осмеливались нарушить нормы (даже если таковые и ужасны!), как героев при их жизни. Признательность приходит к великим лидерам, замахнувшимся на устоявшееся, тогда, когда они уходят в вечность. Драматизм лидерства Горбачева и в том, что волна, которую он поднял, смела его самого с российской сцены. Ему пришлось испытать и одиночество, и недоброжелательность, и непонимание. Те, кого вынесла наверх горбачевская перестройка, не могли простить ему его размаха и того, что он осмелился совершить. Ему мелко и гнусно мстили те, кто пришел к власти благодаря ему. Горбачев пережил тяжелое личное горе, потеряв самого дорогого человека — свою жену и друга Раису. И это человеческое горе в какой-то момент стало тем толчком, который сблизил Горбачева и Россию: люди через понимание страдания Горбачева-человека начали понимать значение Горбачева-политика. Горбачев оставил нам не только новый мир и новую страну, в которой мы еще не научились жить. Он создал прецеденты, которые могут стать основой новой жизни — если мы их сделаем традицией. Горбачев был первым в российской истории лидером, кто покинул Кремль, не цепляясь за власть и не пытаясь назначать преемника. Пока традиция добровольного ухода лидера из Кремля оказалась невостребованной. Горбачев сделал и еще один важный для России шаг — он показал, что возможна нормальная и полноценная жизнь после власти, причем именно в своей стране. Он не покинул Россию. Хотя любое западное государство сочло бы за честь иметь Горбачева своим почетным гражданином и сделало бы его жизнь гораздо комфортнее, чем та, которую он ведет в России. Горбачеву нечего бояться и стыдиться. Ему нечего прятать и ему нечего скрывать. Его жизнь «после Кремля» свидетельствует об удивительной демократической органике этого человека. Об этом можно судить по кругу его друзей — журналистов, писателей и музыкантов. Об этом можно судить по тому, что он создал свою общественную среду, сняв дистанцию, которую определяла его прежняя должность. Он, Гражданин Мира, создал вокруг себя такую степень открытости и человеческого общения, которую не могут позволить себе и западные лидеры. Для того чтобы убедиться в этом, стоит пойти на любую встречу в Горбачев-фонд с его участием. Он первый из российских лидеров, десакрализовав власть, стал символом нового времени. И то, что оно еще не пришло в России, — это не его вина. В российской политической жизни, которая уничтожает авторитеты и моральные стандарты, Горбачев остался единственным, к кому прислушивается мир. А то, что мы пытаемся его игнорировать, говорит не о нем — а о нас. Конечно, слишком многое еще истории придется переварить, чтобы полностью осознать последствия появления этого человека на мировой сцене. Сейчас Горбачев проходит через новое испытание. Он, такой живой и обаятельный человек, уже стал памятником при жизни. Горбачев сам стал Историей. Недаром Томас Карлайл (Thomas Carlyle) говорил, что история — это биография великих людей. Гарантировав для себя место в Вечности, Горбачев остается поразительным Человеком! Быть Человеком и Историей одновременно, сохраняя простоту и чувство самоиронии (и как же Горбачев здорово шутит!), — для этого действительно нужно быть незаурядной личностью. Ему не повезло с нами. Но нам повезло с ним. Правда, нам еще предстоит это осознать. Лилия ШЕВЦОВА Этот материал вышел в «Новой газете» в No 19 от 21 февраля 2011 года. Глава из книги Павла Палажченко «Профессия и время. Записки переводчикадипломата» память Рейкьявик Аэропорт Кеблавик (раньше у нас принято было писать «Кефлавик») в пятидесяти километрах о Рейкьявика — один из «бенефициаров» окончания холодной войны. Сейчас туда каждый день прилетают десятки международных рейсов, терминал современный, просторный. А раньше это была база американских ВВС. Но в октябре 1986 года там приземлялись самолеты советского правительственного авиаотряда, их было несколько, хотя первоначально Горбачев предлагал встречу в узком составе, с минимальным количеством участников. Но на практике любой «выезд» первых лиц, тем более любая встреча на высшем уровне, — это целая «история с географией»: одной только охраны с их «скрипками» и «виолончелями» десятки человек, и других людей, нужных и ненужных, тоже бог знает сколько. Везут на грузовых самолетах Ил-76 автомобили ЗИЛ — для «самого», резервную и машину связи, и еще много всякого везут. С аэродрома Горбачева и его ближайших сотрудников отвезли на теплоход «Георг Отс», который специально для этого пригнали в порт Рейкьявика, остальных поселили в отеле — кажется, это был «Хилтон». Как только я разместился, мне позвонил Ю.А. Квицинский, прилетевший из Женевы, где шли тогда переговоры «по ядерным и космическим вооружениям» (эта довольно неуклюжая формулировка была придумана для того, чтобы СССР мог без потери лица вернуться на переговоры, с которых мы опрометчиво ушли в 1983 году). Юлий Александрович предложил мне пообедать с ним и с Полем Нитце, который, разумеется, был в Рейкьявике в качестве главного советника Рейгана по ядерным делам. Встретились они довольно тепло, и разговор был интересным, зондирующим, хотя на этот раз ничего потенциально «прорывного» не прозвучало. Осторожно упоминалась американская радиолокационная станция в Гренландии, о которой было потом много споров на переговорах. Квицинский все знал и все понимал, но мысли его были, наверное, уже совсем в другой стране: буквально через пару недель он был назначен послом в ФРГ. После того как мы попрощались, меня разыскал руководитель мидовского протокола AP / East News В центре — Павел Палажченко 8 – 9 В.И. Чернышев и велел срочно собираться: пришло распоряжение отвезти меня на теплоход. Пришлось паковать только что разобранный чемодан. Каюта оказалась совсем не такой комфортабельной, как номер в отеле... Н а следующее утро поехали на переговоры. Хёфди-хаус — небольшой коттедж на берегу моря — оказался очень симпатичным домиком, но был, мягко говоря, тесноват для того состава участников, который собрался в Рейкьявике. На первом этаже было всего две более или менее просторных комнаты, в которых, как предполагалось, будут беседовать Горбачев и Рейган и отдельно — министры и другие члены делегаций. Потом, когда встреча перешла в рабочую стадию и членам делегаций нужно было советоваться между собой, разговаривать приходилось и в узких коридорах, и на лестницах, и буквально у входа в ванную. Минут через двадцать после начала беседы один на один (ее переводил Н. Успенский) Горбачев и Рейган пригласили Шеварднадзе и Шульца к ним присоединиться. Сделали они это по предложению Горбачева, который изложил Рейгану основные пункты нашей позиции и увидел по реакции Рейгана, что технические вопросы тот обсуждать один не готов. Рейган был только рад получить подкрепление. Он и по возрасту, и по складу ума разбираться в деталях не очень стремился. Вообще говоря, ничего страшного в этом нет — у каждого руководителя свой стиль. Так или иначе, окончательное решение принимает президент, и в межведомственных спорах, особенно между Шульцем и министром обороны Уайнбергером, Рейгану не раз приходилось это делать. И даже имея огромный политический ресурс, не всегда он делал этот выбор в пользу Шульца. А жаль. О встрече в Рейкьявике написано много, но мне кажется, что сюжет встречи часто теряется в многочисленных деталях и нередко искажается домыслами, не имеющими ничего общего с тем, что там произошло. Записи бесед опубликованы как американцами, так и нами (кстати, хотя правила ведения записи у нас и у них разные — от первого лица у нас и в изложении, т.е. от третьего лица, у американцев, — никаких существенных различий в них не обнаружено). Не раз высказывались и участники встречи, и хотя они дают разные интерпретации того, что там произошло (так, в книге бывшего директора Агентства по контролю за вооружениями США К. Адельмана главным героем выступает Рейган, «спасший программу СОИ»), фактическая сторона дела выглядит у всех одинаково. Рейгану нужна была помощь Шульца, чтобы разобраться, что нового привез с собой Горбачев. А новое в предложениях, безусловно, было. Горбачев предложил резко упростить схему будущего договора о стратегических вооружениях — все сократить наполовину, в том числе советские тяжелые МБР (СС-18). Это был серьезный шаг, в ответ на который американцам предлагалось на 10 лет ограничить программу СОИ лабораторными исследованиями и на этот же период договориться о невыходе из Договора по ПРО. Ракеты средней дальности предлагалось сократить до 100 боеголовок. Эти позиции были утверждены в политбюро. Самым трудным вопросом была, конечно, проблема ПРО. Прежде всего, потому, что программа СОИ была для Рейгана любимым детищем. Он был, как мне кажется, вполне искренен, когда говорил, что ее цель — сделать ядерное оружие «бессильным и устаревшим». Искренен в том смысле, что он действительно считал ядерное оружие аморальным и хотел его уничтожения. У нас Стратегическую оборонную инициативу, которую не мы, а американские журналисты окрестили программой «Звездных войн», воспринимали совершенно иначе. В ней видели попытку получить после существенного сокращения ядерного оружия новую стратегическую конфигурацию, позволяющую нанести первый удар и парировать ответный. Как минимум это дестабилизировало бы ядерный баланс. Конечно, при тех уровнях СНВ, которые были тогда (да и в два раза меньших), развертывание системы ПРО сломать баланс не могло, но наши военные говорили, что надо видеть перспективу, потенциальные возможности, и настаивали на жесткой позиции. Кроме этого, Генштаб настаивал на необходимости договоренности о неразмещении в космосе оружия для поражения целей на Земле (что, кстати говоря, программой СОИ не предусматривалось). У Рейгана были готовые тезисы, которые он отрабатывал на сто процентов. Большинство его аргументов носили нетехнический характер. Когда Горбачев спрашивал его, зачем нужна ПРО, если ядерное оружие будет, как хочет того сам президент, полностью уничтожено, Рейган отвечал, что это будет своего рода окончательная гарантия против какого-нибудь безумца, своего рода противогаз на всякий пожарный случай. Более того, говорил Рейган, мы будем готовы поделиться с вами технологиями ПРО. Горбачев, естественно, реагировал на эту аргументацию, особенно на щедрое предложение «поделиться», очень скептически (даже многие американцы удивлялись, что президент США всерьез предлагает нечто подобное). — Даже если я вам поверю, господин президент, — говорил Горбачев, — вы уверены, что ваш преемник повторит ваше предложение? Действительно, Рейгану оставалось доработать два года. Но для меня это было скорее аргументом в пользу того, чтобы не устраивать сыр-бор вокруг программы СОИ, имевшей все шансы быть тихо похороненной, а договариваться по тем вопросам, которые уже созрели для решения. Но разговор все время упирался в проблему ПРО, и — поразительное дело — до сего дня она остается если не камнем преткновения, то, во всяком случае, мощным раздражителем в отношениях между Россией и США. Американцы, конечно, развязали себе руки, выйдя в 2002 году из Договора по ПРО, но гонка противоракетных вооружений до сих пор так и не началась, и страхи, которые время от времени у нас нагоняют по этому поводу, как теперь уже многим ясно, сильно преувеличены. В первый день саммита, хотя разногласия были глубокими, тон беседы был совершенно неконфронтационным. Часов в шесть вечера советская делегация вернулась на теплоход. Участники переговоров, разбившись на небольшие группы, разговаривали в кают-компании в ожидании Горбачева. Я оказался рядом с академиками Сагдеевым, которого я к тому времени уже довольно хорошо знал, и Велиховым, с которым я ближе познакомился позже. Не помню уже, кто из них, кажется, Велихов, довольно откровенно высказывался о нагнетании страстей по поводу СОИ. — Это все лишнее, только тормозит переговоры, — сказал он. — А позицию насчет запрета космического оружия для нанесения ударов по наземным целям лучше вообще снять. Никто этого делать не будет, бессмысленная затея. Как мы все знаем, этот прогноз подтвердился. Появившийся через несколько минут Горбачев пригласил всех за длинный стол и попросил меня прочитать по записи основные моменты беседы. Время от времени он вставлял свои комментарии. Поскольку в конце беседы лидеры договорились о том, что вечером (фактически ночью) поработают эксперты, он поручил маршалу Ахромееву возглавить группу с нашей стороны. С американской стороны группу возглавлял П. Нитце. «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 8 – 9 СТР. 10–11  память Рейкьявик ASSOCIATED PRESS / East News 10 – 11 Э кспертам удалось согласовать основные параметры будущего договора по стратегическим наступательным вооружениям. Схема оказалась несколько сложнее, чем предлагал Горбачев, но в целом понятной и не перегруженной техническими деталями. Прогресс был налицо, но снова возникла проблема ПРО. Рейган заявил, что не может согласиться на ограничение программы лабораторными исследованиями даже на срок в 10 лет. К тому же выяснилось, что положение о невыходе из Договора по ПРО американцы толкуют, мягко говоря, своеобразно: как положение об автоматическом выходе из договора через 10 лет. Горбачев еще раз спросил, зачем понадобится ПРО, если мы договоримся о полном уничтожении ядерного оружия в течение того же десятилетнего срока. И тут разговор пошел в направлении, которое удивило многих в американской делегации, а также союзников США, особенно англичан, когда они узнали о содержании этого разговора. Рейган сказал, что он хочет мира без ядерного оружия и готов обсудить ликвидацию «не только стратегических ракет, но и тактических, и оружия поля боя тоже». Это был, скорее всего, экспромт, во всяком случае, я уверен, что ничего подобного в заготовленных для Рейгана тезисах не было. В доктринах США и НАТО ликвидация ядерного оружия обставлялась многочисленными условиями, но Рейган о них не упоминал. Я обратил внимание на то, что Шульц даже не пытался его остановить или подкорректировать. Было ли это связано с его собственными соображениями, или с сомнениями относительно СОИ, или же он хотел посмотреть, насколько далеко его президент готов зайти в этом обсуждении? Трудно сказать. Но я помню, что в конце 80-х гг., когда Шульц уже не занимал своего поста, он встречался с Шеварднадзе в Нью-Йорке и сказал ему следующее: «Когда наши лидеры, каждый по-своему, заговорили о мире без ядерного оружия, эксперты считали, что они неправы, что это недостижимая цель. Но эксперты не поняли, что Рейган и Горбачев — лидеры, политики, которые почувствовали одну важную вещь: этого хотят люди, это отвечает их чаяниям». Общеизвестно, что рейкьявикская лодка разбилась о СОИ. Но трактовка этого факта — разная. В США распространено мнение, что Горбачев заманил Рейгана в Рейкьявик, чтобы уговорить его отказаться от этой программы или выхолостить ее, но Рейган стоял твердо и не поддался. Это очень примитивная интерпретация. Предложение ограничить программу лабораторными исследованиями не могло привести к ее прекращению, тем более что (особенно после саммита) мы давали понять, что готовы трактовать понятие лаборатории довольно широко. Как показывают последующие события, программа СОИ — как проект глобальной противоракетной обороны — замедлилась сама по себе, хотя бы потому, что бросать деньги на ветер ни конгресс, ни администрация Дж. Буша не хотели. Но Рейган фактически хотел, чтобы Горбачев дал зеленый свет ничем не ограниченным испытаниям и развертыванию ПРО, обещая поделиться технологиями, рисуя перспективы сотрудничества и партнерских отношений во всех областях. Пойти на это Горбачев не мог. Когда я вышел вместе с двумя лидерами к американскому кортежу, по поведению Рейгана и его последним словам было заметно, что он очень огорчен. Последний обмен репликами в разных источниках, в том числе в мемуарах М.С. Горбачева, цитируется по-разному. Это понятно: память — не магнитофонная лента, да и лента стирается. Мне он запомнился так: — Мне очень жаль, — сказал Рейган, — что вы поставили меня в такое положение. (Слово «заманили», насколько я помню, Рейган не произносил.) — Господин президент, — ответил Горбачев, — я предложил вам максимум того, что мог. И готов вернуться, чтобы сейчас же это вместе с вами подписать. — Очень жаль, — еще раз сказал Рейган. Американская делегация сразу после этого покинула Рейкьявик. Шульц перед отлетом успел сделать короткое заявление, охарактеризовав встречу как неудачную. А Горбачеву предстояла пресс-конференция. До места ее проведения было пять-десять минут ходьбы, и я шел рядом с Е.М. Примаковым, который расспрашивал меня о подробностях завершившихся переговоров. Конечно, всех интересовал один вопрос: что скажет Горбачев? (Совещания с членами делегации он перед пресс-конференцией не проводил.) В зале было больше ста журналистов, настроение среди них было подавленное — они уже знали о заявлении Шульца. Видимо, знал о нем и Горбачев. Как потом вспоминали он и Черняев, директивы политбюро предусматривали в случае отклонения советских предложений использовать пресс-конференцию для осуждения позиции США как не соответствующей интересам международной безопасности и разоружения. Это было бы проще всего: сказать, что, цепляясь за программу СОИ, президент США отверг возможность масштабного сокращения вооружений. Но Горбачев неожиданно для многих сказал, что то, что произошло на встрече, «не провал, а прорыв». Должен сказать, что, переводя его выступление, я внутренне соглашался с Горбачевым. «Мы заглянули за горизонт, — продолжал он, — мы говорили о мире без ядерного оружия. И я, и президент — за то, чтобы избавить мир от этого оружия. Мы по-разному видим путь к этой цели, но оба согласны, что надо начать с сокращения наполовину стратегических наступательных вооружений и ликвидации РСД в Европе. Теперь надо всем обдумать ситуацию. Мы подумаем, как быть дальше. Пусть подумает президент, Конгресс. Я уверен, что мы продолжим диалог». Это не стенографическая запись, но суть сказанного в тот вечер Горбачевым была именно такой. И я думаю, время подтвердило, что его реакция на произошедшее была оптимальной. Основные параметры договоренностей, достигнутых в Рейкьявике, стали сигналом к прекращению наращивания ядерных вооружений, изменению планов военного строительства. В 1987 и 1991 гг. на основе этих договоренностей были подписаны Договоры по РСМД и СНВ. Утром делегация возвращалась в Москву. Я должен был лететь вместе с заместителем министра В.П. Карповым в Лондон, где ему поручено было информировать о ходе саммита британский МИД. Для этого даже был выделен самолет Ту-134, в котором, кроме нас двоих, не было ни одного пассажира. Но сначала все поехали провожать «первый самолет». Меня пригласил в свой автомобиль Шеварднадзе. Я сразу заметил, что настроение у него неважное. — Опять завязали пакет, — сказал он. Дело в том, что директивы политбюро предусматривали два варианта на случай, если не удастся договориться по всем пунктам. Или держаться позиции, что все — РСД, СНВ, ПРО — взаимосвязано и поэтому надо договариваться по всем вопросам, или «развязать пакет» и договариваться поэтапно, сначала по ракетам средней дальности. Горбачев решил пока не пускать в ход второй вариант. (Пакет был развязан в феврале.) Тогда я не воспринял слова Шеварднадзе как признак каких-то разночтений между ним и Горбачевым. Да и не было тогда для этого оснований. Они возникли гораздо позже. Павел ПАЛАЖЧЕНКО «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 10 – 11 СТР. 8–9  явления страницы 14 —19 расследования идеи страницы 55—59 Лариса МАЛЮКОВА ощущения страницы 72—75 в номере: Елена МИЛАШИНА страницы 36—51 Страшная тайна Беслана Слава ТАРОЩИНА Жизнь и настроения Крыма на текущий момент истории Иван ЖИЛИН Горящий сезон Почему уголовное дело о самом страшном теракте России не раскрыто за 18 лет Как жить, если даже единомышленники перестали тебя слышать, как сохранить достоинство во время краха социальной системы? Говорим об этом с социологом и философом Виктором ВАХШТАЙНОМ* Рутина становится непереносимой я «Русский мир» против шоумена Урганта Иванные критики А также: Татьяна БРИЦКАЯ ВОЙСКА СТРОГОГО РЕЖИМА?О возможном участии заключенных в боевых действиях сообщают даже государственные СМИ. Минобороны и ФСИН молчат. страницы 20—21 Александр МИНЕЕВ ЕВРОПА ВОССТАЕТ ИЗ ПЕПЛА. Старый континент изнывает от катастрофической жары: лесные пожары, потеря урожая, обмелевший Рейн и «голодные камни». страницы 22-25 Дмитрий ПРОКОФЬЕВ НЕФТЬ БОЛЬШЕ НЕ ВЕЗЕТ?Аудиторы Счетной палаты предупреждают о возможных бюджетных рисках. страницы 26—27 А также: Дмитрий ПРОКОФЬЕВ КАРЬЕРУ ОБЕСПЕЧИТ ТОЛЬКО БОГАТЫЙ ДРУГ. И ДЕТСКИЙ САД. Уникальное исследование о «социальных лифтах», которое для России актуальнее всего. страницы 60—65 Роман ШАМОЛИН БРАТВА ПО РАЗУМУ.Почему язык «улицы» в России стал языком государственным и как это связано с идеей возмездия. страницы 66—67 Владимир ПАСТУХОВ КОГДА «ПОБЕДА» — ТОЛЬКО НАЧАЛО. Конфликт с Украиной вырос из незамеченной гражданской войны на постсоветском пространстве, в которой те, кто забежал слишком далеко вперед, схлестнулись с теми, кто застрял в глубоком тылу истории. страницы 68—71 А также: Юрий РОСТ КИЕВ МОЕГО ДЕТСТВА. Картинки по памяти. страницы 76—83 Ян ШЕНКМАН РОССИЮ НЕВОЗМОЖНО ПОЧИТАТЬ. Книжные магазины в Ереване глазами эмигранта. страницы 88—89 Валерий ШИРЯЕВ «Я ВОЗЬМУ СЕГОДНЯ В БОЙ ПОГРАНИЧНЫЙ СТОЛБ С СОБОЙ». Как дядя Степа Польшу попилил. страницы 94—95 Басманный суд отменил регистрацию бумажного выпуска «Новой газеты», выходившей без малого 30 лет Петр САРУХАНОВ 12 – 13 12 – 1 3 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 «Газета прав не имеет» –Вы чего хотите: получить документы или закрыть газету? — Да мы уже ничего не хотим, — представитель Роскомнадзора на заседании Басманного суда по иску ведомства об отмене регистрации «Новой газеты» перестала улыбаться примерно через час слушаний. И в прениях обошлась единственной репликой: «Требования поддерживаю». За предыдущие 60 минут она так и не смогла ответить на вопрос ответчика, почему спустя 20 лет после выдачи «Новой газете» свидетельства о регистрации ведомство решило фактически ликвидировать издание. Формально суть иска РКН в том, что «Новая» якобы нарушила закон «О СМИ», не предоставив в трехмесячный срок со дня первого выпуска свой устав в надзорный орган. Правда, санкция за неисполнение этого требования появилась в 2017 году, то есть 15 годами позже интересующих суд событий. И тогда, в 2002-м, и в 2006-м (когда у газеты изменились учредители) эти документы были предоставлены в Министерство печати и информации. Но у РКН свой календарь. Например, его представитель настойчиво утверждала, что отсчет жизни «Новой» следует вести с 2006 года, когда в редакции сменились учредители, потому как в этот момент нам было выдано новое — с соответствующими изменениями — свидетельство о регистрации. То, что на обороте этого самого — выданного министерством — документа указано, что газета зарегистрирована 31 мая 2002 года, да и просто очевидный факт, что выдача любых новых документов не меняет факта существования самой газеты (этот, повторю, очевидный факт для пущей наглядности мы подкрепили демонстрацией выпусков «Новой» разных лет со сквозной нумерацией, вообще-то с 1 апреля 1993 года), представителя РКН никак не смутило. — У вас поменялись учредители, — монотонно повторяла представитель истца по фамилии Курмаева. — Но первый выпуск газеты — это как рождение человека, не может произойти дважды, — возражал наш представитель. — У нас не рождение человека, — реагировала представитель истца. — А убийство, — подал реплику главред «Новой» Дмитрий Муратов. — Не вижу смысла отвечать, — бросила Курмаева. И порадовала еще одной правовой новеллой: — Само по себе СМИ, газета, не имеет прав и обязанностей. Это, впрочем, детали. Которые несколько меркнут на фоне еще более очевидной истины: в части наложения дополнительных обязательств на граждан и организации закон обратной силы не имеет. То есть требование наказать газету за события 20-летней давности по нормам права, введенным 15 годами позже, противоречит как здравому смыслу, так и букве российских законов. И духу тоже, потому что даже если бы РКН был прав в своих требованиях, ограничивать право на свободу слова — а именно это означает ликвидация газеты — на основании бумажки, потерянной клерком, не просто абсурдно, но и не соответствует позиции Конституционного суда, особо указавшего в одном из своих постановлений, что эта самая свобода слова может быть ограничена только в целях защиты конституционных ценностей. А да простит меня РКН, отсутствие в его архивах какого-то документа, который даже не является необходимым к подаче при регистрации СМИ, ну никак не тянет на угрозу Конституции. Впрочем, документ этот у Роскомнадзора есть. В ходе процесса выяснилось, что еще в 2010 году договоры редакции с учредителями (они являются аналогом устава) в правовое управление РКН предоставлялись — в ходе рассмотрения иска «Новой газеты» к этому самому ведомству. Тогда нам пришлось судиться из-за предупреждения, вынесенного Роскомнадзором за публикацию расследования о нацистской и ныне запрещенной группировке «БОРН», причастной к убийству наших коллег Стаса Маркелова и Насти Бабуровой. Показательный факт: РКН со свойственным ему иезуитством безуспешно пытался обвинить нас тогда в трансляции нацистских идей. Ну а коли клерки РКН эти бумаги за 12 лет утратили, мы, получив в мае этого года иск ведомства, вновь направили ему наш устав. Представитель истца в судебном заседании этот факт не оспаривала, равно как и то, что долгие годы этот самый истец никак не беспокоился, не имея под рукой столь нужных для торжества Конституции бумаг, не пытался их у редакции истребовать и вообще никак не проявлял своего интереса к этой стороне нашей работы. А 20 лет спустя вдруг встрепенулся и отправился в суд. — Где вы были 20 лет? — иронизировал наш представитель. — Почему 20 лет РКН никаких действий не предпринимал? — Не знаю. И такое бывает, — невозмутимо реагировала представитель истца. — Мы считаем этот иск злоупотреблением правом, избирательным, а значит, незаконным правоприменением, — настаивали мы. И пытались выяснить, чего все же хочет надзорный орган: обладать полным пакетом документов или закрыть газету. Но и тут внятного ответа не было. Хотя, впрочем, он как раз был — в самих исковых требованиях. Ни о каком восстановлении нарушенной законности речь не шла, иначе, получив в очередной раз наши документы, РКН от иска бы отказался: цель же достигнута. Но цель была иной — исключительно закрыть газету. Об этом говорил в процессе заместитель главного редактора «Новой» Сергей Соколов: — Суть дела в том, что клерки потеряли бумажку, которая у них была. Но решено не добиться устранения нарушений, а ликвидировать газету, которая 30 лет работает для своей страны, для своих читателей, в которой погибли шесть сотрудников. РКН хочет еще раз этих журналистов уничтожить. — У Кафки есть рассказ «Наказание», в котором человеку на спине стеклом выдавливали надпись «Я больше не буду воровать». То есть исправить его пытались с помощью смерти, — взял слово в прениях Дмитрий Муратов. — Это же происходит сейчас. Нам нечего скрывать, эти документы мы не прятали. И мнимое отсутствие этой бумажки государству прежде не мешало: газета в лице своих журналистов за время своей работы получила три государственные премии. Еще одна подробность. Закон в его новой редакции требует от СМИ предоставления устава в трехмесячный срок со дня первого выпуска. То есть правонарушение, в котором нас обвиняют, если и было, то 20 лет назад (по версии РКН — 16). Так вот срок давности за убийство в РФ составляет 15 лет. На вынесение решения судье Липкиной потребовалось 20 минут. Требования РКН она удовлетворила, свидетельство о регистрации «Новой газеты» признано недействительным. Мы будем обжаловать это решение. Татьяна БРИЦКАЯ, спецкор «Новой газеты» Арден АРКМАНАр р Ар р АрА е дед н н АР Р КМ М КМ Н АН Н Жизнь и настроения Крыма на текущий момент истории Го р я щ и й сезон Соцсети 14 – 15 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 16 августа 2022 года, 21.40 мск. По Крымскому мосту мчатся на выезд с полуострова 144 машины, и лишь восемь едут им навстречу. Электричка из Анапы пробирается параллельно автомобильному полотну, и я успеваю вести подсчет. В моем вагоне всего четыре человека, в двух соседних — еще трое. Сегодня утром в селе Майское Джанкойского района кто-то напал на склад боеприпасов — взрывалось весь день, властям и военным пришлось эвакуировать 3000 местных жителей. Два человека пострадали. Через несколько часов местные СМИ сообщили о взрывах под Симферополем, но официального подтверждения этому не было. А неделей ранее — с десяток «хлопков» прогремели на военном аэродроме в Новофедоровке. Четырнадцать человек получили ранения, один погиб. После каждого похожего случая люди бегут с полуострова. Иногда очереди к Крымскому мосту растягиваются на пять километров. И если до конца июля здесь было относительно тихо (единичные инциденты происходили лишь весной), то теперь что-то случается раз в неделю. Сидя в полупустой электричке, пересекающей мост, я еще не знаю, что с этого дня «случаться» будет по несколько раз в сутки. Часть I.НА ГРАНИЦЕ Майское — крупное село на севере Крыма, сросшееся улицей Ленина с еще более крупным поселком Азовское. Суммарно в них проживают 5400 человек. Елена с супругом теперь живет в доме без окон, с изрешеченными стенами. Беда в Майском началась в шесть утра. По информации Минобороны РФ, диверсанты атаковали расположенный вблизи села склад боеприпасов. — Никто не понимал, что происходит. Мы вышли с мужем и увидели весь этот кошмар, — рассказывает Елена. — Дым. Летело, прилетало. В 6.08 мы стояли здесь, во дворе, и у нас было буквально минуты, чтобы уехать. Я побежала в дом за документами, а когда вернулась, муж посмотрел на меня и сказал: «Может, не поедем?» И мы за две минуты решили — останемся. Только забежали в дом, как началось... Елена говорит, что рядом с их домом было два «прилета». — Первый попал в грушу, выращенную еще моими родителями, — она показывает на побитое, уже безжизненное дерево. — Второй — да вот он, прямо у дома (указывает на яму близ порога): все упало, двери рухнули, окно рухнуло. Мы спрятались в дальней комнате, где у нас мамина фотография. Стояли в дверном проеме, просто друг на друга смотрели и как-то утешали. Это было три часа ада. Но благодаря этим двум минутам, за которые мы решили не ехать, мы остались живы. Забор из ракушника взрывами уничтожило полностью. Елена говорит: когда все закончилось, она вышла на улицу и подумала: «Что такое? Почему я вижу соседский дом?» Весь двор был завален осколками, стеклами и выбитыми кусками стен. Власти Крыма пообещали жителям компенсировать ущерб; правда, пока непонятны сроки. — Я ребятам военным хочу сказать: пусть они держатся, мы за них. Мы хотим, чтобы все это прекратилось скорее. Конечно, здоровья и терпения. Если бы не они, я не знаю, уже Крыма не было бы, понимаете? Но нормальный разум должен все-таки провозгласить... — она осекается. — Я думаю, что должно быть перемирие. Просто перемирие и мир. Просто мир, чтобы не видеть этого кошмара и выстрелов — ничего. И на Земле чтоб все было хорошо, на нашей планете. Пенсионеры Майя и Александр Михня живут на улице Шевченко. Почти каждый дом здесь поврежден. 16 августа эвакуироваться быстро они не смогли. — Я только из дома выглянул — раз, прилетело, — Александр показывает на пробитый металлический навес перед домом. — Ну и я тут же назад. Дома и сидели, пока не прибежали солдаты и не сказали, что нужно скорее выезжать. Дома у пенсионеров в это время сыпался потолок, вылетали стекла. — У меня мама старая, 81 год ей, — говорит Майя Николаевна. — Она слабая уже, с табуреточкой по дому ходит. Мы не могли ее бросить. Когда пришли военные, чтоб нас эвакуировать, мы попросили забрать и ее. Видели бы вы это: взрывы, дым черный, и совсем молоденький мальчик катит бабушку на инвалидной коляске к машине... Жалко мне, очень жалко наших солдатиков. Добравшись до машины, пенсионеры уехали к знакомым в Азовское, куда осколки уже не долетали. — Я так стараюсь во все это не вникать... Я сама с Украины, и это [Крым] моя родина, и там моя родина. Там все мои родственники. Я всем желаю только мира. Чтоб не громыхало ничего и не рвалося. — Пенсионерка внезапно начинает рыдать. — Хочу, чтобы все было как прежде: чтоб было тихо и мирно, чтоб родственники общались с родственниками... явления СТР. 16–17  И в а н Ж И Л И Н Л И Н явления Арден АРКМАН Улица Пушкина отделяет частный сектор от пяти трехэтажных панелек. И хотя многоэтажки находятся более чем в километре от взорванного склада, посекло их основательно: в каждой третьей квартире выбиты окна, на стенах — следы от осколков. — Когда я услышал хлопки, то сначала даже не обратил на них внимания — они казались несильными и далекими. Но потом начали вылетать окна, — вспоминает председатель местного ТСН Андрей Теслик. — Я разбудил маму, взял двух соседей и увез их в сторону Северо-Крымского канала (4 км от эпицентра детонаций. — И. Ж.). В Майском, по словам Теслика, на фоне взрывов началась суматоха: одни жители бежали в подвалы, другие боялись выходить из квартир, третьи спешно покидали село на машинах, а были и те, кто пытался эвакуироваться пешком. Оставив маму и соседей у канала, он вернулся в село, чтобы забрать бабушку и тетю. — Увез и их. А когда приехал снова, меня в село не пропустили военные. Сказали, что сами займутся эвакуацией. Возвращаться в Майское жители стали на следующий день. — Сейчас наша задача — вставить окна, убрать следы разрушений, — рассказывает Андрей. — Скоро вернем газ. Когда завершим работы, пока не знаем. Все дома нашего ТСН повреждены. Конечно, повезло, что это произошло в теплый сезон, — хоть спать без окон можно... У Теслика в СВО участвует родственник. О происходящем по ту сторону границы он не рассказывает ничего. Сам Андрей на передовую пойдет едва ли. — Я не служил в армии. Хотел пойти, но мне сказали: «Вы по здоровью не подходите». Потом в полицию хотел устроиться, но и там сказали «нет». А сейчас работаю на такой должности, что мне отсюда уйти тяжеловато. Но, конечно, поддержка спецоперации у нас абсолютная. Ничего эти взрывы не изменили. Го р я щ и й сезон СТР. 14–15  Повреждённый взрывом дом в Майском 16 – 17 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Относительно жителей многоквартирных домов Андрей не лукавит. Ни о каком «мире» здесь и речи не ведут. — Ребятам на фронт могу передать только большую благодарность, — говорит пенсионер Николай Вербицкий, квартира которого также пострадала. — Нужно сделать так, чтоб народ Украины не боялся, потому что всю Украину [ее власти] запугали. Нужно, чтобы было там, как в Донбассе: чтоб народная власть правила, а не олигархи. Военные как туристы В Джанкое, что в 30 километрах от украинской границы, армейская техника — типичный участник дорожного движения. Местные уже не удивляются, когда на светофоре за ними встает бронетранспортер. Наблюдаю картину: к продуктовому, раскачиваясь на ямах, подъезжает БМП. Паркуется между «Жигулями» и «Шкодой», из люка вылезают двое в камуфляже и идут за покупками. Неожиданный эффект военной операции: никому не нужный в обычное время Джанкой, где из десятка производств остался лишь молокозавод, не приморский и потому традиционно игнорируемый туристами, ожил. Гостиницы города вывешивают на дверях таблички «Мест нет», а их администраторы прямо говорят: «До конца СВО, наверное, и не будет». Вместе с заполняемостью растут и цены: номера, которые раньше стоили 1000–1500 рублей, теперь стоят в среднем 4000 в сутки. Военные составляют львиную часть покупателей в супермаркетах и едва ли не основную — среди посетителей местных кафе. — Слава богу, что военные есть, — говорит владелец одной из шашлычных. — У нас все тихо, а ребята приходят и отдыхают. Бизнес идет. — Прибыль выросла в три раза, — говорит продавец в магазине спецодежды. — Если раньше выходило 50 000 рублей в день, то теперь — 150 000. Несмотря на то что в целом в Джанкое происходящее в Украине скорее поддерживают (это признают даже противники спецоперации), люди здесь очень нервничают. На рынке меня и фотографа продавцы спрашивают, не из Украины ли мы, просят показать документы и только потом коротко поясняют, что военнослужащие здесь закупаются редко, предпочитая магазины. «Но ведут себя всегда вежливо», — подчеркивает женщина, торгующая зеленью. — В феврале был очень ощутимый отток жителей из Джанкоя, и особенно из приграничных сел, — рассказывает местная правозащитница Лутфие Зудиева. — Пробки огромные стояли: люди пытались выехать или в центр Крыма, или вообще с полуострова. Но когда линия соприкосновения сдвинулась вглубь Украины, некоторые всетаки вернулись. Многое зависит от среды: если говорить о крымских татарах, то среди них я не чувствую какой-то паники, потому что для них Крым — это дом, за право жить в котором они боролись десятилетиями после сталинской депортации. Даже когда были взрывы в Майском, некоторые крымские татары принципиально отказывались выезжать. Другое дело, что были случаи, когда люди выезжали целыми семьями, потому что у них, например, есть подростки, которых скоро могут призвать в армию. Возможностей избежать призыва у крымчан очень мало. На стенде перед администрацией города висит объявление: «Служба по контракту — мое дело». Тем, кто подпишет контракт, обещают доход порядка 200 000 рублей в месяц. Модальная зарплата по Джанкою — 15 000 рублей. Часть II.КУРОРТ От Феодосии до зоны проведения СВО — 140 километров, и жизнь здесь в корне отличается от приграничной. На город за все время, слава богу, не упало ни одного снаряда. На пляже много туристов. И это несмотря на то, что аэропорт Симферополя с февраля не работает: добираться в Крым нужно либо поездом из Москвы, либо на перекладных через Сочи. Дорога в любом случае займет больше суток. — Ну, по сравнению с прошлым годом, сезон немножко подхромал, — признается отельер Константин Огнев-Черный. — Но в целом он вполне удачный. Если в том году у меня была полная заполняемость с 30 мая, то в этом в начале июня — около 20%, во второй половине — 40–50%. Но числа с 15 июля мы все-таки вышли на стопроцентную загрузку. И по бронированиям я вижу, что до конца сентября она останется стопроцентной. Атаки на полуостров на настроениях туристов в Феодосии, по словам Константина, не сказываются. — Не было такого, чтобы кто-то из моих гостей собрался и уехал. Даже наоборот: когда 9 августа в Новофедоровке взорвалось, с той стороны три человека приехали. По сравнению с 2020 годом, когда я сам последний раз был в Феодосии, цены на гостиницы здесь выросли: номера на первой линии (у моря), которые раньше стоили 3000–4000 рублей в сутки, теперь стоят от 4500 до 6000. Ценники в кафе тоже высокие. — Правда, кризис денежный все-таки заметен, — говорит продавец прогулок на теплоходе. — Люди приезжают с кредитами, многие себя ограничивают в тратах. Опасным отдых в Крыму феодосийские туристы не считают. Наталья с семьей приехала сюда из Тулы на три недели. СТР. 18–19  Арден АРКМАН В Джанкое очень много военной техники явления — Яв первый раз на полуострове, — говорит она. — Феодосию мне рекомендовали для отдыха с детьми. Море теплое, обстановка спокойная. Ну и главное, наверное, что нет языкового барьера, с которым сталкиваешься на заграничных курортах. Конечно, мы каждый день слышим, что Крым атакуют. Но у нас рядом с гостиницей воинская часть, и это внушает спокойствие. Пенсионерки Людмила и Наталья приехали в Феодосию из Симферополя. — Что касается безопасности, то я уверена в наших войсках, — говорит Наталья. — Да, мы слышали, что происходит в Джанкое. Но, извините, в Израиле сколько туристов? А ведь там постоянная террористическая опасность. Посмотрите: народ отдыхает, все спокойно, летают военные самолеты — мы радуемся. Мы под защитой. Неудивительно, что именно в благополучном восточном Крыму вызрела самая большая, деятельная поддержка СВО. Местный блогер Александр Талипов уже несколько месяцев собирает «негуманитарную» помощь фронту — предлагает людям скидываться на беспилотники, прицелы, рации для военных. Он говорит, что отправил на передовую 43 дрона, в том числе — способных нести заряд. — Сразу хочу ответить на вопрос, который у всех возникает: ну неужели наша армия в чем-то нуждается? Да, та номенклатура, которая сейчас есть в армии, подлежит реорганизации. В управлении войсками есть недостатки, — говорит он. — Вот, допустим, взвод. По нормам связь есть только у командира взвода и командира отделения. Но что плохого, если рации будут у каждого солдата? То же с прицелами: это гражданские, охотничьи товары, но они на дальность от 500 метров до полутора километров позволяют определять живые и тепловые цели — допустим, те же работающие машины. По штату такие прицелы положены снайперам. Но если они будут в отделении у множества людей, это уже облегчит работу. Талипов рассказывает, что деньги на оборудование жертвует более тысячи человек, при этом бизнес не участвует в этом практически никак. — Я обращался и к администрациям районов: «Купите что-нибудь от муниципального Арден АРКМАН Го р я щ и й сезон СТР. 16–17  18 – 19 образования! Не надо мне передавать — отдайте сразу военным». В итоге только в Саках откликнулись, а в остальных — тишина. Спрашиваю у Александра, не хочет ли он отправиться на передовую сам. — Я как офицер запаса в любой момент готов выполнить свой долг перед Родиной. Если будет происходить мобилизация, я, безусловно, в течение нескольких часов буду на пункте сбора. Но я задавал такой вопрос военным, которым помогаю. Они говорят: «Ты делаешь намного больше здесь, на своем месте». Часть III. МОРЕ, ПИВО, ПВО Долгое эхо детонаций Новофедоровка — и курорт, и важный для военных поселок одновременно. 9 августа на расположенном здесь аэродроме прогремела серия взрывов. По официальным данным, из-за халатности. Аэродром находится в 50 метрах от жилых домов. Ударной волной и осколками у местных выбило стекла и перекосило двери. — Меня, слава богу, в этот момент дома не было — я была в Симферополе, — рассказывает пенсионерка Евгения Александровна. — Приехала — ужаснулась: остекление балкона рухнуло, двери просто нет. Пошла в администрацию, спрашиваю: когда ждать компенсации? Мне говорят: а это не к нам — идите к военным. До военных пока не могу дойти. Если и они откажутся восстанавливать, не знаю, что делать, — у меня денег нет. — Замерщики ходят постоянно, но когда все отремонтируют — не говорят, — включается в разговор сосед Евгении Александровны Виктор Артемов. — Так и напишите: ни хрена чиновники нам не помогают. Министерству обороны на пострадавшей от взрывов улице Марченко принадлежит общежитие. Его военные восстанавливают сами, хотя и здесь сроки понятны не до конца. Останавливаю у подъезда мужчину, и он категорично заявляет, что ремонт не ведется. — Я снимаю квартиру. Хозяйка сказала, что ничего никто не сделает, — говорит он. И тут же попадает в неприятности. — То есть вы наниматель, снимаете жилье в служебном помещении Минобороны? — прерывает его стоящий у подъезда офицер. — Какая у вас квартира? — 59-я. — С завтрашнего дня занимаемся вашим выселением. Еще и дезинформируете СМИ! Вы даже не знаете, о чем говорите. Мы тут в ходе обследований уже пять семей таких выявили — военные нуждаются в жилье, а тут посторонние люди... — Конечно-конечно, военные всегда правы, а остальные — нет, — вздыхает мужчина. — Мы провели замеры, сейчас формируем сметы на каждую комнату. Точных сроков по восстановлению пока не назову, но восстановлено все будет обязательно. Не надо говорить, что Минобороны ничего не делает, — замечает офицер. Но если собственникам жилых помещений хотя бы обещают отремонтировать квартиры, то для владельцев дач и садовых домиков компенсаций не предусмотрено. 30 августа жители Новофедоровки даже записали по этому поводу видеообращение: «Хотели бы обратить внимание, что постановление [Совмина Крыма] No 597 не включает нежилую недвижимость. Однако многие люди проживают в садовых домиках, в оборудованных гаражах. У многих есть коммерческая недвижимость, являющаяся единственным источником дохода. Мы очень просим рассмотреть вопрос о восстановлении ущерба от инцидента 9 августа 2022 года». Ответа на это обращение пока не последовало. «Туристов не было два дня» После взрывов 9 августа Новофедоровка опустела. СМИ писали, что жители и туристы спешно покидают поселок. Но в конце августа в местных гостиницах снова сложно найти свободный номер, а люди купаются прямо под выстрелы ПВО. — Мы тоже думали, что сезон закончен, а потом оказалось, что нет — люди хотят отдыхать, даже несмотря на такие ситуации, — говорит мне хозяйка гостиницы. Ее слова подтверждает оператор тира на пляже: — Два дня туристов не было, потом все вернулось на круги своя. Даже некоторые из уехавших вернулись. Инна приехала в Новофедоровку уже после взрывов. Говорит, что бывает здесь каждый год и не намерена менять привычки. Андрей, предприниматель из Москвы, был в Новофедоровке 9 августа, и взрывы его не испугали. — Я сюда приехал отдыхать, не напрягаться. Жена, конечно, запаниковала. Говорит: «Поехали, наверное?» А потом вроде бы все закончилось, и мы остались. Да, взрывы были, но они были где? В паре километров отсюда. Пока на пляж не «прилетит», я останусь здесь. Спросите у любого: тут море теплое, а пиво — холодное, и огонь вообще. Все сюда за этим и приехали. ХРОНИКА ИНЦИДЕНТОВ За время нашего пребывания в Крыму власти и военные сообщали о следующих событиях: 16 августа — диверсия на складе боеприпасов в селе Майское Джанкойского района. Пострадали два человека. 18 августа — стрельба систем ПВО в Керчи. 18 августа — стрельба систем ПВО по беспилотникам над военным аэродром Бельбек. Губернатор Севастополя Михаил Развожаев заявил, что, по предварительным (и неуточненным по настоящий момент) данным, уничтожен дрон. 19 августа — стрельба систем ПВО в Евпатории. 19 августа — стрельба систем ПВО в Севастополе. По официальной информации, сбит беспилотник. 20 августа — беспилотник атаковал здание штаба Чернорморского флота в Севастополе. В результате взрыва жертв нет. 20 августа — стрельба систем ПВО в Бахчисарае. 20 августа — стрельба систем ПВО в Севастополе. 22 августа — стрельба систем ПВО под Верхнесадовым. 22 августа — стрельба систем ПВО в Новофедоровке. 23 августа — ПВО сбила беспилотник в Севастополе. «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Иван ЖИЛИН, Крым «ИК-7, Великий Нов город. Ходят слухи, что нас тут размотало всех. Не верьте. Все хорошо, все отлично, двигаемся вперед», — видеозапись, участники которой представляются заключенными колоний No 7 и 9 Новгородской области (обе — строгого режима), якобы участвующими в боевых действиях на территории Украины, появилась в сетях в середине августа. Она стала очередным среди десятков сообщений о том, что заключенные российских колоний якобы привлекаются к участию в СВО. Ни одно из них не было ни опровергнуто, ни подтверждено официальными источниками. Мы направили официальный запрос во ФСИН, но ответа не получили. Независимые СМИ, многие из которых заблокированы в России, посвятили возможной вербовке зэков для выполнения боевых задач не одно расследование. Если отсутствие комментариев армейского и тюремного руководства к этим публикациям еще как-то можно объяснить, учитывая заведомое отношение госструктур к лишенным голоса медиа как к назойлиВойска строгого режима? О возможном участии заключенных в боевых действиях сообщают даже государственные СМИ. Минобороны и ФСИН молчат Александр КОРЯКОВ / Коммерсантъ явления 20 – 21 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022«НООВАЯ РААСС Т а т ь я н а Б Р И Ц К А Я вым маргиналам, то как быть с выступлением любезного власти Никиты Михалкова? Его уж точно затруднительно обвинить в расхождении с генеральной линией. Между тем именно он стал одним из первых, кто не только с уверенностью заявил об участии «спецконтингента» в спецоперации, но и назвал имя якобы погибшего в бою заключенного. Очередной выпуск «Бесогона» появился 6 августа. В конце программы Михалков рассказывает историю Константина Тулинова, который якобы погиб 14 июля, подорвав себя вместе с противниками на Донбассе. При этом режиссер настаивает, что отправился на фронт мужчина до истечения срока наказания: «В феврале 2023 года он мог выйти на свободу. Но весной 2022 года он подал прошение с просьбой отправить его на фронт, на Донбасс. Это прошение было удовлетворено». Важная деталь: руководство «России 1» не всегда согласно с позицией Михалкова (мы помним, как «Бесогон» снимали с эфира после антиваксерского выпуска о «чипировании»). Но на сей раз фрагмент, посвященный Тулинову, напротив, повторно показали в программе «Вести». Также 7 августа материал о награждении Тулинова медалью «За отвагу» со ссылкой на программу Михалкова появился на сайте RT. С учетом широкой правоприменительной практики надзорных ведомств в области «военных фейков» такое цитирование можно расценивать почти как официальное признание достоверности изложенного. При этом за рамками сюжетов, разумеется, остались прелюбопытнейшие сведения о том, что последний срок неоднократно судимый Тулинов отбывал за сопряженные с вымогательством издевательства над сокамерниками в «пресс-хатах» «Крестов». Имеется и фото героя, позирующего тюремной камере на фоне футболки с символикой признанного экстремистским и запрещенного в России АУЕ. Впрочем, интереснее криминальной биографии Тулинова другое — также оставшееся за кадром. А именно: какой правовой механизм позволяет (если позволяет) сидельцам отправляться на фронт, не отбыв до конца срок? Каков их статус? В состав каких формирований они входят, участвуя в СВО (опять же — если действительно участвуют)? Эти вопросы мы адресовали ФСИН России, но, как уже было сказано, ответа не получили. «Бесогон» уверяет, что Тулинов был «посмертно помилован и приравнен к участникам боевых действий со всеми вытекающими отсюда льготами и выплатами, которые полагаются семьям погибших». Однако механизма посмертного помилования российское право не знает. Член Совета по правам человека, представитель ОНК Москвы Ева Меркачева в беседе с Daily Storm высказалась об отправке Тулинова на спецоперацию так: «Нет никаких законных методов освободить человека, чтобы отправить его в зону боевых действий, кроме как сделать это по УДО, по амнистии или через процедуру помилования. Насколько мне известно, эти процедуры не были соблюдены». Меркачева добавила, что вопросы о законности участия заключенных в боевых действиях уже поступали в СПЧ, и Совет намерен обсудить их, чтобы затем адресовать ФСИН и Минобороны. Ранее представители петербургской и ростовской ОНК сведения об отправке зэков на фронт опровергали, ссылаясь на отсутствие юридических механизмов для этого. Действительно, зачастую, пытаясь использовать СВО как повод не отбывать наказание, осужденные получают вполне аргументированные отказы от руководства колоний. Например, в апреле стало известно о попытке осужденного за наезд на пешехода Намика Тагирбекова, который подавал прошение о замене срока «участием в боевых действиях по защите государственных интересов России, ДНР и ЛНР», но получил отказ из-за отсутствия соответствующей нормы в УПК. В разговоре с корреспондентом «Новой газеты» заключенные колоний Мурманской области также упоминали, что некоторые из них обращались к руководству учреждений с просьбой отправить их в зону боевых действий, однако получили отказ. Известно, что непогашенная судимость является прямым препятствием для заключения контракта с Минобороны. Между тем еще одно косвенное подтверждение возможного участия заключенных в боевых действиях предоставила пресс-служба компании «Конкорд», распространившая фото Евгения Пригожина у могилы погибшего в Украине Александра Романовского, похороненного на Старопетергофском кладбище. Пресс-служба также процитировала Пригожина, подтвердившего, что он «возложил цветы на могилу человека, который еще недавно был осужденным, а 1 августа погиб, защищая от врага интересы нашей Родины». Как выяснила «Фонтанка», Романовский действительно был судим, только под фамилией Сафаров (данные он сменил 5 лет назад). В 2011 году Сафаров был приговорен к 22 годам колонии за сопряженное с разбоем убийство и незаконное хранение оружия. По версии издания, которое ссылается на близких погибшего, за полгода службы он надеялся получить амнистию. В многочисленных тюремных чатах активно обсуждается возможность завербоваться на фронт. Тем временем в «патриотических» телеграм-каналах — тех, что призывают без суда и следствия «валить» оппозиционеров, — всерьез обсуждается необходимость принятия закона, который бы гарантировал побывавшему «за ленточкой», как в этих кругах называют российско-украинскую границу, и выжившему зэку полное восстановление в правах. Страна знала примеры участия заключенных в боевых действиях, но только в годы Великой Отечественной. О том, как воевали зэки, о роли штрафбатов и заградотрядов — на нашем сайте «Свободное пространство». P. S . Европа восстает из пепла Старый континент находится в состоянии гибридной войны со всеми вытекающими последствиями — экономическими, социальными и эмоциональными. В «гибридность» вмешалась и природа AP / Associated Press / East News 22 – 23 22 – 23 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 явления А л е к с а н д р М И Н Е В информационном водопаде, обрушившемся на европейского жителя, погода и климат сравнялись с военными новостями Украины и ожидаемым энергетическим голодом. Появляются порой неожиданные детали. Например, сообщение баварской природоохранной ассоциации о голодающих ежах, потому что черви зарываются глубже в землю в поисках влаги. Из жары еще можно было, помимо негатива, извлечь хоть какую-то выгоду. В июле и августе автомобильная магистраль из Брюсселя в сторону побережья была даже в будние дни забита пробками, а три-четыре поезда в час, не считая дополнительных, отправлялись полными. На пляжах Северного моря во Фландрии и Зеландии было не менее многолюдно, чем в разгар сезона на испанских. Но засуха, навлеченная той же жарой и непривычным для Европы почти полным отсутствием дождей, стала катастрофой, последствия которой пока еще трудно оценить. Жара спала в самом конце августа. Когда в Москве было плюс 33, в Брюсселе и Барселоне — плюс 25. Разве что дышать стало легче. Дежурный метеоролог в теленовостях бельгийского канала RTBF тревожно повторяет, что нужно еще «много-много дождя», чтобы оправиться от такой засухи. И демонстрирует снимки Бельгии из космоса, на которых слишком много для конца августа желтого оттенка. В отдельных регионах Европы — например, на севере Италии, на Корсике и в Австрии — ожидавшиеся как спасение осадки явились в виде разрушительных штормов и наводнений. Лесными пожарами Россию не удивишь. Горели этим летом леса и в Европе. По данным Европейской системы информации о лесных пожарах (EFFIS), с начала 2022 года во Франции сгорело более 60 тысяч гектаров — вдвое больше, чем в прошлом году. Там, как и в Португалии, из-за угрозы пожара частично эвакуировано несколько небольших городов. EFFIS подсчитала, что с начала 2022 года пламя уничтожило почти 660 тысяч га лесных угодий ЕС — более чем две территории Люксембурга. Самая сильная за 500 лет Вернувшаяся в Брюссель после летних каникул Европейская комиссия начала работу с того, что огласила доклад своего Объединенного исследовательского центра под названием «Засуха в Европе — август 2022 года» и забила тревогу: нынешняя засуха кажется самой сильной за последние 500 лет. Она поразила многие регионы и остается угрожающей даже на пороге осени. Окончательные данные в конце сезона подтвердят эту предварительную оценку. В докладе говорится, что 47% территории ЕС в августе находилось в состоянии «угрозы засухи». Это означает, что осадков там выпало меньше, чем обычно, а почвенная влага в дефиците. 17% территории находится в состоянии «повышенной опасности». А это значит, что растительность и посевы серьезно ослаблены нехваткой воды. В общей сложности это 64%. Комиссар ЕС Мария Габриэль, которая курирует среди прочего сферу научных исследований, сообщила журналистам, что сочетание сильной засухи и аномальной жары вызвало беспрецедентное снижение уровня воды в реках и других внутренних водоемах Европы, что сказывается на урожае, влечет за собой повышенную опасность лесных пожаров. «Изменение климата, несомненно, с каждым годом становится все более заметным», — подчеркнула она. Еврокомиссия и ее ученые, по словам чиновницы, сейчас, используя самые передовые технологии, из космоса и на земле активно работают над составлением карты кризиса, чтобы сделать все возможное для защиты окружающей среды и людей. Евросоюз как объединение стран был первым на планете, кто забил тревогу и предпринял действия в ответ на глобальное потепление, на первых порах под улюлюканья и сарказм в других частях мира, да и у себя дома тоже. Обмелевшие реки Официант в кафешке возле отеля Krone на набережной Бингена (Бинген-ам-Рейн — город в земле Рейнланд-Пфальц, Германия. — Ред.), подававший завтрак, в ответ на мой вопрос, как часто появляется посреди Рейна такой огромный остров, сказал, что на его памяти — впервые. Рядом с отелем ходит паром между Бингеном и Рюдесхаймом. Обычно он пересекает реку по прямой от пристани до пристани, а сейчас делает крюк, огибая остров и сторонясь отмели. С дороги на Кобленц, которая проходит по берегу Рейна, повторяя все его изгибы по подножиям холмов, увенчанных средневековыми замками, видно, что река сильно обмелела. И раньше-то на ней было немало галечных и песчаных островов и отмелей. Сейчас их заметно больше. Около Санкт-Гоара огромный по меркам речного флота контейнеровоз медленно преодолевает Рейнское ущелье, осторожно огибая скалу Лорелеи, воспетую в немецких легендах и стихах Генриха Гейне. Лето выдалось исключительным в смысле капризов погоды: побившая температурные рекорды африканская жара и сильная продолжительная засуха, лесные пожары и обмелевший Рейн. Максимальные температуры превышали плюс 40 градусов на большей части Европы, и даже ночами минимумы редко опускались ниже двадцати. СТР. 24–25  Только в отличие от гейневского лодочника, очарованного пением волшебной девы, капитану контейнеровоза грозит не утонуть в речной пучине, а сесть на мель. Рейн — главная речная дорога индустриальной Западной Европы. Удобная и дешевая. Сухогрузы и танкеры, контейнеровозы и баржи, круизные лайнеры и малые суда ходят из швейцарского Базеля в глубине континента до голландского Роттердама — крупнейшего морского порта Европы. Рейн связывает их с французским Страсбургом, германскими Франкфуртом-на-Майне, Кёльном, Дюссельдорфом, Дуйсбургом и (по Мозелю) с маленьким, но значимым Люксембургом. Река за лето настолько обмелела, что для ее прохождения загрузку судов приходится уменьшать почти на треть, что нарушает логистику поставок. Газета Die Welt бьет тревогу: «Рейн может скоро стать непроходимым для перевозки грузов». В августе его уровень на измерительной шкале в Каубе опускался до отметки 47 сантиметров. Ниже сорока грузовая навигация прекращается. Газета Politico со ссылкой на источники в инвестиционных банках предрекает, что засуха может осложнить выполнение плана правительства ФРГ в преддверии грядущей зимы частично заместить российский газ для нужд промышленности немецким углем, который традиционно перевозился по Рейну. Заметим, что также по Рейну танкеры из Роттердама везут нефть для промышленных центров прирейнских стран, в том числе явления Европа восстает из пепла AP / Associated Press / East News СТР. 22–23  24 – 25 24 – 25 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Александр МИНЕЕВ Швейцарии. Очень непростой энергетический пазл, связанный с постепенным отказом Европы от российских нефти и газа, осложняется и этим. Немецкая Uniper заявила, что производительность двух угольных электростанций, призванных облегчить зимний энергетический кризис, будет зависеть от надежности поставок угля по Рейну. Химический гигант BASF не исключил сокращения производства, а в Швейцарии резко подорожало топливо. Не лучше состояние других рек Европы. Кто ездил по историческим замкам Луары, знает, что в Блуа, Амбуазе и Шиноне эта река никогда не производила впечатления транспортной артерии. Сейчас она превратилась в ручеек посреди галечного ложа. В конце августа зафиксирован дебит в 121 кубометр в секунду против 475 кубометров в начале июля. Приостановлено судоходство в нижнем течении — от Анже до Нанта. Впервые управление внутренних водных путей Франции (VNF) решило закрыть почти 580 километров из 6700 километров рек и каналов страны. Во Франции засуха тоже внесла лепту в энергетическую проблему, но не со стороны речного транспорта. Острая нехватка воды и ее повышенная температура нарушили работу систем охлаждения атомных электростанций, которые вырабатывают более 70% электроэнергии. Главная энергетическая компания Франции EDF была вынуждена сократить производство атомной энергии. Наконец, низкий уровень рек и водохранилищ привел к «голоданию» гидроэлектростанций. Во втором квартале производство гидроэлектроэнергии в ЕС упало на 20%, говорится в докладе Еврокомиссии. Все дорожает Главный брюссельский рынок Абаттуар на месте старых скотобоен напоминает Вавилонское столпотворение. В базарные дни его наполняют люди разных рас и народов, обосновавшиеся в «столице Европы» не в одном поколении или совсем недавно, — в роли продавцов и покупателей, рестораторов, мелких лавочников, бедняков, живущих на пособие, и просто обывателей, желающих закупиться подешевле. Украинская семья — активный старичок, три женщины и столько же детей — покупает овощи у знакомого уже ей продавца арабской внешности. — Картошка такая дорогая! Евро за кило, — ошеломлена покупательница, видимо, сравнивая с ценами на одесском Привозе. — Да что ты, красавица, у меня самая дешевая на этом базаре молодая картошка. А в магазине дешевле, чем за полтора, не найдешь, — отвечает араб на чистом русском языке. Украинцы пользуются отсутствием языкового барьера и выясняют, как правильно выбирать свежий инжир. В этом году в Марокко урожай его выдался отличный. Как и арбузов. Огромные продолговатые, как десятикилограммовые огурцы. Картошка, один из основных сельхозпродуктов в Бельгии, действительно подорожала с этой весны не менее чем в полтора раза. Фермеры говорят, что такие культуры, как картофель и бобовые, «выгорают на солнце». И вообще, даже на брюссельском Абаттуаре цены на всё заметно выросли. Жара и засуха значительно ухудшили прогнозы урожайности. По кукурузе, сое и подсолнечнику они, соответственно, на 16, 15 и 12% ниже, чем в среднем за пять лет. И наоборот, жаркие и засушливые условия способствуют урожаю озимых, что несколько улучшает прогнозы. Испания, Франция, Центральная и Северная Италия, Центральная Германия, Венгрия, Румыния, Словения и Хорватия относятся к наиболее пострадавшим регионам ЕС. Во Франции, четвертом по величине экспортере пшеницы в мире, урожайность мягких сортов будет на 4%, а твердых — на 14% ниже, чем в прошлом году. В Италии засуха поразила рисовые плантации, и фермеры прогнозируют потерю трети урожая. Во многих частях Южной Европы страдают производители оливкового масла, а особо ценная для Старого континента винодельческая отрасль столкнулась с серьезными проблемами. Выжженные солнцем виноградники в Испании и Франции дадут миру меньше хорошего вина. Добавят ли жара и засуха народного недовольства правительствами и посодействуют ли смене политического курса на поддержку Украины и отдаление от России? Несомненно, да, добавят. Их совокупное воздействие на транспорт, энергетику и сельское хозяйство увеличивает для граждан счета за электроэнергию и газ, цены на товары первой необходимости, усугубляет инфляцию и грозит разжечь народное недовольство как раз в тот момент, когда осенью предстоят многочисленные выборы. Летом прошла волна забастовок и массовых манифестаций из-за резкого роста цен. В любой демократической стране есть недовольство правительством, и любые проблемы его только усиливают. Вплоть до отставки и прихода к власти оппозиции. Может быть, популистской. Но вряд ли это коренным образом повлияет на утвердившийся политический курс. «Голодные камни» На обмелевших реках ЕС обнажаются «голодные камни». О них то и дело сообщают разные европейские медиа. На камнях местные жители веками высекали годы, когда вода опускалась особенно низко. Обычно это означало засуху, а вслед за ней голод. Самый знаменитый из «голодных камней» обнажился на Лабе (Эльбе) в Чехии недалеко от границы с Германией. Он уже являлся миру в 2018 году во время сильной засухи. Это целая скала и один из старейших гидрологических памятников в Европе. Археологи нашли на ней ряд дат: 1417, 1616, 1707, 1746, 1790, 1800, 1811, 1830, 1842, 1868, 1892 и 1893 годы. Тогда тоже были засухи и голод. На камне, обнажившемся в Вормсе, на левом берегу Рейна, читаются надписи «Anno 1857» и «Hunger 1947». Вторая напоминает период большого голода в Германии после Второй мировой войны. В отметках более поздних лет, 1959-го и 1963-го, слова «голод» уже нет. Тогда была просто засуха. Что вселяет надежду на то, что Европа и на этот раз выживет. ,, Добавят ли жара и засуха народного недовольства правительствами и посодействуют ли смене политического курса на поддержку Украины и отдаление от России? Несомненно, да, добавят Нефть больше не везет? Аудиторы Счетной палаты предупреждают о возможных бюджетных рисках Алексей АНДРОНОВ / ТАСС 26 – 27 26 – 27 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 Первое полугодие 2022 года сложилось для федерального бюджета исключительно удачно — благодаря резкому росту цен на углеводороды. По сравнению с аналогичным периодом 2021 года эти доходы прибавили почти 25%. Спасибо дорогой нефти — средняя стоимость барреля Urals составила по итогам шести месяцев $85,4 за баррель, в то время как при планировании бюджета правительство рассчитывало доходы исходя из цены $62,2 за баррель. Собственно, рост доходов федерального бюджета и стал главной причиной, по которой правительство с таким оптимизмом смотрит на перспективы экономики. С региональными бюджетами, на первый взгляд, тоже все в порядке — как говорится в приложении к Оперативному докладу Счетной палаты об исполнении бюджета за первое полугодие 2022 года. «Ситуация с региональными бюджетами по итогам первого полугодия оказалась существенно лучше, чем ожидалось по прогнозам весны 2022 года. Масштабного падения налоговых и неналоговых доходов не произошло — темпы спада в основных отраслях экономики оказались не столь существенными, благодаря росту цен на российскую экспортную продукцию, активным действиям бизнеса и Правительства РФ, экономика получила определенное время на первичную адаптацию к санкциям и перестройку логистических цепочек. Устойчивость региональных бюджетов позволила обеспечить стабилизацию ситуации на рынке труда (сохранение низкого уровня безработицы и незначительные темпы сокращения доходов населения)». Например, по сравнению с соответствующим периодом 2021 года доходы регионов в первом полугодии выросли на 24,8% и составили 9,373 трлн рублей, или 54,9% прогнозируемых объемов. Но, продолжив изучение документов Счетной палаты, мы прочитаем следующее: «...положительные результаты исполнения региональных бюджетов по итогам первой половины 2022 года не соответствуют реальной социально-экономической динамике и отражают номинальный конъюнктурный рост доходов на фоне роста мировых цен на уголь, газ и нефть. Другие социально-экономические показатели в регионах свидетельствуют о стагнации и (или) медленном спаде». Однако! Как же могло получиться так, что стагнирующая экономика обеспечила рост доходов бюджета? Аудиторы Счетной палаты объясняют. «Сложившаяся положительная динамика поступления налоговых доходов в основном достигнута в результате значительного роста поступлений налога на прибыль организаций от конъюнктурных отраслей, прежде всего, в сфере добычи газа, угля, нефти, который сконцентрирован в ограниченном числе регионов. На итогах полугодия сказывается влияние платежей в марте — апреле текущего года, исчисленных по годовым декларациям за 2021 год, то есть за период, предшествовавший введению внешних санкций». То есть бюджетная статистика «запаздывает» — тот рост, который мы видим, — инерция успешного прошлого года. А увеличившиеся объемы региональных «налогов на прибыль» — это тоже на самом деле производная от «нефтегаза». Плюс, деликатно напоминают аудиторы, рост собственных доходов регионов по отдельным налогам «был вызван ажиотажным спросом населения из-за опасений дефицита». Но больше на такую «удачу» рассчитывать не придется. Изучая доклад Счетной палаты, мы словно видим, как на территории России действует как бы «несколько экономик» — одни развиваются ударными темпами, а другие такими же темпами тормозят. Так, позитивную динамику доходов бюджетов определили налоговые поступления всего в 15 регионах, которые в сумме сформировали 72,3% прироста налоговых доходов в целом по стране. При этом на шесть регионов-лидеров — это Республика Татарстан, Кемеровская и Тюменская области, Санкт-Петербург и Москва, Ямало-Ненецкий автономный округ — приходится 52% прироста. То есть рост налогов обеспечили центры добычи полезных ископаемых и крупнейшие агломерации страны. Лучше всех показали себя так называемые «центры локализации налога на прибыль в газовом секторе». Так, прирост налога на прибыль в Санкт-Петербурге, где расположена штаб-квартира «Газпрома», составил 22,5% от общего прироста данного налога по стране. Вторым регионом по вкладу в динамику поступления налога на прибыль стала Москва — 9,4% совокупного прироста по стране. Впрочем, столица — это вообще особая история; доходы Москвы составили 19,1% от суммы доходов всех регионов. И в то же время на 42 региона с самым низким или отрицательным вкладом в прирост приходится в сумме всего 5% совокупного прироста налоговых доходов субъектов Российской Федерации. В целом «рост поступлений налога на прибыль носит временный характер», говорится в докладе Счетной палаты. С НДФЛ, хорошим индикатором доходов людей, происходит похожая история. В отчетном периоде НДФЛ вырос на 12,8% в целом по стране, но общую динамику определил масштабный рост поступлений НДФЛ в Москве (42,8% от всего прироста по стране). Существенный вклад в рост поступлений НДФЛ также внесли Московская область (7,3%) и Санкт-Петербург (7,8%). В большинстве других регионов прирост был незначительным, отмечает Счетная палата. При этом реальная среднемесячная начисленная заработная плата снизилась на 0,9% (в соответствующем периоде 2021 года темп роста составлял 103%). Да, в первом полугодии 2022 года ситуация с исполнением консолидированных бюджетов субъектов РФ была стабильной. Но в июне 2022 года темпы роста доходов замедлились. Если в апреле 2022 года (к апрелю 2021 года) темп роста доходов составлял 119,5%, в мае — 136,5%, то в июне — 114,3%. В наибольшей степени снижение затронуло промышленно развитые регионы со значительной долей обрабатывающего производства. Со второго полугодия отмечаются существенные бюджетные риски снижения поступления собственных доходов, что уже продемонстрировали показатели июня по основным налоговым доходам консолидированных бюджетов регионов, а также данные Росстата, подчеркивают аудиторы Счетной палаты. Темп роста расходов напротив ускорился. Так, если в марте 2022 года (к марту 2021 года) он составлял 115,5%, то в июне — 130,9%. Ключевых выводов здесь можно сделать два. Первый. Никакого «слезания с нефтяной иглы» и «разворота к высоким технологиям» не произошло — российская экономика и бюджеты всех уровней остаются производной от объема нефтегазовых доходов. Второй. Министерству финансов придется жить в условиях дефицита бюджета — ситуация, от которой наши власти давно отвыкли и которой много лет старались всеми силами избегать. явления Д м и т р и й П Р О К О Ф Ь Е В Первый случай заболевания обезьяньей оспой в России был зарегистрирован в июле этого года: в медучреждение, сообщил Роспотребнадзор 12 июля, обратился пациент с характерной сыпью, вернувшийся незадолго до этого из Европы. В том же релизе ведомства было сказано, что все россияне, получившие прививку от оспы в детстве, прекрасно защищены. При этом нет ни одного исследования на русском языке, которое подтверждало бы, что старая советская прививка может сохранять эффективность спустя 30, 40, 50 лет и больше. Через две недели, 23 июля, Роспотребнадзор уверенно заявил, что новых случаев обезьяньей оспы в России не зафиксировано. При этом неизвестно, как вообще российские врачи определяют, что пациента надо отправить на специфический тест: сыпь — далеко не первый симптом обезьяньей оспы, заразным больной становится еще до ее появления. Что такое вообще оспа — натуральная и обезьянья, как диагностировать и как лечить болезнь, какая защита существует в мире и какая есть в России, объясняет молекулярный биолог Ольга МАТВЕЕВА. Рецепт от императрицы Единственной в России доступной и проверенной вакциной от обезьяньей оспы прививалась еще Екатерина Великая Соцсети 28 – 29 28 – 29 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 явленияявлен СТР. 30–31  * Автор внесена Минюстом в реестр иностранных агентов. И р и н а Т У М А К О В А * Портрет Эдварда Энтони Дженнера. Неизвестный художник –Что такое в принципе оспа, о которой человечество вроде бы уже забыло, и чем от нее отличается обезьянья оспа? — История оспы вообще очень интересная. Видимо, эта болезнь гуляла среди людей тысячелетиями: ученые находят мумии фараонов с характерными оспинами и другими признаками, по которым можно судить, что они или умерли от оспы, или болели. То есть человечество с этой болезнью очень давно знакомо. Многие известные люди болели оспой. Английская королева Елизавета I, например, от оспы чуть не умерла. Есть интересное свидетельство того, что на территории России была распространена оспа: много русских фамилий явно связаны с тем, что у выздоровевших после оспы часто остаются рубцы на лице. — То есть Рубцовы, Рябовы... — Да-да, так удивительно язык ухватывает какие-то явления в жизни. — А рубцы остаются часто или всегда? — Вообще-то всегда, но различны могут быть их проявления: у кого-то все лицо изъедено оспинами, а у кого-то их на лице может быть совсем мало. Но для женщин это всегда было чудовищно: вот она была красавица, а вот обезображена и вынуждена всегда носить вуаль. То есть страшно было не только умереть. Это тяжелейшее заболевание, хотя штаммы бывают разные. По-научному это называется разная вирулентность. У классической натуральной оспы много вирулентных вариантов, которые могут вызывать высокую летальность, когда большинство заразившихся умирает. Особенно она выкашивала детей, иногда умирало до 90%. Понятно, что люди очень ее боялись. И самая первая, как мы бы сказали сейчас, вакцинация была придумана именно от оспы. Это очень давно подметили какие-то шаманы, врачеватели: если во время эпидемии у выздоравливающего из пустулы взять немного вещества, расцарапать кожу другого человека и нанести это, то этот человек переболеет легко, а потом уже болеть не будет совсем. Мы находим свидетельства того, что в некоторых культурах такая вакцинация существовала. Проблема была в том, что при такой вакцинации нельзя было угадать дозу. Или вещество берется у человека, почти выздоровевшего, — и там практически не остается живого вируса, или, наоборот, там остается вирулентный вирус, и человек не иммунизируется, а умирает. Но все равно вариоляцию, так назывался этот способ, практиковали и в Новом Свете, и в Европе. Увлекалась этим, например, Екатерина Великая в России, она старалась ввести эту методику среди придворных, потому что оспа не щадила никого. Практика показала, что смертность среди привитых таким способом составляла примерно 2%, это гораздо меньше обычной смертности среди заболевших натуральной оспой. — И брали вирус, кажется, не у людей, а у коров. — Этот способ вакцинации придумал и внедрил в XVIII веке английский врач Эдвард Дженнер. Он обратил внимание, что у коров на вымени появляются такие же оспины, как у людей, при этом доярки не умирают от оспы. У них, сделал вывод Дженнер, возникает легкая форма болезни, которая предотвращает потом тяжелое заболевание. Другим врачам приходили в голову такие же идеи, но именно Дженнер фактически жизнь посвятил тому, чтобы внедрить такой способ предотвращения инфекции. А поскольку корова по-латыни — vacc (вакс), то и слово вакцинация появилась благодаря прививке от коровьей оспы. Вообще, понятие о вакцинации пошло с Дженнера — с 1796 года. Сейчас описание его опытов звучит, наверное, жестоко, но он даже пытался заразить натуральной оспой человека, привитого с помощью содержимого коровьей оспины. И показал, что его метод защищает. Дальше уже человечество стало эту концепцию проверять, появилось много подтверждений, что все именно так, как предположил Дженнер. И с тех пор метод стали применять в разных странах во время наступления оспы. — То есть вакцинация, говоря нашим языком, начиналась уже тогда, когда эпидемия вовсю шла. — В общем-то да, потому что вне эпидемии люди не видели в этом смысла. К тому же непросто было людей убедить прийти куда-то, где им расцарапают кожу и что-то на царапину нанесут. А когда они видели, сколько народу умирает вокруг, у них тут же появлялась мотивация. Были, кроме того, проблемы с массовым производством вакцины. Трудно же найти корову, у которой оспины уже появились. И коров стали специально заражать, чтобы уже из их кожи выделить материал, необходимый для производства вакцины в промышленных масштабах. Вы, наверное, очень удивитесь, но именно эта вакцина, выращенная на коже телят, хотя рецепт ее приготовления был разработан больше 200 лет назад, применялась для ликвидации оспы в мире. — В XX веке? — Да-да, меня именно этой вакциной прививали. Большая часть прививок до 1980 года делалась именно вакциной Дженнера. В России и до сих пор это фактически единственная работающая вакцина против оспы. — Не было необходимости разрабатывать что-то другое или не было возможности? — Не было возможности. То есть не придумали других методов, чтобы произвести вакцину в большом количестве и чтобы она точно работала. К XX веку человечество просто не накопило достаточно опыта. Википедия явления Рецепт от императрицы СТР. 28–29  Старшая сестра одного из родильных домов И. Елизарова вводит вакцину грудному ребенку. Автор М. Селимханов. 1967 год Главархив Москвы Всоветской России вакцинация была введена декретом в 1919 году, то есть очень быстро. И в 1936-м считалось, что оспа в СССР побеждена. Действительно, после 1936 года было очень мало случаев заражения. Детей вакцинировали в обязательном порядке. Но при этом, если вдруг оспа проникала в страну, она могла вызвать заражение. — Но заражение умели довольно эффективно купировать. — Еще как эффективно! В 1959 году оспу завез в СССР художник, вернувшийся из Индии. Хотя все, кто отправлялся в такие страны, должны были получить вакцину еще раз, и этот художник был вакцинирован, но все равно он и сам заразился, и еще несколько человек успел заразить. Потом, когда санитарные власти раскручивали все его контакты, выяснилось, что он сумел пообщаться с огромным количеством народа. Болезнь у него не сразу распознали, долго не могли поставить правильный диагноз. Художник умер, в свидетельстве о смерти написали «грипп». Врачи уже забыли, что такое оспа. И только когда люди начали заболевать, где-то что-то щелкнуло, что это оспа. И дальше потребовалась настоящая детективная история, чтобы запереть болезнь в Москве. Москву фактически закрыли, авиарейсы стали отменять. Подключились КГБ, МВД — все службы были задействованы, потому что понимали: если выпустят эпидемию черной оспы из Москвы, им конец. Потом уже выяснилось, что в Индии этот художник побывал на похоронах брамина, умершего от оспы. И там была распродажа вещей покойного. Художник закупил какие-то коврики, одеяла, еще что-то, привез в Москву, что-то подарил жене, любовнице, а остальное сдал в комиссионку. И власти установили всех, кто контактировал с художником, его женой и любовницей, всех покупателей комиссионки, всех членов семей, куда притащили купленные вещи, весь медперсонал учреждений, куда они все обращались, работников морга — просто всех. В итоге девять тысяч человек в Москве посадили на карантин. А потом в течение месяца вакцинировали пять миллионов москвичей и четыре миллиона жителей Подмосковья. Это был фантастически эффективный ответ. В итоге тогда в Москве заболело всего 46 человек. Оспу ведь и ликвидировали во многом благодаря Советскому Союзу. Идею тотальной ликвидации оспы в ВОЗ предложил советский вирусолог Виктор Жданов, который долго был директором НИИ вирусологии в Москве. Мировая общественность его поддержала, и во многих западных учебниках пишут, что сделал это советский вирусолог. — Если художник был вакцинирован и даже ревакцинирован, но все равно заразился и других заражал, это значит, что прививка не дает стерилизующего иммунитета? — Она как раз дает стерилизующий иммунитет. Но есть люди со слабой иммунной системой. Врачи потом в деталях разбирали этот случай, и выяснилось, что у этого художника после вакцинации не появилось воспаленного участка на плече. Может быть, те, кто делал прививку, плохо расцарапали кожу. Может быть, вакцина была погибшая. Или иммунитет у человека был очень слабый. Такие случаи при вакцинации бывают всегда, вопрос — насколько часто. К тому же мы не знаем, в течение какого времени действует прививка от оспы. В 1960–1970-х в Европе тоже были такие завозные случаи инфекции. И сразу начиналась вспышка, потому что люди плохо осознавали, что происходит, и заболевшие успевали заразить всех в округе. В Германии, например, успели заболеть 19 человек, заразившись от одного носителя. Медицинские власти всегда спохватывались и сажали всех на карантин уже тогда, когда у многих проявлялись характерные симптомы. Иначе говоря, благодаря всеобщей иммунизации оспа ушла, но ситуация все равно оставалась такой пороховой бочкой, оспа могла в любой момент вернуться. — Получается, что люди стали заложниками веры в то, что оспа побеждена, хотя никто не знал, действуют ли прививки, сделанные в детстве? — Получается, что так. У общества есть память о каких-то катастрофах. Например, натуральная оспа была абсолютной катастрофой, и врачи имели с ней дело, знали, как это выглядит, до тех пор, пока не появились прививки. Еще в начале XX века эпидемия выкашивала сотни тысяч человек. Но постепенно эта бдительность ослабевала, снижалось чувство тревоги, что кто-то привезет болезнь с Востока, поэтому случаи возникали. Но в целом эпидемические вспышки купировали очень быстро. 30 – 31 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 СТР. 32–33  ,, Болезнь известна давно, но до недавних пор вирус не был так агрессивен, у него не было такой высокой способности передаваться от человека к человеку. Многие эпидемии начинались в Африке и там же заканчивались — Обезьянья — это какая-то новая оспа или разновидность «классической»? — У вируса натуральной оспы есть «родственники». Вирус, полученный от коров или лошадей для вакцины, — это ведь тоже «родственник», только гораздо менее опасный для человека. Есть вирус, например, грызунов, в каких-то странах этих животных употребляют в пищу. Короче говоря, какойто обмен между людьми и животными всегда происходит. И если вирус учится переходить от человека к человеку, даже если изначально переносчиком было животное, то могут возникать вспышки. Именно это мы сейчас видим с вирусом обезьяньей оспы. На самом деле он уже вызывал вспышки в человеческой популяции, причем достаточно серьезные. В Африке от обезьяньей оспы умирало до 10% заразившихся. — В какие годы были такие вспышки? — В Америке была вспышка в 2003 году, в Нигерии — в 2017-м. В Великобританию в 2018-м обезьянью оспу привезли из Нигерии, и было четыре случая заболевания. Болезнь назвали monkeypox — «обезьянья оспа», потому что этот вирус впервые нашли в Дании у лабораторных обезьян, привезенных из Африки. Причем это было в конце 1950-х годов. Потом оказалось, что обезьяны — не изначальные хозяева вируса, но они могут передавать его людям. То есть болезнь известна давно, но до недавних пор вирус не был так агрессивен, у него не было такой высокой способности передаваться от человека к человеку. Многие эпидемии начинались в Африке и там же заканчивались. Европейцев и американцев они интересовали меньше, потому что были эндемичны именно для Африки. А если вдруг болезнь завозили, то карантинными и другими мерами вспышку удавалось быстро погасить. — И что произошло с вирусом, если теперь мы обсуждаем вспышки в разных странах? — Оказалось, что вирус стал очень заразным, вспышки уже произошли в 70 странах; по данным на начало августа, в мире было зарегистрировано 26 тысяч случаев заболевания и 9 смертей. — Это похоже на то, что говорили в самом начале пандемии о коронавирусе: коронавирусов разных масса, но что-то произошло — и один из них стал очень заразным и опасным. — Не совсем так. Именно этот коронавирус появился вдруг, внезапно, и «добрым» он не был никогда. То есть он никогда не гулял «мирно», он как появился у людей, так сразу стал вполне серьезной инфекцией. Коронавирусов вообще существует много, только у человека — шесть вариантов, из них четыре — совершенно безобидные. Были два опасных, один из них мы знаем как SARS. Это очень близкий «родственник» SARS-CoV-2, но не «предок». И все коронавирусы — «родственники» нашего, но не «предки». — Можно ли сказать, что вирус обезьяньей оспы так мутировал, что стал опасным для людей? — Именно так. Он может вести родство не от того вируса, который вызвал вспышку в 2003 году, но это очень близкий его «родственник». И распространяется он очень быстро. Поначалу считалось, что случаи возникали только в гомосексуальных парах, но потом выяснилось, что заболевают люди совершенно независимо от сексуальной ориентации. И одновременно вирус обезьяньей оспы — близкий «родственник» вируса натуральной оспы. Но и вакцина ведь сделана на основе вируса-«родственника», а защищает она людей. Это значит, что такая вакцина должна работать против вируса обезьяньей оспы. Опыты на животных уже показали, что так и есть. — Вы сказали, что возможности сделать более современную вакцину не было. А почему была необходимость? — У вакцины Дженнера было очень много побочных эффектов. Она почти у всех вызывала сильное повышение температуры, а могли быть симптомы, которые человека просто нокаутировали. Место прививки всегда очень сильно болело, иногда возникали нарывы, потому что материал изначально был нестерильный. Именно поэтому ее вводили, процарапывая кожу, а не внутримышечно. Все понимали, что лучше потерпеть неудобства, чем заболеть оспой. И в развитых странах прививка была обязательной: любой ребенок, попадающий в коллектив, должен был обязательно получить прививку. В некоторых странах шрам от прививки на плече был чуть ли не так же обязателен, как паспорт. И когда в СССР за месяц вакцинировали девять миллионов человек, ни у кого не спрашивали, боятся ли они побочных эффектов. Но человечеству хотелось сделать вакцину от оспы чище, более стандартизованной, при этом по возможности ослабить вирус, чтобы он не вызывал даже повышения температуры. В этом направлении научная мысль и двигалась. Хотя, конечно, после того как оспу ликвидировали, это не было приоритетным направлением в науке, оно было менее престижным, на него выделялось меньше денег, занимались этим отдельные энтузиасты. Кстати, были такие и в российском «Векторе». И вот тут мы переходим к невеселой части истории вакцины. Оспа всегда считалась эффективным биологическим оружием, и именно в таком ключе ею стали заниматься в 1970-х годах и в Советском Союзе, и в США. До сих пор в мире есть всего два депозитария, в которых хранится вирус оспы: в американской Атланте и в российском «Векторе» под Новосибирском. В СССР институт «Вектор» изначально и создавался для таких разработок. И конечно, для предотвращения заражения, для обороны. С одной стороны, это очень страшно, а с другой — в «Векторе» всегда направление, связанное с вакцинами от оспы, было очень сильным. Хотя бы потому, что защитить надо было в первую очередь собственных сотрудников, работавших с вирусом. Им прививки делали регулярно. В США некоторая паранойя по поводу оспы возникла после 11 сентября 2001 года: власти осознали, что вирус могут использовать террористы. Было создано несколько государственных агентств для противостояния самым опасным биологическим угрозам, включая и оспу. Идея состояла в том, чтобы помочь фармацевтическим компаниям пройти путь от изначальной разработки новых вакцин до их внедрения. У многих компаний, особенно небольших, на это не хватало не только денег, но и знаний о том, как проводить клинические испытания, им требовалась координация с возможными партнерами и так далее. В общем, смысл существования агентств был в том, чтобы брать за ручку ученых с перспективными разработками и вести их до регистрации препарата и выпуска его на рынок. Одной из задач стала разработка новых вакцин от оспы. Ирония в том, что в конечном счете новые вакцины от оспы в США стали результатом страха перед угрозой биологического оружия, в том числе и исходящей из России. явления Рецепт от императрицы СТР. 30–31  –Ав чем новизна этих новых вакцин? — Первым делом вирус перестали наращивать на коже телят, как это было в первом поколении вакцины. Его стали выращивать сначала в яйцах, а потом в культуре клеток. Это уже стерильный метод, когда берут только специальные клетки, где вирус хорошо воспроизводится. Это начали массово делать в США именно после 2001 года, чтобы первым делом вакцинировать армию. И это уже второе поколение вакцины, в котором вирус практически тот же самый, что в первом. Его удалось проверить на вспышке обезьяньей оспы 2003 года, и вакцина показала 80-процентную эффективность. Когда вакцинировали военнослужащих, выяснилось: хотя побочные эффекты вроде нарывов возникают гораздо реже, людям все равно плохо, у них повышается температура. Но все-таки солдаты — люди подневольные, они от вакцинации не могут отказаться. А если обычные граждане будут знать о таких эффектах, то их на прививку не затащишь до тех пор, пока не возникнет кругом огромное количество заболевших. И все усилия разработчиков дальше были направлены на то, чтобы ослабить побочные эффекты, чтобы прививка вызывала как можно меньше дискомфорта. На это было выделено достаточно большое финансирование, причем деньги получили даже некоторые компании за пределами США. Так возникло третье поколение вакцины — на основе вируса, неспособного к репликации в клетках человека, то есть очень ослабленного. Основную часть неприятных побочных эффектов эта вакцина утратила, но вопрос был в том, насколько она эффективна против оспы. Проверить препарат было негде, потому что нигде в мире оспы не было — даже обезьяньей. Проверяли его на человекообразных приматах, которых для этого специально заражали. Выяснилось, что обезьян он защищает очень хорошо, на людях его не проверяли, но модель на животных очень близка к человеческой. И вот сейчас эти две вакцины, второго и третьего поколений, ВОЗ рекомендует для вакцинации. Причем рекомендует проводить вакцинацию не тотально, а в целевых группах. Это, например, люди, которые точно контактировали с зараженным. Или врачи в тех регионах, где инфекции уже много. Эти вакцины доступны сейчас в США, хотя в больших городах наблюдается некоторая паника. В Нью-Йорке, в Лос-Анджелесе люди через специальные приложения в телефоне записываются в огромные очереди на прививку, все недовольны, что вакцин не хватает. Это не то, что при коронавирусе, когда государство уговаривало людей идти на прививки, тут люди сами ругают государство, почему вакцины так мало. AP / Associated Press / East News 32 – 33 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 СТР. 34–35  — Второе и третье поколения вакцины используются только в США? — И в Европе тоже. — А в России? — В России вирусологи тоже всегда прекрасно понимали, что пора производство вакцины переводить в другие среды, такие разработки тоже все эти годы шли. Традиционную вакцину продолжали использовать, ее производила компания «Микроген», но это, видимо, тоже в рамках такого стратегического запаса, на случай применения врагом биологического оружия. Сейчас в России считается, что эта вакцина доступна для граждан. Правда, неизвестно, в каком количестве и какого качества. Помимо этого шли работы по созданию новых вакцин. В «Векторе», например, говорят, что наращивают вирус в куриных яйцах, а потом делают вакцину в форме таблеток. Принимаешь их перорально — и это тебя защищает. Однако добавляют, что это только в том случае, если ты раньше уже был вакцинирован от оспы стандартной вакциной. Никаких данных о проверках не опубликовано. Мне только удалось найти информацию, что такая вакцина зарегистрирована. — Но испытания-то? На ком эти таблетки проверяли? — Может быть, кто-то об этом знает, но нам предлагают просто верить, что таблетка работает. — Чем-то мне это сильно напоминает «ЭпиВакКорону» от того же «Вектора». — Понимаете, в мире принято так: когда вакцина регистрируется, данные о ней все-таки публикуют, чтобы они стали известны научной общественности, которая сможет их и покритиковать, и проверить, и поискать какие-то недостатки в исследованиях и испытаниях. — А в России теперь даже нельзя публиковаться в международных изданиях — привлекут за измену Родине. — Поэтому все, что мы знаем о российских таблетках для вакцинации от оспы, — это то, что они зарегистрированы, у них есть вкладыш с аннотацией, они не рекомендованы для первичной вакцинации. Все остальное — полная загадка для научного сообщества. И в мире нет никаких аналогов этой «съедобной» вакцины от оспы. Может быть, кто-то их когда-то делал, но мне не удалось найти данных о вакцинах против оспы на такой платформе. Все-таки считается, что вирус надо вводить или в кожу, или подкожно, или внутримышечно. И только «Вектор» предлагает делать съедобные таблетки из яиц. — Там же все активное уничтожится желудочным соком? — Это верное замечание, но я не знаю, как «Вектор» обходит это препятствие. Надеюсь, что мы с вами зря смеемся, что у них есть какаято научная база. Но факт в том, что есть она или нет — этого мы никак узнать не можем. Если по-честному, то сейчас, когда уже появились случаи заболевания в России, самое время провести клинические испытания таблеток на людях. Но тут у «Вектора» такой аргумент: мы же предупреждаем, что таблетки подходят только для повторной вакцинации, а эти люди не были раньше вакцинированы чем-то другим, поэтому на защиту и рассчитывать не стоило. — А если люди раньше были привиты классической советской вакциной, то как проверить, защищает их прекрасная таблетка от «Вектора» или все-таки прививка, сделанная когда-то? — Неизвестно. В «Векторе» могли провести испытания на человекообразных обезьянах, как это делали в США. Но в Штатах на разработчиках лекарств лежит огромная ответственность за результат, к тому же все это публикуется и будет, если что, раскритиковано научным сообществом. А с «Вектором» опыт создания «ЭпиВакКороны» заставляет нас всерьез задуматься о том, насколько достоверны результаты испытаний, тем более что публикаций об этом, повторю, в открытом доступе нет. «Вектор» нам показал, что в России можно зарегистрировать вакцину, не имея результатов третьей фазы испытаний, получить данные о ее полной неэффективности при применении в гражданской вакцинации, а потом все равно получить за нее награду. Это было своего рода послание всем создателям будущих российских препаратов: можно ничего не проверять, а то еще выяснится что-нибудь неприятное. Если бы мы сейчас говорили о борьбе с натуральной оспой, такой подход вряд ли прокатил бы. Но с обезьяньей — может, тут летальность гораздо меньше, течение болезни гораздо легче. — Вы сказали, что у «Микрогена» есть традиционная вакцина первого поколения. А что есть в России нового, кроме таблеток «Вектора»? — У того же «Микрогена» есть инновационная вакцина на основе убитого вируса. Его убили радиацией. Но и о ней я не нашла никаких публикаций, неизвестно, как ее проверяли и проверяли ли вообще. Ее разрабатывали в рамках военных контрактов, а в таких случаях очень многое делается для галочки. Предполагается, что в жизни эффективность не проверишь. Но вакцина на традиционной платформе, первого поколения, у «Микрогена» точно есть, она должна работать, если соблюдена технология производства, правда, с массой неприятных побочных эффектов. Ну и плюс «съедобная» — у «Вектора». Есть у «Вектора» и по-настоящему инновационная разработка. Методом генной инженерии разработчики убрали у вируса опасные гены, отвечающие за побочные эффекты, и сделали такой новый вирус. Есть данные о том, что препарат проверяли и на животных, и на людях, у которых он вызывал образование антител. Сейчас разработчики регистрируют эту вакцину, и, видимо, все у них будет хорошо, потому что в России теперь не требуется перед регистрацией препарата доказывать его эффективность. После регистрации вакцины ее можно будет применять на людях. Но и здесь: вся информация есть только в патенте, никаких публикаций о разработке я не нашла. Это уже стало общей практикой в России — такая полная непрозрачность при производстве вакцин. В итоге в России по-прежнему из проверенных методов существует только тот старый, дедовский, известный нам фактически с XVIII века, с тяжелыми побочными эффектами. — Но вы же говорите, что антитела на инновационные российские вакцины все-таки вырабатываются? — Проблему с антителами мы тоже знаем по истории «ЭпиВакКороны»: они могут выработаться на какие-то части вируса, которые иммунная система вообще не видит. Никакой пользы от таких антител нет. ,, Все, что мы знаем о российских таблетках для вакцинации от оспы, — это то, что они зарегистрированы, у них есть вкладыш с аннотацией, они не рекомендованы для первичной вакцинации. Все остальное — полная загадка для научного сообщества. И в мире нет никаких аналогов этой «съедобной» вакцины от оспы явления Рецепт от императрицы СТР. 32–33  ARUN SANKAR / AFP / East News –Иможет опять получиться так, что нам покажут вакцину, на ее закупки будет потрачена куча денег, а работать она в итоге не будет? — А главное, что никто за это не ответит, а кого-то даже наградят. — Мы еще очень мало знаем об обезьяньей оспе, но пока летальных случаев все-таки мало. Насколько вообще надо гнаться за прививкой от нее? — Пока не надо. Сейчас нам не хватает не вакцины, а информации об обезьяньей оспе, но пока все-таки основной метод борьбы с ней — предупреждение заболевания, обрыв цепочек заражений. И главное — нужна хорошая подготовка врачей, чтобы они могли хорошо и быстро эту болезнь диагностировать. Сейчас информация даже важнее, чем вакцина. Точнее, дефицит надежной вакцины можно отчасти компенсировать хорошей информированностью людей. — Видимо, самое главное тут — распознать симптомы оспы. Как она проявляется? — Оспа у нас всегда ведь ассоциируется с ужасными высыпаниями на коже, со страшными оспинами. Обезьянья оспа так проявляется редко. Заболевание, как правило, начинается с сильной, часто невыносимой головной боли, высокой температуры, болей в мышцах, сильной слабости. У заболевшего могут значительно увеличиться лимфоузлы. Характерные оспины могут появиться только на 4–5-й день. Они более редкие, чем при натуральной оспе, и могут появляться на подошвах ног, на теле, на слизистых оболочках. На лице тоже могут, но не носят при этом такого тотального распространения. — То есть пока нет оспин, это могут принять и за коронавирус, и за грипп, и за ангину? — Совершенно верно. Может болезнь начаться и с сыпи, но это нехарактерные для оспы высыпания, их можно спутать с сыпью какой-нибудь другой этиологии. И врачи во всем мире говорят, что им очень трудно диагностировать обезьянью оспу, ее часто принимают за что-то другое. — Но мы знаем по ковиду о существовании специфических тестов. Есть они для оспы? — Это тот же метод ПЦР, который используется для диагностики ковида. И здесь люди в разных странах ругают власти, что те опять наступают на старые грабли: мало тест-систем, не все врачи могут направить пациента на тестирование, не все лаборатории этим занимаются и так далее. Тем не менее производство тест-систем в мире набирает обороты, чтобы детектировать вирус можно было быстро. И это очень важный момент. Потому что вакцинировать сейчас рекомендуется не всех, а только тех, кто имел контакт с зараженным. Очень тяжело оспу переносят дети, и родителям, если у них есть вероятность заболеть, надо быстро ограничить контакты с ребенком, чтобы не заразить его. 34 – 35 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 — Как передается обезьянья оспа? Тоже воздушно-капельным путем? — Воздушно-капельным, но не так эффективно, как ковид. В случае с оспой для заражения требуется более близкий контакт, разговор на близком расстоянии. Хотя классическая натуральная оспа распространялась и по вентиляции, и на дальние расстояния. Про обезьянью мы пока мало знаем, но концепция такая, что все-таки она передается не так хорошо, как ковид, а заражения происходят часто в семьях. — То есть это еще и общая посуда и прочее? — Любые общие предметы, причем вирус на них очень долго выживает. Общие одеяла, полотенца. Вирус долго сохраняет инфекционность на тканях. Особенно хорошо оспа передается через кожу — при поцелуях и рукопожатиях. И чем раньше человек узнает о том, что заражен, тем быстрее он может прекратить распространение болезни. В разных странах сейчас рекомендованы разные карантины. Где-то считается, что надо выдерживать неделю после появления сыпи, где-то — три недели. Думаю, эти рекомендации будут со временем как-то уточнены и упорядочены, по мере того как мы будем больше узнавать об инфекции. — Как лечат оспу? Мы теперь все большие знатоки вирусных инфекций и знаем, что против них, как правило, специфических препаратов нет. — В США препараты от оспы разработаны, их рекомендуют применять в особо тяжелых случаях. Но пока эти средства мало рекламируются: считается, что сейчас все силы должны быть брошены на предотвращение заражения, на разрыв цепочек заражений, на вакцинацию тех, у кого подтверждены контакты с зараженными. — В течение какого времени после контакта еще не поздно вакцинироваться? — Считается, что если ты получил вакцину в течение 4–5 дней, то это очень сильно снижает вероятность заболевания. Если в течение двух недель — снижает тяжесть симптомов болезни. — А какой у обезьяньей оспы инкубационный период? — В том-то и дело, что разный: от недели до трех. Это зависит от того, какую дозу вируса подхватил человек. Но и тут информации пока недостаточно, заболевание новое. Какие-то вещи мы понимаем по аналогии с натуральной оспой, но это все-таки другой вариант вируса. — Предположим, человек грамотный, он почувствовал симптомы и сразу сам помчался на ПЦР-тест... — Вот это пока как раз и невозможно. Человек помчится к врачу, а дальше все будет зависеть от того, какой диагноз тот поставит. И врач сможет послать на ПЦР-тест только образцы биоматериала из сыпи, потому что в крови или слюне этот вирус определяется гораздо хуже. — Так это практически безнадежно: пока появится сыпь, пока найдется такой врач, пока найдется такой тест, больной еще толпу народа перезаражает. — Поэтому я и говорю, что тут бесконечно важна именно информированность и обычных людей, и врачей. А то ведь не каждый врач еще знает, что тесты на оспу существуют. И узловой вопрос — кто и как будет сейчас разрабатывать такие тест-системы, кто будет проверять их эффективность, кто наладит их масштабное производство? Когда начинался ковид, тот же «Вектор» быстро зарегистрировал три тест-системы, но ни одна из них не пошла в массовое производство. Зато другая организация, «Вектор-Бэст», это бывшая «дочка», которая очень давно отпочковалась от «Вектора», сделала очень хороший ПЦР-набор, которым с удовольствием пользовались разные лаборатории. Но при этом еще очень много систем было закуплено в Европе. Кто сейчас будет массово производить в России тест-системы, кто будет их России сейчас продавать, я не знаю. А нужны они просто как воздух. Даже если у пациента подозревают оспу, без ПЦР ему диагноз не поставить. — Ну и вообще сейчас России не до оспы, у нас другие заботы. — И вопрос — будет ли нам когда-то до оспы или спасение утопающих так и останется делом рук самих утопающих. Конечно, летальность у обезьяньей оспы низкая. Но какие будут осложнения после нее, пока никто не знает. Как часто оспины будут обезображивать лицо и в какой степени, неясно. Известно, что они могут возникать в глазу и приводить в итоге к слепоте. У оспы могут быть и другие осложнения — миокардиты и прочее, это серьезная вирусная инфекция, которая в целом разрушает здоровье. Поэтому очень жаль, что России сейчас не до этого. Сейчас крайне нужны были бы какие-то образовательные наборы, какие-то курсы для врачей, я уж не говорю о тест-системах. — На каком этапе нам в России нужно напрячься по поводу обезьяньей оспы? — Я считаю, что именно сейчас уже пора. Нужно как можно скорее разрабатывать тестсистемы, перенимать заграничный опыт, связываться с врачами и учеными в других странах, узнавая об их наблюдениях. Именно сейчас, потому что у России есть лаг в два-три месяца, чтобы подготовиться к возможной эпидемии. — Ровно то же самое говорили, когда Россия отставала от Европы на месяц-полтора по коронавирусу. А сейчас я вообще не очень понимаю, как мы можем перенимать заграничный опыт, некоторых у нас как раз за это сажают. — Вот такое отношение к вирусу в России меня и пугает: станут говорить, что это болезнь загнивающего Запада с его нравами и нетрадиционными ценностями и так далее. То же самое было в СССР со СПИДом, в результате Россия стала одним из «чемпионов» по заболеваемости. Хорошо, что с обезьяньей оспой все-таки нет такого ужаса, как был с натуральной, но меня пугает пофигизм российских чиновников. В итоге болезнь ляжет на плечи несчастной российской медицины. Она (болезнь), конечно, не приведет к такой ужасной смертности, но здоровье людей может пострадать сильно. Цивилизованные страны сейчас максимально обмениваются информацией, разрабатывают препараты, обновляют вакцины, есть такой огромный интегральный подход к проблеме. Очень жаль будет, если Россия и тут окажется на отшибе. ,, Бесконечно важна именно информированность и обычных людей, и врачей. А то ведь не каждый врач еще знает, что тесты на оспу существуют. И узловой вопрос — кто и как будет сейчас разрабатывать такие тест-системы, кто будет проверять их эффективность, кто наладит их масштабное производство? Ирина ТУМАКОВА Юрий КОЗЫРЕВЮри й КОЗЫРЕВ Страшная тайна Беслана Уголовное дело по расследованию теракта в Беслане возбудили 1 сентября 2004 года. Прошло 18 лет, а оно все еще расследуется. Формальная причина — не все личности террористов установлены, потому что много лет власти Саудовской Аравии якобы игнорируют запросы России о сотрудничестве и предоставлении генетических материалов для идентификации боевиков. Но Беслан приговорен к вечному расследованию вовсе не из-за отсутствия доброй воли у Саудовской Аравии. Настоящая причина и цель этого бесконечного расследования одна: не допустить потерпевших, то есть бывших заложников и родственников погибших, до материалов дела. Пока расследование идет и не приостановлено, материалы являются тайной следствия, и потерпевших с ними обязаны знакомить лишь в минимальном объеме. Но следователи по бесланскому делу никогда не делали даже этого. В 2005 году, когда из «большого» бесланского дела выделили материалы против обвиненного в нападении на школу чеченца Нурпаши Кулаева, следователи легко получали от потерпевших добровольный отказ от ознакомления с его делом. Маленькому Беслану, только что пережившему сотни похорон, было не до вдумчивого изучения десятков томов с экспертизами и допросами. И, видимо, кому-то тогда показалось, что, когда Кулаева осудят, Беслан смирится и успокоится. Но этот суд поднял вопросы об обстоятельствах штурма бесланской школы и гибели большинства заложников, в том числе 186 детей. Оказалось, для Беслана именно эти вопросы были главными. Потерпевшие не поверили обещаниям властей дать ответы, когда будет поставлена точка в так называемом «большом деле». Они прошли огромное количество судебных инстанций в России, дошли до Страсбургского суда и только так заставили власти передать в ЕСПЧ хотя бы малую часть материалов из самого засекреченного уголовного дела в России. Предоставленные в рамках коммуникации по жалобе Беслана документы — фрагментарны, тщательно отобраны и на первый взгляд не содержат никакой чувствительной для российских властей информации. Но это поверхностное суждение. Если анализировать эти документы, сопоставляя их с огромным массивом накопленных знаний о бесланской трагедии, становится очевидно: c cамого начала основной задачей следствия, судя по всему, было не расследование, а сокрытие обстоятельств массового убийства заложников в Беслане. Сегодня на основе этих документов мы расскажем о том, как следствие пыталось уйти от расследования одного из ключевых, если не самого главного вопроса — о непосредственной связи между применением огнеметов и гранатометов спецназом ФСБ во время штурма и первыми взрывами в бесланской школе. О том, как планировалась самая провальная операция по освобождению заложников в истории России, о герое, который отказался стрелять из танка по школе, полной детей и женщин, о том, как запугивали сотрудников МЧС, чтобы они изменили свои показания о времени начала пожара в спортивном зале школы, который, видимо, и не планировалось тушить, и о том, как от общества скрыли реальные обстоятельства гибели заложников, — вы прочтете в книге Елены Милашиной «Страшная тайна Беслана», которая готовится к публикации в издательстве «Новой газеты». 36 – 37 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 расследования СТР. 38–39  Почему уголовное дело о самом страшном теракте России не раскрыто за 18 лет 5сентября 2004 года на ВГТРК вышел первый после летних каникул выпуск «Вестей недели» с Сергеем Брилевым. Главная итоговая информационная программа главного государственного канала была полностью посвящена бесланской трагедии. В первом блоке программы сразу после хроники событий 1–3 сентября только что вернувшаяся из Беслана, совсем еще юная Маргарита Симоньян неожиданно принесла свои извинения за то, что журналисты дезинформировали общество, и начала свой сюжет вот с этих слов: «Изображать, что все идет своим чередом, а если разразится кризис — притворяться, что масштабы этого кризиса вовсе не столь велики. Разве что себя пытались переубедить те, кто утвердил официальную версию о том, что в заложниках было только 354 человека. По любому здравому размышлению, их было там с тысячу: достаточно было умножить количество классов на обычное для 1 сентября число учеников, учителей и родителей. В такие моменты обществу нужна правда...» Год спустя в интервью «Независимой газете» ведущий «Вестей недели» Сергей Брилев скажет, что «государственный канал [ВГТРК] первым поднял вопрос об ответственности власти после Беслана». «Мы открытым текстом сказали, что в такие минуты обществу нужна правда, в том числе и по поводу того, сколько на самом деле людей оказалось в заложниках». В опубликованных в 2019 году воспоминаниях Симоньян рассказала, как она узнала о трагедии в Беслане: «15 лет назад 1 сентября мы ставили камеру в одной из сельских школ в Карачаево-Черкесии. Вместе с журналистами кремлевского пула ждали президента. Вошел [Алексей] Громов, тогдашний пресс-секретарь [президента], и сказал: «Путина не будет — здесь рядом захватили школу». Мы его спросили: «А что, сколько человек?» «Там ужас. Человек, кажется, 200». Поначалу ужасом казалось 200. Мы загрузились в вертолет и полетели в Минводы. Там взяли такси и поехали в Беслан». Ее свидетельство подтвердил и нынешний руководитель Союза журналистов России Владимир Соловьев (тогда — спецкор программы «Время» Первого канала). Во время своей поездки в Беслан в 2018 году он передал местной газете «Жизнь Правобережья» свои бесланские фотографии и рассказывал: «Шутки кончились в момент, когда нам навстречу бежал Алексей Громов, на тот момент пресс-секретарь президента, с криками, что в Северной Осетии случилось что-то страшное». Вот так фактически первыми в Беслане оказались журналисты, входящие в президентский пул, и именно они скоро стали главными трансляторами массовой дезинформации о событиях в Беслане. Сам пресс-секретарь президента Громов вылетел в Москву, а на место трагедии отправил своего заместителя Дмитрия Пескова и своего советника на общественных началах Петра Васильева*, который вошел в официальный состав оперативного штаба по руководству контртеррористической операцией. В Беслане Песков и Васильев попали, кажется, в телеобъективы всех камер, хотя и не сказали ни одного слова. Но если внимательно просмотреть видеоархив тех дней, то станет вполне понятна главная задача, поставленная перед ними. Обоих чиновников можно постоянно наблюдать рядом с конкретным кругом фигур: например, с пресс-секретарем президента Северной Осетии Львом Дзугаевым, которому поручили страшную роль — почти три дня твердить на камеры неизменную цифру — «354 заложника»; с министром МВД Северной Осетии Казбеком Дзантиевым, с руководителем УФСБ по Северной Осетии Валерием Андреевым, с советником президента России Асланбеком Аслахановым... «354 заложника», или Как рождалась ложь во время и после теракта Е л е н а М И Л А Ш Л А Ш И Н А Страшная тайна Беслана СТР. 36–37  расследования Оставаясь за спиной официально уполномоченных спикеров (в основном это были осетинские силовики), Песков и Васильев на самом деле контролировали процесс их общения с прессой. И когда, по их мнению, ситуация выходила из-под контроля, именно Песков или Васильев прерывали спикеров и уводили их от журналистов. В интервью правозащитнице Марине Литвинович, опубликованном на сайте «Правда Беслана» 1 сентября 2005 года, заместитель председателя Северо-Осетинского парламента Станислав Кесаев рассказал, что высокопоставленные чиновники из Москвы категорически запретили сообщать журналистам информацию о настоящем количестве заложников. Имена этих чиновников Кесаев не знал, но в ходе интервью по фотографии опознал Дмитрия Пескова. Роль Пескова и Васильева в информационном сопровождении событий 1–3 сентября подтверждает и комплексная судебная экспертиза от 24 декабря 2005 года (стр. 27): «В 17 часов 45 минут (1 сентября.— Е.М.), в связи с тем, что представители СМИ выходят в эфир с репортажами, основанными на непроверенных данных, решением ОШ (оперативного штаба.— Ред.) контакты с представителями СМИ возложены на [начальника УФСБ по РСО-А] Андреева В.А., [министра МВД РСО–А] Дзантиева К.Б и [пресс-секретаря президента РСО–А Дзасохова] Льва Дзугаева. Через представителя администрации президента РФ Пескова Д.С. (выделено мной.— Е.М.) обеспечено регулярное доведение информации до представителей СМИ...» Но ошибкой было бы считать, что именно Песков и Васильев — те самые люди, которые, по выражению Маргариты Симоньян, «утвердил[и] официальную версию о том, что в заложниках было только 354 человека». Песков и Васильев всего лишь контролировали самый сложный участок распространения информации о событиях 1–3 сентября — сам Беслан. Аналогичный контроль был организован и на федеральном уровне, за основными национальными СМИ. Правда, в этом случае обошлось без угроз, потому что на уровне руководства крупнейшими российскими медиа (не важно, государственными или принадлежащими олигархам) не было даже попыток несанкционированных действий. Кроме одной. Главный редактор «Известий» Раф Шакиров принял решение о публикации плакатных фотографий последствий бесланского штурма (в том числе трупов погибших заложников). После этого демарша на владельцев «Известий» было оказано давление, и Шакирова уволили. Как рассказал сам Шакиров в интервью радиостанции «Свобода» (позднее внесена Минюстом в реестр иноагентов), руководство холдинга «ПрофМедиа», куда входили «Известия», посчитало, что номер газеты, посвященный трагедии, не соответствует формату издания. Вот как описывала в 2004 году работу федерального телевидения медиааналитик Григорий СЫСОЕВ / ТАСС 38 – 39 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 «Коммерсанта» Арина Бородина: «Подача информации на всех федеральных каналах коренным образом отличается от их работы два года назад, когда в Москве во время спектакля «Норд-Ост» на Дубровке в заложники было захвачено более 800 человек. В новостях не называют точную цифру заложников, не говорят ни о том, как произошел захват, ни о том, как террористы проникли в город Беслан, и совсем не показывают родственников захваченных в заложники и не берут у них интервью (при этом в новостях госканалов не устают повторять, как мужественно держатся близкие заложников)...» Особо Арина Бородина акцентируется на освещении штурма: «Освещение российским телевидением штурма школы в Беслане было беспрецедентным по многим причинам. Впервые в дневном эфире практически в режиме реального времени зрители могли наблюдать за развитием ситуации в Беслане. Однако начала операции по освобождению заложников на российских каналах телезрители не увидели — первыми прямые трансляции начали западные компании EuroNews и Би-би-си». Первые взрывы в бесланской школе все же прозвучали было в прямом эфире новостного выпуска НТВ, начавшегося 3 сентября в 13 часов с прямого включения спецкора Руслана Гусарова из Беслана. И пока Гусаров пытался хоть как-то объяснить, что происходит, за его спиной метались испуганные люди, пригибающиеся от звуков массированной стрельбы. Было очевидно, что в Беслане начался настоящий бой. Тем не менее Гусарова отключили от прямого эфира, а зрителям НТВ предложили «вернуться к другим новостям на этот час». 40 минут все российские телеканалы (кроме РЕН-ТВ, который тогда еще следовал профессиональным стандартам) строго придерживались программной сетки вещания, и только получив явно централизованное указание, фактически синхронно вернулись к теме Беслана. Все как один начали с цитат осетинских силовиков (основных спикеров по Беслану): — «взорвались бомбы террористов, абсолютно точно это не была силовая операция, она просто не планировалась»; — «возможность штурма была отвергнута сразу, так как это грозило жизни заложников»; — «силовики были вынуждены отвечать на действия террористов»; — «в штабе не ожидали такого развития событий»; — «начали раздаваться взрывы, и спецназовцы вынуждены были защищать детей». Канонический миф о спонтанности штурма и героизме спецназа был запущен во всех государственных СМИ еще тогда, когда сам штурм не закончился, а вопросов было куда больше, чем ответов на них. Распространяли миф исключительно республиканские «говорящие головы». Федеральные силовики (министр МВД РФ, директор ФСБ или хотя бы их первые заместители, которые прибыли в Беслан еще 1 сентября) ситуацию никак не комментировали. Вечером 3 сентября к общению с журналистами подключились начальник инженерных войск 58-й армии сапер Набиев, только что прилетевший в Беслан помощник президента Асланбек Аслаханов, военный прокурор Сергей Фридинский и доктор медицинских наук Леонид Рошаль. Детский врач особенно эмоционально популяризировал мысль о спонтанности штурма: «Я подтверждаю еще раз: никакого умысла с нашей стороны не было для того, чтобы начать этот штурм. Он был совершенно спонтанный, неожиданный. У них был внутренний взрыв, от этого взрыва были выбиты окна в спортзале. И ребята сообразили и стали выпрыгивать через эти окна. А потом подбежали наши бойцы и стали вытаскивать их. И в этот момент по ним началась стрельба. Когда такое начинается, что — надо смотреть, как детей бьют? Если бы у меня был автомат в этот момент и я был бы рядом, я бы тоже пошел на них, вне всяких сомнений. Детей надо защищать. И все, что было, было в защиту детей, но в конце концов переросло в такой бой...» «И куда все это стрелялось-то?» Через девять дней после штурма в Беслане, 12 сентября 2004 года, на канале ВГТРК вышла авторская программа спецкора Аркадия Мамонтова. На 23-й минуте сюжета камера оператора медленно проплывает над оружием, изъятым следователями после штурма в здании школы No 1. — Сергей, вообще солидно экипированы они [террористы]? — спрашивает Аркадий Мамонтов старшего эксперта отдела специальных экспертиз ЭКЦ североосетинского МВД Сергея Томчика. — Очень солидно. Очень сильно. Слишком большой боекомплект, — отвечает эксперт Томчик, и в этот самый момент в камеру попадают восемь тубусов от гранатометов, в том числе от огнеметов РПО-А «Шмель»**. — «Шмели», вообще, страшная штука? — спрашивает Аркадий Мамонтов. Сергей Томчик, у которого экспертная специализация как раз в области взрывотехники (именно он провел все первичные экспертизы по бесланскому делу, касающиеся гранатометного вооружения), отвечает: — Оружие объемного взрыва. Объемной детонации. Вот (наклоняется и берет один из тубусов) пусковая труба. Использованная. — То есть вот это все было использовано? — уточняет Аркадий Мамонтов. — Да, все они пустые. Вот пороховой нагар, — Томчик проводит пальцем внутри трубы и затем поясняет тактико-технические характеристики «Шмеля». — Радиус сплошного поражения живой силы на открытой местности 50 метров, при влете в здание одним выстрелом уничтожается 80 кубометров здания. У Аркадия Мамонтова невольно вырывается нервный смех, когда он задает на самом деле главный вопрос Беслана: — И куда все это стрелялось-то?.. Ответ эксперта Томчика при монтаже программы вырезали. СТР. 40–41  «Это страшное оружие!» 10 сентября 2004 года заместитель генерального прокурора Владимир Колесников, прибывший во Владикавказ, чтобы «контролировать расследование по Беслану», заявил: «Во время осмотра места происшествия <...> у боевиков изъято: 37 автоматов различных модификаций, 3 пулемета, 5 гранатометов и выстрелы гранатометов 27 штук, 5 огнеметов «Шмель» (тут Колесников оторвал глаза от справки и эмоционально прокомментировал: «Это страшное оружие!»), 7 пистолетов, более двух тысяч патронов, 11 гранат, 6 взрывных устройств и другое оружие и боеприпасы...» Но «страшное оружие» в Беслане нашли не только следователи. Тубусы от гранатометов и огнеметов валялись в большом количестве во дворах трех пятиэтажек по Школьному переулку, непосредственно примыкающих к бесланской школе (дома No 37, 39, 41). И кто их там бросил, бесланцам было прекрасно известно. Из показаний начальника отделения службы участковых Правобережного РОВД Чермена Хачирова и его коллег, данных в ходе суда над Кулаевым, следует, что за несколько часов до штурма бесланской школы для усиления двух снайперских групп спецназа ЦСН ФСБ, дислоцированных в пятиэтажке по Школьному переулку, 41, подвезли не менее 20 гранатометов. Сотрудники Правобережного РОВД, находившиеся в оцеплении, сами помогали спецназовцам затаскивать ящики с оружием на крышу и в пристройку. На самом деле таких «подвозов» было несколько: 2 и 3 сентября, когда шла активная подготовка к штурму, средствами ближнего боя (гранатометы и огнеметы относят именно к этому классу вооружения) были усилены все шесть снайперских групп ЦСН ФСБ, дислоцированных в трех пятиэтажках по Школьному переулку. Использованные тубусы гранатометов спецназовцы, видимо, по «чеченской» привычке (массовое применение одноразовых средств ведения ближнего боя началось во вторую чеченскую кампанию) оставили прямо на месте отстрела. Есть, например, фотография журналиста Владимира Воронова, где тубусами от гранатометов играют бесланские дети. Кроме того, гранатометы были на вооружении оперативно-боевых групп (ОБГ) спецназа ЦСН ФСБ, принимавших участие непосредственно в штурме и зачистке школы от боевиков. На еще одной фотографии Воронова зафиксированы семь оставленных спецназовцами ЦСН ФСБ у здания начальной школы тубусов от гранатометов. В материалах дела есть показания офицеров ЦСН ФСБ об использовании этих гранатометов. Вот одно из них: «При проведении спецоперации применялись средства коллективного боя РПГ-26, РПО-А. <...> Отстрелянные б/п (боеприпасы. — Ред.) были оставлены на улице у здания начальной школы...» На вооружении спецназа ФСБ были и легкие пехотные огнеметы ЛПО-97. Их можно увидеть в руках спецназовцев (в том числе, как они целятся в сторону школы и, видимо, затем стреляют из ЛПО-97) на многочисленных фотографиях, сделанных во время штурма 3 сентября. Что важно, ТТХ ЛПО-97 позволяют оператору вести стрельбу не только на открытом пространстве, но и непосредственно в помещении. Как следует из протокола осмотра места происшествия (бесланской школы), внутри здания были найдены десятки гильз и один неиспользованный боеприпас с ведомственными индексами МО.1.16.02 от этих огнеметов. В конце сентября 2004 года в Беслан в первый и последний раз в полном составе приехала созданная по указанию президента России федеральная парламентская комиссия по расследованию обстоятельств трагедии. Члены комиссии тоже нашли «страшное оружие»: шесть тубусов от огнеметов РПО-А и три тубуса от гранатометов РПГ-26, брошенные после штурма снайперами ЦСН ФСБ на крыше дома по адресу: Школьный переулок, 39. Спецназ с огнеметом ЛПО в Беслане pravdabeslana.ru Страшная тайна Беслана СТР. 38–39  расследования 40 – 41 В апреле 2005 года при содействии журналистов «Новой газеты» местные жители передали следователям тубусы от РПО-А «Шмель» и от гранатомета РПГ-26, а также три гильзы от танковых снарядов. 25 мая 2005 года местные жители сдали следствию найденные в Беслане тубусы от гранатомета РПГ-27 «Таволга», предназначенного для поражения бронетанковой техники противника, и от реактивной штурмовой гранаты РШГ-1, предназначенной для поражения укрытых огневых точек противника, укрытой и открыто расположенной живой силы противника. 21 октября 2005 года следователи в ходе очередного осмотра школы снова нашли фрагменты крыла репера и осколки РПО-А, а также осколки артиллерийского снаряда среднего калибра. В общей сложности в распоряжении следствия оказался колоссальный объем вещественных доказательств, свидетельствовавший о том, что в ходе штурма 3 сентября 2004 года по бесланской школе и внутри нее было произведено не менее 31 выстрела из огнеметов РПО-А «Шмель» в термобарическом снаряжении, не менее 18 выстрелов кумулятивных гранат ПГ-7ВЛ из противотанковых комплексов РПГ-7В1 или РПГ-7В2, не менее 10 кумулятивных выстрелов РПГ-26, не менее трех выстрелов РШГ-1 в термобарическом снаряжении, а также десятки выстрелов термобарическими безосколочными гранатами из огнемета ЛПО-97, предназначенного для поражения живой силы противника высокотемпературным полем и полем избыточного давления. Кроме того, во время штурма активно применялись бронебойно-зажигательные пули комбинированного действия. Также по школе во время штурма днем и после его активной части вечером было произведено минимум два выстрела из танка предположительно подкалиберным бронебойным снарядом и семь выстрелов осколочно-фугасными снарядами. Но лишь спустя восемь месяцев потерпевшие вынудили следствие признать очевидный факт: все это оружие использовал спецназ ЦСН ФСБ. ФСБ выше закона 3 октября 2004 года, через месяц после штурма, «Вести недели» показали интервью человека, который, по словам автора сюжета Алексея Баранова, «одним из первых оказался в здании школы после освобождения заложников и делал снимки, когда тела террористов еще не вынесли из здания». Этот человек по неизвестным причинам отказался говорить открыто, его лицо журналисты ВГТРК заретушировали, а голос изменили. Но скорее всего, это был сотрудник прокуратуры, который 4 сентября 2004 года фиксировал на видеокамеру осмотр места происшествия. Вот цитата из этого сюжета: «Проникнув в здание, спецназ открывает огонь не только по видимым целям, но и по глухим стенам, за которыми, казалось бы, никого нет. Тактика приносит результаты. По стене произвели несколько выстрелов из гранатомета «Шмель». За стеной находились двое боевиков, их просто-напросто засыпало. <...> Противоположный флигель школы (имеется в виду двухэтажная пристройка с классами и мастерскими, которую называют «южным флигелем».— Е.М.). За окнами — глухая бетонная стена. Спецназу не подойти. Не добравшиеся до второго этажа боевики собираются здесь. Их замечает снайпер спецназовцев. На этом месте выстрелом из «Шмеля» были уничтожены сразу шесть боевиков. Здесь замкнутое пространство, и разрывом и взрывной волной они были уничтожены...» Со стороны ФСБ в силовой операции участвовали 329 сотрудников Центра специального назначения (в него входят отряды «Альфа» и «Вымпел»), 80 человек их них в составе оперативно-боевых групп были непосредственно задействованы в штурме здания школы. План штурма разрабатывался заранее и учитывал опыт Буденновска (штурм захваченной Басаевым больницы также начался с обстрела здания из гранатометов и огнеметов) и «Норд-Оста» (газ, которым пытались усыпить боевиков в театральном центре на Дубровке, планировали использовать и при штурме бесланской школы, поэтому 2 сентября и рано утром 3 сентября всем войсковым подразделениям 58-й армии и ВВ МВД, переданным в подчинение ЦСН ФСБ, были выданы противогазы — данный факт отражен в материалах уголовного дела, в протоколах допросов военнослужащих ВВ МВД и МО РФ***). Здание школы штурмовали непосредственно только спецназовцы ЦСН ФСБ. Они же руководили действиями экипажей семи бронетранспортеров и трех танков 58-й армии, приданных ЦСН ФСБ на период проведения контртеррористической операции 1–3 сентября 2004 года. Как следует из актов выдачи и списания боеприпасов, полученных следствием от подразделений 58-й армии и воинских частей ВВ МВД, задействованных в контртеррористической операции 1–3 сентября, никто из них не имел на вооружении и не использовал оружие ближнего боя (гранатометы и огнеметы). В уголовном деле есть сводный акт расходования боеприпасов с 1 по 4 сентября всеми силовыми подразделениями, принимавшими участие в контртеррористической операции в Беслане, он датирован 10 сентября 2004 года. Но в этом акте вообще не содержится никакого упоминания об огнеметах и гранатометах. Почему? Что интересно, именно в этот день замгенпрокурора Владимир Колесников публично огласил версию о том, что из огнеметов «Шмель» стреляли террористы. Однако попытка «повесить» «Шмели» на боевиков оказалась неудачной. После официального запроса в прокуратуру председателя федеральной парламентской комиссии по расследованию обстоятельств трагедии в Беслане Александра Торшина от 24 сентября 2004 года — он просил прояснить судьбу шести огнеметов РПО-А и трех гранатометов РПГ-26, найденных на крыше дома No 39 членами комиссии — в уголовном деле появился ответ В. Васильева, заместителя начальника войск РХБЗ (войска радиационной, химической и биологической защиты) 58-й армии МО РФ, датированный 25 сентября 2004 года. (Все эти документы были получены и опубликованы в отчете Федеральной парламентской комиссии по расследованию обстоятельств теракта в Беслане, а также в особом мнении члена комиссии Юрия Савельева.) ,, Владимир Колесников публично огласил версию о том, что из огнеметов «Шмель» стреляли террористы. Однако попытка «повесить» «Шмели» на боевиков оказалась неудачной «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 СТР. 42–43  Страшная тайна Беслана 3 сентября, 17.15. Школа No1 после штурма. Спецназ объявил минуту молчания в память о погибших товарищах, в помещении — тела террористов. У спецназовца за спиной — огнемет «Шмель» в специальной сумке-укупорке СТР. 40–41  «2сентября, после совещания в оперативном штабе по освобождению заложников в г. Беслане, командующий 58-й армией поставил задачу выдать спецподразделениям ФСБ со склада <...>: 1. Огнеметы РПО-А — 7 шт. 2. Противогазы фильтрующие ПМК-2– 54 шт. <...>». Из протокола допроса старшего помощника начальника службы РХБЗ в/ч 20634 Виноградова от 25 сентября 2004 года: «Все семь огнеметов были выданы мной в присутствии Васильева В. майору ЦСН «Вымпел» Цветкову С.В. (далее приводится серия и номер удостоверения майора.— Е.М.). Удостоверение было проверено мной лично. Указанные изделия выданы были мной по накладной, в которой были указаны номера, количество огнеметов, а также проставлена подпись получателя. Цели выдачи изделий указанному лицу мне разъяснены не были. Впоследствии 3 сентября 2004 года майором Цветковым мне были сданы 5 огнеметов (указаны номера. — Е.М.), а также огнемет партии 1–03 No 12, который не проходит по учету 19-й мсд (мотострелковая дивизия. — Е.М.) и был надлежащим образом оприходован и сдан на склад <...> О причинах несдачи остального вооружения <...> майор Цветков только пояснил, что остальные огнеметы отстреляны». Из запроса Торшина, справки Васильева, допроса Виноградова, экспертизы найденных и сданных жителями Беслана следствию двух тубусов от РШГ-1 и РПГ-27 «Таволга» и других материалов дела становится очевидным, что на вооружении ЦСН ФСБ 1–3 сентября были огнеметы и гранатометы из разных партий. Разные номера партий свидетельствуют о том, что спецназовцы использовали во время штурма не только огнеметы, выданные майору Цветкову помощником начальника в/ч 77078 МО РФ (РХБЗ 58-й армии), но и средства ближнего боя, которые они получили в своей воинской части и привезли с собой в Беслан. Кроме того, в Беслане спецназовцы использовали легкие пехотные огнеметы, которые на тот момент на вооружении у ФСБ официально не состояли. Есть ли в уголовном деле данные, откуда вообще у спецназа ЦСН ФСБ взялись в большом количестве ЛПО-97, неизвестно, так как доступа к уголовному делу по Беслану, насчитывающему около 200 томов, у потерпевших нет до сих пор. Номера партий присваивает оружию завод-изготовитель и снаряжательный завод с целью осуществления контроля/учета оружия. Сколько всего средств ведения ближнего боя было в Беслане на вооружении спецназа ЦСН ФСБ, когда, кем и каким конкретно офицерам ЦСН ФСБ они были выданы, сколько было использовано во время штурма и сколько возвращено на склад — все эти обстоятельства следствие должно было устанавливать по закону. В ходе расследования следствие запросило и получило данные о задействованном в контртеррористической операции 1–3 сентября личном составе, а также о полученном и израсходованном в эти дни вооружении у всех подразделений Минобороны и МВД. И только у ФСБ следствие аналогичную информацию не запрашивало. «Я применял РПО-А в процессе штурма» В попытке добиться объективного расследования и правосудия бывшие бесланские заложники и родственники погибших прошли в России 127 судебных инстанций, включая Конституционный суд РФ. В итоге, исчерпав все судебные возможности в России, общественные организации, созданные жителями Беслана — «Голос Беслана» и Комитет «Матери Беслана» — отправили в Страсбургский суд жалобы. Только одна жалоба «Голоса Беслана» весила 43 килограмма — столько документов приложили потерпевшие, обосновывая свои претензии к российскому государству. В ходе коммуникации расследования Владимир СВАРЦЕВИЧ 42 – 43 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 их жалобы в ЕСПЧ в распоряжении потерпевших оказалась информация о допросах 37 военнослужащих в/ч 35690 (ЦСН ФСБ****). Все спецназовцы были допрошены в ноябре-декабре 2004 года, причем допросы проводили не следователи Генеральной прокуратуры, ведущие бесланское дело, а «родные» сотрудники Балашихинской военной гарнизонной прокуратуры (ЦСН ФСБ дислоцируется в Балашихе). 34 офицера ЦСН ФСБ, получившие ранения, были допрошены в качестве потерпевших. Трое — в качестве свидетелей. Ровно в таком же статусе были допрошены военнослужащие ВВ МВД и Минобороны, принимавшие участие в штурме школы. Некоторые из них, например, саперы 58-й армии и члены экипажей трех танков — очень подробно и неоднократно. Есть ли в материалах дела допросы остальных сотрудников ЦСН ФСБ, задействованных в бесланской спецоперации (всего 329 человек), неизвестно. Протоколы допросов спецназовцев, оказавшиеся в нашем распоряжении, свидетельствуют о том, что допрашивали их крайне формально. По сути, следователей интересовали только два момента: факт ранения, полученного в ходе спецоперации, и использование РПО-А «Шмель» и РПГ-26, найденных членами федеральной парламентской комиссии на крыше пятиэтажки No 39. Так, в своем допросе потерпевший Амелин показал: «Перед убытием в командировку в оружейной комнате в/части 35690 я получил ПМ (КР 1619) АКС-74 и ГП-25, серию и номер я не помню. Штурмовой группой, в состав которой я входил, РПГ и РПО не применялись, в том числе РПГ-26 3–02 6 Г 19 ВК 2480, РПГ-26 3–02 6 Г 19 ВК 2614, РПГ-26 12–02 6Г 19 ВК 13801, РПО-А 3–02 А No 109, РПО-А 3–02 А No 110, РПО-А 3–02 А No 111, РПО-А 3–02 А No 112, РПО-А 3–02 А No 113, РПО-А 3–02 А No 116 (именно эти РПГ и РПО-А нашла федеральная парламентская комиссия. — Е.М.), поэтому, почему отстрелянные боеприпасы остались на месте происшествия, я сказать не могу. РПО и РПГ по помещениям, где находились заложники, не применялись...» Но вот в чем дело. В этих коротких допросах (каждый — не более трети страницы) бросается в глаза огромная цитата, которая кочует из одного протокола в другой: «Средства коллективного боя находились в боекомплекте отдела, а затем выдавались сотрудникам штурмовых групп. Какие-либо записи о персональной выдаче не делались. По номенклатуре средства коллективного боя не регистрируются, и поэтому сказать, у кого было вооружение конкретной серии и номера, невозможно». То есть все спецназовцы, находясь под подпиской об уголовной ответственности за дачу ложных показаний, сообщили об отсутствии в ЦСН ФСБ общепринятого во всех других силовых ведомствах России строгого контроля за вооружением, то есть, по сути, о наличии признаков халатности в действиях своего руководства. Но если это действительно так, то утверждения офицеров ЦСН ФСБ о том, что они не стреляли из найденных на крыше дома No 39 огнеметов и гранатометов, — ничего не доказывают. Нельзя точно знать, из какого оружия ты не стрелял, если «по номенклатуре средства коллективного боя не регистрируются, и поэтому сказать, у кого было вооружение конкретной серии и номера, невозможно»... О других применявшихся во время штурма средствах ведения ближнего боя (например, РШГ-1, боевая часть которой содержит примерно 1,9 кг топливной смеси, что при подрыве топливо-воздушного облака дает фугасный эффект, сравнимый с подрывом 5–6 кг тротила) следователи спецназовцев ЦСН вообще не спрашивали. Причина, видимо, следующая. После того как депутаты и сенаторы нашли на крыше дома No 39 отстрелянные тубусы от огнеметов и гранатометов, стало понятно, что теперь нужно придумывать новую версию, объясняющую применение огнеметов и гранатометов в ходе штурма школы. Поэтому путем допросов спецназовцев из этой версии исключили найденные комиссией Торшина огнеметы и гранатометы, а также фактически все найденные в Беслане средства ближнего боя. В материалах дела оставили только попавшие в протокол осмотра школы 5 тубусов от огнеметов РПО-А, найденные во внутреннем дворике школы. А версию их применения подогнали под показания спецназовца Максима Козлова, где он говорит, что стрелял из огнеметов «Шмель» в 24.00 3 сентября. (Показания Козлова в этой части фигурируют и в материалах Федеральной парламентской комиссии, и в особом мнении члена комиссии Ю. Савельева). Версию о том, что спецназ применял огнеметы и танки поздно вечером 3 сентября, когда в школе не было живых заложников, следствие впервые озвучило в апреле 2005-го во время изъятия у потерпевших тубусов от огнемета РПО-А и РПГ-26, а затем — тубусов от РПГ-7В «Таволга» и РШГ-1. С одной стороны, это был несомненный прогресс и большая победа потерпевших. Следователи наконец перестали утверждать, что из огнеметов стреляли террористы. Но при этом они категорически отрицали, что оружие ближнего боя спецназ ФСБ использовал с первых минут штурма. Хотя этот факт прямо следует даже из протоколов допросов, которые российское правительство передало в Страсбург (цитаты из этих протоколов). 5 тубусов от огнеметов РПО-А, найденных во внутреннем дворе школы СТР. 44–45  Юрий КОЗЫРЕВ расследования СТР. 42–43  Потерпевший Алексей Преображенский: «Штурмовая группа, в состав которой я входил, применяла РПГ и РПО-А 3 сентября. Но кто применял и каким образом применял, я сказать не могу, так как передо мной стояла другая задача...» Свидетель Сергей Катков: «Мною осуществлялось руководство штурмовой группой, куда входили подчиненные мне офицеры. При проведении спецоперации применялись средства коллективного боя РПГ-26, РПО-А. По помещениям, где находились заложники, указанное вооружение не применялось. Отстрелянные боеприпасы были оставлены на месте происшествия, т.к. они являются одноразовыми. Средства коллективного боя РПО-А, РПГ-26 получались старшим офицером отдела со склада в/ч 35690, а затем выдавались сотрудникам штурмовых групп. Какие-либо записи о персональной выдаче не делались. По номерам средства коллективного боя не регистрируются, и поэтому сказать, у кого было вооружение конкретной серии и номера, невозможно». Свидетель Александр Старченко: «С 1 по 3 сентября принимал участие в операции по освобождению заложников в шк. No 1 г. Беслана РСО–А. Мною осуществлялось руководство штурмовой группой, куда входили подчиненные мне офицеры. При проведении спецоперации применялись средства коллективного боя РПГ-26, РПО-А. По помещениям, где находились заложники, указанное вооружение не применялось. Отстрелянные б/п были оставлены на улице у здания начальной школы. Какие-либо записи о персональной выдаче [средств коллективного боя] не делались...» А вот как выглядит полный допрос потерпевшего Максима Козлова: «При проведении спецоперации я применял РПГ-26, РПО-А по заранее выявленным огневым точкам и появившимся в процессе штурма. Заранее выявленные огневые точки располагались: No 1. Слуховое окно крыши школы (пулеметчик); No 2. Второй этаж, 3-й оконный проем (автоматчик-гранатометчик). При применении данных средств по названным Страшная тайна Беслана 44 – 45 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 огневым точкам заложников в этих помещениях не было. Второй раз я применял РПО-А в ночное время, примерно в 24.00. По группе террористов в производственных мастерских [южного флигеля] на 1-м этаже с направления спортзала. К этому времени из школы все заложники были выведены, в спортзале в этот момент сотрудники МЧС заканчивали вынос жертв. Все остальные помещения школы были заняты штурмовыми группами, террористы, по которым были применены РПО-А, были заблокированы штурмовой группой в названном помещении». Именно последний абзац из протокола допроса Козлова ляжет в основу официальной версии следствия о стрельбе по школе из огнеметов поздно вечером 3 сентября. А затем перекочует в комплексную судебную экспертизу, в которой действия спецназа ЦСН ФСБ описываются следующим образом (стр. 63): «Спецназовцы <...> вынуждены были действовать крайне осторожно, опасаясь причинить вред заложникам, огонь вели только одиночными выстрелами...» На основе этой экспертизы будет вынесен отказ в возбуждении уголовного дела в отношении руководства и офицеров ЦСН ФСБ, принимавших участие в штурме школы. Отказ будет базироваться на отсутствии причинно-следственной связи между действиями спецназа и гибелью заложников. Эту версию дословно повторит и федеральная парламентская комиссия. Комиссия, начавшая так бодро, кончит за упокой и больше не будет задавать лишних вопросов о найденных ею же огнеметах. Между тем самый важный момент в показаниях потерпевшего Козлова вообще никого не заинтересует. А именно: «3 сентября в районе 13.40–14.00 я получил закрытую черепно-мозговую травму и баротравму...» Баротравма является типичным последствием стрельбы из РПО-А «Шмель» и других средств ведения ближнего боя. При этом особенно высока вероятность получения баротравмы в тех случаях, когда оператор ведет стрельбу из закрытого помещения. «Всем хорош «Шмель», но тяжеловат (11 кг), и из него не рекомендуется стрелять из помещений объемом меньше 40 м 3 , так как получение баротравмы неизбежно. Хотя максимальную эффективность он показывает именно в городских условиях. Говорят, во время чеченской кампании один офицер, прикрывая отход своего отделения, произвел более десяти выстрелов из «Шмеля» как раз из помещения меньше 40 м 3 , за что получил звание Героя России...» — так описывает результаты стрельбы из РПО-А «Шмель» интернет-журнал «Популярная механика» в статье «Реактивный огнемет: тест-драйв РПО-А». (Журнал регулярно рассказывает своим читателям о современном отечественном оружии. «Тест-драйв» «Шмеля» был организован при содействии Министерства обороны.) Этот момент ставит под сомнение следующий довод следствия: «Стрельба из огнеметов и гранатометов по спортзалу не могла вестись с крыш пятиэтажек, так как они простреливались боевиками, а из закрытого помещения (квартиры, чердачного помещения) стрельба таким оружием не может производиться ввиду опасности для самого стрелка (в том числе высокой вероятности получения баротравмы, черепно-мозговой травмы и т.п.)». О полученной во время спецоперации баротравме рассказал следствию еще один свидетель, Александр Савочкин. Что важно, никаких других ранений (минно-взрывных, осколочных или огнестрельных) ни Савочкин, ни Козлов в ходе спецоперации не получили. Козлов, что очевидно следует из его допроса, был в составе снайперской группы, дислоцировавшейся на крыше одной из трех пятиэтажек по Школьному переулку. Поэтому он не мог получить ранение непосредственно в школе во время штурма. О том, где находился Савочкин, нам неизвестно, но с высокой вероятностью можно предположить, что он также был в составе одной из снайперских групп. В ходе допросов Козлова и Савочкина следователь не уточнил обстоятельства получения ими баротравм, хотя это было исключительно важно для выяснения причины первых взрывов в спортзале. Так, Козлов дал показания о том, что получил баротравму в промежутке между 13.40 и 14.00 3 сентября 2004 года. Однако в ходе открытого суда по делу Нурпаши Кулаева, на котором журналисты вели видеозапись заседаний и все эти записи находятся в публичном доступе, прокурор Семисынова озвучила иной временной интервал получения потерпевшим Козловым баротравмы — 12.00–14.00. Время первых взрывов в спортзале — 13 часов 03 минут — как раз укладывается в этот интервал. Точка невозврата Утром 3 сентября 2004 года бывшему президенту Ингушетии Руслану Аушеву и ингушскому бизнесмену Михаилу Гуцериеву, которых по согласованию с Кремлем привлекли к переговорам с террористами, удалось договориться о вывозе 17 трупов заложников, которых боевики убили 1 сентября и выбросили из окна второго этажа главного здания школы. Четверо добровольцев — сотрудники МЧС Замараев, Кормилин, Копейкин и Скоробулатов — получили инструкции от главы УФСБ Андреева. Аушев и Гуцериев передали им телефон для связи с террористами и сказали, что боевики гарантировали безопасность. Спасатели связались по данному телефону с террористами и подтвердили разрешение на проезд машины МЧС к центральному входу школы. У входа ждали боевики, под их контролем спасатели перенесли первое тело убитого заложника в машину. В 13.03, когда спасатели направились за вторым телом, в школе раздался первый мощный взрыв. Через 23 секунды — второй. Сотрудники МЧС, наблюдавшие за действиями коллег, работавших у школы, в своих показаниях рассказали о том, что после взрыва над школой появилось белое облако, а затем повалил черный дым. Вслед за первыми взрывами сразу же началась массированная стрельба. Спасатели МЧС оказались на линии перекрестного огня. Дмитрий Кормилин был убит на месте, Валерий Замараев скончался в больнице от тяжелого ранения, Копейкин и Скоробулатов получили ранения, но остались в живых. ,, До 13.03 более 1000 заложников были живы. После взрывов начался штурм, в ходе которого погибли 334 человека. В том числе 186 детей, два сотрудника МЧС и 10 спецназовцев «Вымпела» и «Альфы» СТР. 46–47  Взрывы в спортзале, полном заложников, были абсолютной неожиданностью для всех, в том числе и для террористов, о чем они сами сообщили Руслану Аушеву, который связался с ними сразу после начала штурма. В этот момент почти все они, кроме остававшихся на своих позициях снайперов и пяти боевиков в спортзале, сконцентрировались в главном здании школы и следили за действиями сотрудников МЧС. Мало кто понимал в тот момент, что случилось. Но осознание того, что это была точка невозврата, пришло ко всем очень быстро. До 13.03 более 1000 заложников были живы. После взрывов начался штурм, в ходе которого погибли 334 человека. В том числе 186 детей, два сотрудника МЧС и 10 спецназовцев «Вымпела» и «Альфы». Версии о причинах взрывов хаотически множились, в первую очередь — самими официальными лицами и государственными медиа. — Вооруженные осетинские ополченцы, у которых не выдержали нервы, обстреляли школу, и террористы привели в действие свои бомбы. — Снайпер «снял» террориста, державшего ногу на педали-детонаторе. — Обессиленные заложники случайно задели и оборвали провод взрывного устройства. — Отклеился от жары и влажности скотч, которым взрывные устройства были примотаны к баскетбольным кольцам... Спустя два месяца после теракта заместитель Генерального прокурора Николай Шепель в интервью газете «Известия» заявил о том, что «причина первых взрывов следствием установлена»: «Мы долго искали ответ на этот вопрос. Взрывы никем извне не были спровоцированы, они произошли как будто спонтанно. Результаты судебно-химической экспертизы 30 трупов террористов подскадля всех, в том числе и для террористов, о чем они сами сообщили Руслану Аушеву, который связался с ними сразу после начала штшурма.Вэтотмомент почти все они,кроме остававшихсяна свооих позицияхснайперово 000 заложников были стро. До 13.03 более 1 начался штурм, в ходе живы. После взрывов человека. В том числе которого погибли 334 ика МЧС и 10спецна-а186 детей,двасотрудни АлАьфы».зовцев «Вымпела» и «А вием установлена»: «Мы долго искали ответ на этот вопрос. Взрывы никем извне не были спровоцированы, они произошли как будто спсонтанно. Результаты судебнбо-химической экспертизы30труповтеррористовподскаСтрашная тайна Беслана Юрий КОЗЫРЕВ расследования СТР. 44–45  46 – 47 Самодельное взрывное устройство террористов, начиненное поражающими элементами, которое демонстрируют во время допроса Набиева. Тот рассказывает, что у жертв не было характерных ранений, а дыра в стене, вероятно, была сделана от выстрела извне, а не от внутреннего взрыва. Скриншот видеозаписи фрагмента допроса зали разгадку. Согласно заключениям экспертов, 27 бандитов употребляли различные наркотические вещества. Причем в телах 22 концентрация наркотиков втрое превышала смертельную для обычного человека дозу. То есть большая часть террористов были наркоманами со стажем, их организм адаптировался к «ударным» дозам зелья. 21 террорист кололся героином, один — морфием, трое курили марихуану, двое глотали наркосодержащие таблетки... Экспертиза не обнаружила ни в одном трупе чистого героина, которым большинство террористов кололись. Он уже распался на морфин и кодеин. Следовательно, как минимум за несколько часов до взрывов у бандитов закончились наркотики. Они находились 3 сентября в состоянии абстиненции (ломки). Именно этим объясняются их неадекватное поведение, повышенная нервозность в тот день, замеченные многими заложниками. Известно, что во время ломки у наркоманов пропадает чувство страха. Под воздействием ломки террористу ничего не стоило «сойти» с кнопки на взрывателе...» Два допроса сапера Набиева В 2007 году неизвестный герой передал в комитет «Матери Беслана», созданный жителями Беслана осенью 2004 года, видеокассету, на которую были скопированы видеозаписи событий 1–4 сентября 2004 года. Эти записи официально делал уполномоченный сотрудник прокуратуры. Вообще-то они должны были быть приобщены к материалам дела. Но, как пояснил потерпевшим жителям Беслана следователь Солженицын, следствие их... нечаянно потеряло. Полагаю, основной причиной исчезновения записей стал самый первый допрос саперов 58-й армии — начальника инженерных войск полковника Набиева и его помощника подполковника Андрея Гаглоева. На пленке, переданной анонимом «Матерям Беслана», есть фрагмент этого допроса. ...3 сентября в 13.00 Бахтияр Набиев и Андрей Гаглоев находились в 200 метрах от школы, около здания ПТУ. Когда прозвучали первые взрывы, как следует из допроса Гаглоева, саперы 58-й армии по собственной инициативе выдвинулись к школе и оказались в одной из пятиэтажек по Школьному переулку, где дислоцировались спецназовцы ЦСН ФСБ. Примерно через 30–40 минут после первых взрывов Набиев и Гаглоев пробрались в тренажерный зал, примыкающий к спортзалу, и разминировали три неразорвавшихся самодельных взрывных устройства боевиков — пластиковые бутылки из-под кока-колы, начиненные пластидом и металлическими поражающими фрагментами. Затем Андрей Гаглоев и Бахтияр Набиев перешли из тренажерного зала в спортзал, где попытались разминировать еще две неразорвавшиеся бомбы террористов. Бомбу, висевшую на шведской стенке, удалось снять, но второе взрывное устройство было подвешено на баскетбольном кольце, и до него было не дотянуться. В это время, по показаниям Андрея Гаглоева, возгорание перекрытия потолка еще не приобрело сплошной характер, и его можно было бы потушить: «Очаг возгорания был менее одного квадратного метра. Сначала мы не придали этому тлению [на потолке] никакого значения... Примерно через 30 минут угол [в северо-восточной части спортзала] стал гореть сильно, так как он был очень сухой и покрашен. Мы вышли на связь, чтобы прислали пожарную автомашину, однако пожарные не прибыли. В спортзале к этому времени в углу загорелся пожар. Мы попытались тушить этот пожар ведрами с водой, однако не смогли...» Видеозапись допроса Набиева и Гаглоева была сделана сотрудниками прокуратуры сразу после того, как саперы покинули охваченный объемным пожаром спортзал (время и дата указаны на видеозаписи, что отчетливо видно из фрагмента этого допроса, который оказался в распоряжении потерпевших). Из дословной расшифровки записанного на видеокассете фрагмента показаний саперов буквально следует: 1) провал в кирпичной стене под окном спортзала, образовавшийся после первых взрывов в спортзале, не мог возникнуть в результате детонации бомбы боевиков. По мнению Бахтияра Набиева (его голос отчетливо идентифицируется на записи), этот пролом появился в результате выстрела: «Дырка в стене не от этого взрыва. Видимо, кто-то стрелял <...> [нрзб]... Не от этого. Дырка в стене — нет...»; 2) этот вывод саперы сделали в ходе эвакуации раненых заложников, у которых не было характерных ранений от металлических поражающих элементов, которыми были начинены бомбы террористов: «Мы буквально под этим делом, где взрыв произошел... вытаскивали детей, ни у одного видимых таких осколков нету...» Следователь прокуратуры: Так в помещении не было взрывов, получается? Набиев: В помещении пол... (тут фрагмент допроса Набиева прерывается). СТР. 48–49  Страшная тайна Беслана Еще раз. Дата и время этих показаний (03.09.2004, 17 часов 49 минут) зафиксированы на прокурорской видеосъемке. И это крайне важный момент, так как свидетельствует о том, что уже 3 сентября у следователей появилась версия об обстреле спортзала извне, результатом чего могли стать первые взрывы. Что следователи сделали с этой информацией, которую обязаны были проверить? В материалах дела, направленных в Страсбургский суд, есть три допроса Набиева. Самый первый протокол допроса датирован 3 сентября 2004 года, время допроса: 17.40–18.20. Именно в это время и велась та самая видеозапись, которая зафиксировала слова Набиева: «Дырка в стене не от взрыва, видимо, кто-то стрелял». Этих — ключевых — слов Набиева в бумажном протоколе допроса нет, что прямо указывает на то, что этот протокол изготавливался позднее видеозаписи и в бумажном варианте показания свидетеля были существенно отредактированы. И тот факт, что подписи на этом протоколе принадлежат самому Набиеву (аналогичные подписи стоят на всех протоколах с его участием), может говорить о том, что начальнику инженерных войск 58-й армии очень быстро объяснили, какая версия первых взрывов — единственно правильная. После первого, снятого на видео, допроса не пройдет и пары часов, как Набиев появится в вечерних новостях 3 сентября 2004 года. Явно волнуясь и от этого сильно коверкая русский язык, Набиев скажет журналистам: «[Террористы] взорвали в спортзале. Предположительно взорвались баскетбольный круг над головой, которые там находились...» Слова Набиева «дырка в стене не от взрыва, видимо, кто-то стрелял» не будут фигурировать в материалах уголовного дела, как и видеозапись, на которой они зафиксированы, один из лучших саперов 58-й армии даст показания о том, что первым в спортзале взорвалось установленное на подоконнике самодельное взрывное устройство террористов (СВУ-«бутылка») мощностью 1,2 кг в тротиловом эквиваленте, волна от взрыва которого проделала пролом под окном в стене толщиной в два кирпича, не повредив при этом ни сам подоконник, ни переплет рамы окна. Это — абсолютная чушь, которую позднее опровергнут сами следователи, а эксперты подсчитают, что такие разрушения могли быть следствием взрыва мощностью в пять раз больше «бутылки». расследования СТР. 46–47  Юрий КОЗЫРЕВ 48 – 49 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Полковник Набиев получит после Беслана награду за мужество, на суд по делу Кулаева для дачи показаний не придет, но и чушь про «баскетбольный круг над головой» и СВУ«бутылку» больше никогда не повторит. Вот отрывок из его интервью «Красной звезде» от 24 июня 2005 года. «— В прессе и сегодня немало разнотолков по поводу двух первых взрывов, произошедших в школе с интервалом буквально в секунды. Они, по сути, стали сигналом для начала штурма. Не могли бы вы прояснить ситуацию? — Я точно не знаю, почему это произошло. Меня в это время в школе не было. Но считаю, что первые взрывы — случайность... Ведь как потом мы выяснили, в их эпицентре оказались сразу пять боевиков. Ну не могли же они подорвать себя специально? Причем одновременно. — Сколько всего взрывоопасных предметов в бесланской школе было обезврежено вашими подчиненными? — Мы сняли десять самодельных взрывных устройств, четыре мины, разминировали два «пояса шахида»... Кроме того, там же мы обнаружили 24 огнемета «Шмель»...» Ацетоновые смывы Первые экспертизы касательно причин взрывов в спортзале следователи назначили только почти год спустя после теракта — в августе 2005 года. И это тоже крайне важный момент. Обвинительное заключение по делу Кулаева было передано в суд в апреле 2005 года. В нем утверждается, что гибель заложников наступила в результате взрыва самодельных взрывных устройств боевиков. По закону это надо было доказывать. Доказательства — это не голословные предположения следователей (которые не являются специалистами по взрывотехнике), а заключения экспертов. Но в уголовном деле таких доказательств не было. Суд, в свою очередь, не обратил внимания на отсутствие важнейших для установления обстоятельств гибели заложников экспертиз и не вернул дело прокуратуре на доследование. И только когда в суде по Кулаеву потерпевшие стали задавать свидетелям вопросы о непосредственной связи между стрельбой из огнеметов и гранатометов, первыми взрывами и пожаром в спортзале, следствие вынуждено было озаботиться получением этих доказательств. В августе 2005 года следствие назначило сразу две экспертизы — взрывотехническую, ее проводили сотрудники Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ, и пожаротехническую, которую проводили специалисты Российского федерального центра судебной экспертизы Минюста. Обе экспертные организации считаются лучшими в России. Но в том, что касается взрывов, безусловно, квалификация экспертов ФСБ не имеет себе равных. Но вот что странно: в бесланском деле именно экспертиза ФСБ оказалась самой слабой. Сотрудники экспертной лаборатории взрывотехнического отдела Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ, по сути, повторили абсолютно бредовую «версию Набиева»: пролом в стене под окном стал результатом взрыва установленной на подоконнике СВУ-«бутылки» мощностью всего 1,2 кг в тротиловом эквиваленте. Даже эксперты Минюста постыдились делать такие выводы. В своей экспертизе, которая проводилась параллельно с экспертизой ФСБ и базировалась на тех же данных следствия, которые поступили в КЦ ФСБ, эксперты Минюста выдвинули иную версию причин первых взрывов. Эксперты исходили их того, что такие повреждения в стене спортзала могли образоваться от взрыва бомбы мощностью в пять раз больше СВУ-«бутылки», и находиться она должна была не на подоконнике, а на стуле в полуметре от стены. В таком виде версия образования пролома в кирпичной стене от взрыва бомбы террористов выглядела более реалистичной. Но проблема в том, что у террористов, как это следует из материалов дела, которые следствие направило экспертам, таких мощных взрывных устройств вообще не было. В 2006 году было опубликовано «особое мнение» члена федеральной парламентской комиссии по Беслану доктора технических наук Юрия Петровича Савельева. Он не оставил камня на камне от обеих экспертиз, после чего следствие в 2007 году вынуждено было провести третью официальную экспертизу математического моделирования первых взрывов. (Третья экспертиза признала правоту Савельева в той части, где он опровергает заключения и ФСБ, и Минюста.) Тогда же следствием был допрошен и начальник экспертной лаборатории взрывотехнического отдела Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ, проводивший взрывотехническую экспертизу. В этом допросе (был предоставлен в Страсбургский суд самим российским правительством) эксперт Алексей Сапожников, по сути, свалил вину за свою некачественную работу на следствие. Он сообщил, что следствие не предоставило экспертам показания заложников о месте и последствиях первых взрывов в спортзале. Кроме того, как оказалось, следствие сообщило экспертам ФСБ неправильные размеры самого спортзала, которые не позволили точно рассчитать объем разрушений и количество взрывчатого вещества, способного их вызвать. Поначалу, когда Сапожников жалуется, что следствие ввело в заблуждение экспертоввзрывотехников, складывается впечатление, что это говорит человек, который бесланскую школу в глаза не видел. Но на второй странице допроса Алексей Сапожников неожиданно сообщает, что был в Беслане 3 сентября 2004 года и лично слышал первые взрывы. И этот факт объясняет многое, до той поры остававшееся неясным. Теперь становится понятно, о какой таинственной группе «взрывотехников ФСБ из Москвы» рассказывал на суде по Кулаеву сапер 58-й армии Андрей Гаглоев: — Взрывотехников вы тоже не видели? — задает вопрос потерпевший Есиев. — Нет, не видел. Я видел их на следующий день (4 сентября. — Е.М.). Мы участвовали уже в обследовании школьного здания. А до этого... Понимаете, нас не стыкуют, у них очень закрытая структура. — Значит, вы разминировали сами по себе, они сами по себе? — Я знаю то, что я делал. А то, что они делали, я не знаю. А вообще, заниматься самодельными взрывными устройствами не наша работа. Армия занимается в таких условиях только неразорвавшимися боеприпасами. — А кто этим должен заниматься? — Занимается специальная структура. Есть в ФСБ взрывотехники, которые занимаются вот обезвреживанием самодельных взрывных устройств. — А они находились там, когда вы были? — Из этих людей не было... Эта группа находится, по-моему, в Москве. Прибыли они [в Беслан]... Я их, по крайней мере ночью, уже видел, они были на месте. Чем они занимались, я просто не знаю. Вдруг они выполняли какую-то ответственную работу?.. Так какую же ответственную работу выполнял в Беслане начальник экспертной лаборатории взрывотехнического отдела Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ и его коллеги? СТР. 50–51  Ксожалению, следователь этот вопрос не задал. Но из пояснений сапера Андрея Гаглоева можно предположить, что главной задачей взрывотехников ФСБ в Беслане могло быть обезвреживание самодельных взрывных устройств террористов. Кроме того, логично было бы включить криминалистов-взрывотехников ФСБ (одних из лучших специалистов в стране) в состав экспертов для осмотра места происшествия бесланской школы, потому что это — «одно из важнейших следственных действий, направленных на объективную фиксацию обстановки места расследуемых событий, обнаружение, фиксацию и изъятие материальных следов преступления» (эту цитату можно найти в любом учебнике по криминалистике). Но разминированием школы официально занимались саперы 58-й армии и МЧС. А осмотр школы проводили следователи североосетинской прокуратуры и эксперты осетинского МВД, как если бы это был взрыв газа в придорожной кафешке, а не самый кровавый теракт в истории России. Сам осмотр был сделан с таким количеством нарушений, что его «информативность» оказалась, по сути, нулевой. Но это — вовсе не вина осетинских следователей и экспертов. Важнейшим принципом осмотра места происшествия является фиксация той обстановки, которая реально возникла на момент совершения преступления. Именно поэтому место происшествия строго охраняется, а все действия производятся только уполномоченными следователями лицами и только — под протокол. Школа No 1 (да и весь Беслан) была очень тщательно оцеплена после штурма. Беслан — понятно почему. Ждали ночного визита президента Путина. Школа же была оцеплена совсем не для того, чтобы сохранить в целостности объективную картину преступления. Как только 3 сентября стемнело, в школе начались работы, которые к расследованию преступления имели весьма далекое отношение. Они велись всю ночь и продолжались даже в то время, когда следственная группа во главе со следователем республиканской прокуратуры Феликсом Цоковым, экспертами и понятыми приступила к осмотру места происшествия — в 7 часов 45 минут 4 сентября. В результате этой ночной активности из школы были вынесены важнейшие вещдоки, включая оружие боевиков. Все тела заложников, убитых в ходе штурма в столовой, в классах главного здания и в мастерских южного флигеля, были перенесены во двор школы. Сам южный флигель, в котором погибло большое количество заложников в ходе штурма, ночью с 3 на 4 сентября был фактически полностью разрушен выстрелами из танков и огнеметов и сожжен (как следует из Акта о пожаре от 4 сентября 2004 года, составленного отделом госпожнадзора Правобережного района РСО–А). Еще дымящиеся руины вместе с фрагментами тел заложников и их вещами погрузили в КамАЗы и вывезли на свалку. Руководил процессом погрузки и вывоза «мусора» тогда еще министр МЧС Сергей Шойгу. Кроме того, все оставшиеся после первых взрывов «информативные вещественные доказательства», как следует из материалов уголовного дела, в частности, из заключения Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ, «были вывезены из спортзала вместе с остальным мусором, образовавшимся после пожара». «Отсутствие среди объектов, изъятых с места происшествия, фрагментов одежды потерпевших, фрагментов строительных конструкций, подверженных взрывному воздействию, ацетоновых и водных смывов со строительных конструкций не позволяет экспертам химичеминалистоввзрывотехников ФСБ (одних оводили следователи А осмотр школы про Страшная тайна Беслана расследования СТР. 48–49  Олег НИКИШИН 50 – 51 ? «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 * Филолог по образованию, Петр Васильев работал на Иновещании Гостелерадио СССР, учился в аспирантуре факультета журналистики МГУ, а с 1993 по 1998 год — в школе журналистики массовых коммуникаций Университета Колорадо, где защитил кандидатскую «Перестройка, гласность и активные мероприятия в период правления Горбачева». Одним из рецензентов кандидатской Васильева стал бывший советский разведчик, дослужившийся до должности начальника Первого Главного управления КГБ СССР (внешняя разведка) Леонид Шебаршин. В 2000 году у Васильева заканчивается американская командировка, и с 2001-го по 2003-й он — исполнительный продюсер НТВ. Это как раз время разгрома медиахолдинга олигарха Гусинского и его главного актива — НТВ. В 2003 году Васильев перешел на ВГТРК и был командирован в Чечню, где «курировал работу ГТРК «Вайнах» и принимал активное участие в становлении государственно-правовых институтов республики: выборы Ахмат-Хаджи Кадырова, амнистия пожелавших сложить оружие боевиков, выборы Алу Алханова, потом Рамзана Кадырова. В это же самое время Васильев на общественных началах становится советником пресс-секретаря президента России Алексея Громова. ** Современные огнеметы появились в 1975 году. Они пришли на смену струйным огнеметам (традиционному вооружению войск радиационной, химической и биологической защиты РХБЗ), но являются по своей сути гранатометными системами, так как в их конструкции используется аналогичный гранатометному принцип отстрела снаряда из пускового устройствам (реактивный двигатель). В огнеметах используются снаряды с термобарической боевой частью (принцип их действия — распыление и подрыв аэрозольного облака горючей смеси на основе магния), а также зажигательные и дымовые. Термобарические снаряды используются и в современных гранатометах (РШГ-1, РШГ-2 и прочие). А огнеметами или гранатометами эти гранатометные системы называют в силу сложившейся в армии традиции — в зависимости от того, кто является заказчиком разработки оружия. Так, изделие называют огнеметом в том случае, если заказчиком выступает Управление войск РХБЗ МО РФ, а гранатометом — если заказчиком является Главное ракетно-артиллерийское управление (ГРАУ МО РФ). Огнеметы, как и гранатометы, относятся к средствам ведения ближнего (коллективного) боя. *** Из протокола допроса командира разведовательно-десантного взвода в/ч 12356 Андрея Шуварикова: «<3 сентября>...я раздал военнослужащим РДР <разведовательно-десантной роты> ...противогазы, выданные мне начальников хим. службы...Противогазы были выданы по приказу командующего и командира «Вымпела»...Это было сделано для избежания отравления личного состава РДР, так как при планировании мероприятий по освобождению заложников, в том числе планировалось и применение химических веществ, доставленных из Москвы специалистами<-химиками>...» ****Данные о номере войсковой части, ее адрес, ИНН, род деятельности, ФИО руководителя являются публичной информацией, их легко найти в интернете. скими методами исследования установить вид взрывчатого вещества, использованного для взрыва». И вот эта цитата, на самом деле, самое ценное, что есть в экспертизе ФСБ. Потому что она указывает на ужасную вещь: следствие по какой-то причине на самом первом этапе расследования не провело базовых криминалистических исследований, направленных на выяснение подлинных причин первых взрывов в спортивном зале бесланской школы. Ведь главный вопрос, который следователи должны были поставить перед экспертами уже на следующий день после штурма, а не год спустя, такой: какое именно взрывчатое вещество сдетонировало в спортзале? Современная криминалистика позволяет достаточно легко это выяснить. Для этого экспертам в ходе осмотра места происшествия (в нашем случае — спортзала школы No 1) надо было изъять информативные вещественные доказательства, то есть предметы, которые оказались в радиусе воздействия взрыва и на которых остались следы взрывчатого вещества: одежду заложников, куски шифера, утеплителя, лексановых пластин, которые взрывом разбросало по всему двору... Сделанные с них водные и ацетоновые смывы затем необходимо было исследовать химическими методами (например, методом тонкослойной хроматографии и инфракрасной спектроскопии), что позволило бы с большой точной выявить следы пластида, которым были начинены СВУ-«бутылки», или гексогена и тринитротолуола (литого или военного тротила), на основе которых делают фугасные системы и мины ОЗМ-72 (несколько СВУ террористов были переделаны из таких мин). Но самое важное, химический анализ позволил бы за считаные минуты выявить наличие либо отсутствие следов алюминия и магния, которые входят в состав огнесмеси термобарических снарядов для гранатометных систем (РПО-А «Шмель», РШГ-1, РШГ-2 и др.). Так почему в Беслане следователи упустили из виду такую очевидную вещь? И почему лучшие в стране криминалисты-взрывотехники не принимали участия в первичных (самых важных!) следственных действиях по делу о самом страшном теракте в России? Все эти годы о причинах первых взрывов в бесланской школе было много споров, были выдвинуты десятки версий, был задан миллион вопросов. Но на самом деле все эти годы мы формулировали неверно, и главные вопросы Беслана должны звучать так. z Почему не изъяли в спортзале вещдоки со следами взрывчатки? z Почему не сделали ацетоновые смывы? z Почему следствие назначило первые экспертизы по взрывам только через год после штурма школы? z Что делали в Беслане криминалистывзрывотехники ФСБ? ...Скрыть следы произошедшего в бесланской школе без взрывотехников было бы невозможно, потому что сначала школу надо было обследовать на наличие взрывных устройств. Но саперы 58-й армии приостановили разминирование школы вечером 3 сентября, когда в ней еще оставались необезвреженные взрывные устройства (показания сапера 58-й армии Андрея Гаглоева), а саперы МЧС приступили к работе только утром 4 сентября. Получается, только взрывотехники ФСБ могли сопровождать ночные работы в бесланской школе, которые, как мне кажется, точнее было бы называть «зачисткой» места преступления. Елена МИЛАШИНА Рутина становится непереносимой Как жить, если даже единомышленники перестали тебя слышать, как сохранить достоинство во время краха социальной системы? Говорим об этом с социологом и философом Виктором ВАХШТАЙНОМ* *Декан факультета социальных наук Шанинки, внесен Минюстом в реестр иностранных агентов. Соцсети 52 – 53 52 – 53 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 СТР. 54–55  –Кажется, что во время исторических сдвигов, страшных для обывателя, у социальных философов — время жатвы, наблюдений, открытий. — Совсем нет. Любое внятное теоретическое высказывание требует дистанции, отстранения. А в моменты исторических сдвигов и моральных катастроф исследователь сам с легкостью превращается в обывателя, зараженного гневом, презрением, яростью и неистребимым желанием читать проповеди. В такие периоды добродетелью становится называть черное черным, а белое — белым. Но это добродетель журналиста, не ученого. Ученый же (в силу своей профессии) обязан все ставить под сомнение, искать полутона и неочевидные взаимосвязи там, где «всем и так все ясно». Занимать метапозицию. — У вас получается? — Плохо. Знаю людей, у которых это получается лучше. — Вы занимаетесь, в частности, исследованием повседневности, то есть тем, чем мы живем ежедневно. Мне кажется, что сегодня автоматические действия для нас — в какой-то степени способ выживания. Утром чистишь зубы, варишь кофе, словно заговариваешь время, будто все нормально. — Наоборот. В последние месяцы множество людей обнаружило, что больше не могут «жить как обычно»: вставать в определенное время, чистить зубы, завтракать, отправляться на работу. Все, что раньше делалось рутинным образом, сегодня требует от них морального усилия. Потому что делается на фоне чего-то ненормального. Из-за этого зазора между происходящим и совершаемым рутина становится непереносимой. — И допустим, собираюсь делать маникюр, а у меня перед глазами всем известное фото... — Или сажусь я редактировать текст по социологии архитектуры и вспоминаю, что начал его писать полгода назад в Харькове, на улице Сумской, в здании, которого больше нет. В такой ситуации повседневность дает трещину. Впрочем, потом она все равно берет свое. Затягивается. Зарубцовывается. Но что мы вообще называем повседневностью? Во-первых, привычные действия «на автомате». То, как вы переходите улицу, сворачиваете самокрутку, ведете машину по хорошо знакомому маршруту. Такие действия совершаются почти бессознательно. Во-вторых, действия повторяющиеся. У повседневности — свой горизонт времени. Время «здесь и сейчас». Время «как всегда». Историческое событие не может быть повседневным. Коснувшись рутины, история рассыпается на множество обыденных, ничем не примечательных практик. Собственно, поэтому теория повседневности начинается с констатации: «действующий лишен совести». Повседневный человек — это не кантовский моральный субъект. Он может быть сколь угодно моральным и рефлексивным до того, как погрузился в рутину, и после того, как из нее вынырнул. Но пока он «внутри» своего действия — он находится во власти автоматизма. Социологическая теория повседневности рождается в середине ХХ века — в период беспрецедентных преступлений и исторических катастроф. В это же время набирает обороты критика повседневности, ее разоблачение и осуждение. Хана Арендт находит причину Холокоста в рутинизации нацистской идеологии. Не сам Эйхман и не гитлеровский режим, а новая повседневность и банальная рутина сделали возможным массовое убийство людей. Такова критика с позиций моральной философии. Позднее к ней присоединится социальная психология. Стэнли Милгрэм, изучавший феномен подчинения авторитету, придал своим исследованиям моральное звучание: люди, которые «убивали» током своих жертв, подчиняясь приказу экспериментатора, не были ни злыми, ни испорченными идеологией. Их мозги не были промыты. Они просто оказались в привычном формате: человек в белом халате говорит вам, что, когда и как делать. Если бы Холокост случился в США, заметил в одном из своих интервью Милгрэм, штат для небольшого концлагеря я смог бы за две недели рекрутировать в любом среднем американском городе. Наконец, к этому объединенному фронту критики повседневности присоединяются философы-марксисты. В повседневном мире люди «живут как во сне». Они ходят по улицам, не спрашивая себя, почему улицы именно такой ширины. А они так спланированы на случай бомбардировок. Сидят на лавках, не спрашивая себя, почему лавки спроектированы именно так. А они так спроектированы, чтобы на них не могли спать бездомные. Получается, что «капитализм» и «неолиберальная военная машина», формируя пространство городской повседневности, погружают вас в сон... — Само пространство становится тоталитарным, и мы ему подчинились. Вспоминаю прикрученные к асфальту огромные скамейки на Пушкинской, преграждающие путь гипотетическим демонстрациям. — Таков аргумент неомарксистов. Политическая воля оформляет повседневность, делая себя невидимой, — вряд ли вы разглядите принуждение за формой лавки. идеи ,, Историческое событие не может быть повседневным. Коснувшись рутины, история рассыпается на множество обыденных, ничем не примечательных практик. Л а р и с а М А Л Ю К О В А УАнри Лефевра для этого есть специальный термин: «молчание пользователей пространства». Как «Молчание ягнят». Эта стратегия обличения и разоблачения вызывает раздражение. Причем не только у микросоциологов, исследователей повседневности. Артур Кестлер в «Веке вожделения» описывает группу философов, предпочитавших вести споры вдали от университетских кафедр, собиравшихся в кафе и сочетавших философию с употреблением горячительных напитков. Один из них (очень похожий на Сартра), иллюстрируя некоторый тезис, опрокинул бутылку с алкоголем в аквариум, где жила любимая золотая рыбка хозяина. Хозяин подал в суд, и лидер философской группы решился защищать себя самостоятельно. Он выстроил защиту на фундаменте собственной философии: рыбка, заключенная в аквариуме, пребывала в состоянии неподлинного, неаутентичного и невыносимо легкого бытия, она жила в потоке повседневных практик пожирания и переваривания пищи... Произошедшее позволило ей подняться над рутиной своей никчемной жизни, воссоединиться с рыбьим абсолютом и осознать себя настоящей Рыбой. А не в этом ли состоит предназначение каждого? Суд оказался глух к теоретическим аргументам и потребовал возместить хозяину понесенные убытки. Исследователи повседневности развернули свое контрнаступление. Пусть действующий не имеет совести. Пусть повседневная рутина исключает рефлексию. Но и совесть, и рефлексия возможны только благодаря действиям. Например, ваше профессиональное ремесло стало рутиной. Однако — в отличие от чистки зубов — эта рутина напрямую связана с вашим жизненным выбором. Для вас она ценностно заряжена. –Потом дело формирует нас обратно. — Именно. Говоря словами Карла Ясперса, человек становится тем, что он есть, благодаря делу, которое делает своим. Даже у экзистенциалистов, помимо острой моральной критики повседневности, есть ее апология. Выбрав дело, вы погрузились в него, освоили ремесло, довели до автоматизма, достигли мастерства. Теперь это и есть вы. И что бы ни происходило вокруг вас, в своем деле вы находите смысл жизни, опору для сохранения человеческого достоинства. — Особенно сегодня, когда работаешь в газете, которую пытаются запретить. — И работая в газете, которую пытаются запретить, вы назначаете встречи, берете интервью у «иностранного агента», включаете и выключаете диктофон, делаете расшифровки, редактируете, готовите к публикации тексты. Совершаете массу рутинных действий... — ...консультируясь с юристами, насколько это рискованно... — А группа агрессивно бескомпромиссных морализаторов рассказывает вам, что сейчас «не время», что все это — «нормализация» и вообще, как можно разговаривать о повседневности, когда вокруг такое. После Второй мировой войны психотерапевт Виктор Франкл, чудом выживший в концлагере Терезиенштадт, опубликовал исследование — как людям удавалось сохранить чувство собственного достоинства и осмысленности жизни в обстоятельствах тотального расчеловечивания. Его ответ: благодаря позиции, которую они занимали по отношению к собственной практике. Заключенный-портной, вынужденный шить форму для офицеров СС, сохраняя ремесло, сохраняет субъектность. Сам Франкл лечит соседей по бараку. Первое, что сделала моя подруга-юрист, оказавшись в СИЗО по «делу Шанинки», организовала юридическую помощь для сокамерниц. Ректор моего университета, проведя почти год в тюрьме, написал книгу — не о репрессиях — о философии университета. Но моралист-разоблачитель не проводит различий между ремеслом и чисткой зубов, сворачиванием самокрутки и редактированием текста (если это, конечно, не текст очередной проповеди). Для него все вышеперечисленное — нормализация. Причем критика чужой повседневности вовсе не отменяет погружения в свою собственную. Вот человек в эмиграции перепощивает у себя на странице — обязательно в виде скрина — рассказ москвича о прогулке по городу: как тот гуляет по бульварам и пьет капучино, а потом задумывается о происходящем, и ему становится «немного стыдно». — Кофейни на Патриарших — главное место греха. — Да, первородно-столичного. Автор репоста видит в этом «немного стыдно» признак морального разложения, толстокожести, хитинового покрова. Опасный симптом «нормализации ненормального». Через пару дней он сам пишет о том, какой отличный флэт-уайт готовят в кафе у рижской ратуши, какие там легкие воздушные круассаны и замечательный вид с террасы. Он не делает различий между профессиональной и непрофессиональной повседневностью идеи Рутина становится непереносимой сь с юристами, о... бескомпросказывает все это — можно когда ихотевший ковал ь сонства твах СТР. 52–53  54 – 55 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 оставшихся, но видит гигантские различия между повседневностью москвича («налоги с каждой чашки капучино идут на финансирование власти») и своей собственной — морально оправданной — повседневностью эмигранта. — Примерно о подобном лицемерии вы пишете в тексте про нормализацию. Кажется, сегодня и фобия нормализации жизни стала нашей, простите, повседневностью. — Вот только нормализация — это не про повседневность. — Ну да, нормализация про то, как мы про это говорим/пишем. — Именно. Нормализация происходит в речи, оповседневливание — в действии. Есть замечательная работа немецкого феноменолога Бернхарда Вальденфельса «Повседневность как плавильный котел рациональности», где он вводит понятие оповседневливания — автоматизации, рутинизации, опривычивания. Когда что-то чрезвычайное становится «звычайным». На прошлой неделе в Израиле мы могли видеть яркий пример того, о чем он пишет. Звучит воздушная сирена, люди «на автомате» совершают действия, которые стали частью рутины: выключить кондиционер, чтобы не жечь электричество, пока вас нет... — Взять заранее собранный с экстренными вещами рюкзак или сумку... — ...поставить на паузу сериал, чтобы потом не отматывать на нужное место, схватить ребенка в охапку и спуститься в бомбоубежище. — Это если бомбоубежище есть. Иначе — выйти на лестничную клетку и разом встретить всех своих соседей. — Вежливо поинтересоваться, как у них дела, постоянно прислушиваясь к звукам снаружи. После серии взрывов выждать несколько минут и вернуться домой. Это оповседневливание. Нормализация — когда русскоязычные паблики начинают всячески обыгрывать подобные автоматизмы. Например, делать комиксы с правильным дресс-кодом для выхода... — Слушайте, они же очень смешные! «Угадайте по дресс-коду, чем они занимались в этот момент». — И таких способов обыгрывания (мы их называем «приемы фреймирования») — множество. Нормализация — когда вы подбираете удачную метафору, запоминающуюся визуализацию, ироничный оборот, проводите историческую аналогию, обрушиваетесь с моральной критикой или, наоборот, выражаете горячую политическую поддержку. Во «Втором пришествии марсиан» у Стругацких главный герой — идеальный коллаборационист — описывает в своем дневнике ужас и растерянность от страшного грохота, разбудившего его ночью. Потом выясняется, что это марсиане высадились на Землю и установили диктатуру, при которой главному герою живется совсем неплохо. Тогда он задним числом нормализует это событие: мол, помню, проснулся от того, что «над городом символом мира и безопасности бесшумно прошли огромные летающие корабли». Точно так же герой «Вечерней Москвы» Виктора Пелевина после смерти нормализует для себя пребывание в аду. Когда у него появляется возможность оттуда сбежать, он с гневом ее отметает: зачем бежать, если везде одно и то же, разница только в цене на кокаин. Сегодня критика (чужой) повседневности разворачивается под лозунгом «борьбы с нормализацией». Забавно, потому что такой лозунг и есть пример нормализации. Просто встречается он теперь куда чаще в соцсетях, чем в художественной литературе, и больше у уехавших, чем у оставшихся. Оставшиеся, впрочем, в долгу не остаются. Они объясняют эмигрантам, что те — привилегированное меньшинство, если смогли позволить себе отъезд. В число вменяемых привилегий обычно входит наличие загранпаспорта и отсутствие домашних животных. — Уехавшие требуют от оставшихся «предъявления проявлений кошмара тоталитаризма». Какими они должны быть, эти предъявления? — Предъявление в данном случае — это именно то, что они предъявляют оставшимся, — то есть «предъява» в уличном смысле слова: «Моральная позиция есть? А если найду?» Сегодня русскоязычное фейсбук*-пространство — зона высокой концентрации таких «предъяв». И вот уже человек пишет пост про то, как задолбали его московские любители электросамокатов, эти безответственные любители двухколесной смерти, добавляя тут же — во избежание «предъяв», — что ездят они в неестественно застывших позах и их окаменевшие тела — яркое свидетельство кошмара тоталитаризма. Во времена Бродского и Довлатова обмен «предъявами» завершался естественным образом — обменом ударами по морде. — Сегодня кажется, что по морде схлопотать лучше, чем получить срок. — В 70-е срок могли легко получить оба моральных субъекта, обменивающихся поочередно «предъявами» и ударами. Сегодня же ФБ*-морализатор действует как оператор беспилотника. Он из безопасной зоны атакует оставшихся претензиями и инвективами, требуя от них действий, на которые не отважился сам. Хочется сказать, что все это — порождение эпохи социальных сетей. Но нет. Новая публичность оформилась раньше, в 90-е. Милан Кундера очень точно описал такого «координатора риторических ударов». В его романе фигурирует забавный персонаж — он называет его «моральный плясун»: «Плясун бросает перчатку всему миру: кто способен выказать себя более моральным (храбрым, порядочным, искренним, предрасположенным к жертве, правдивым), чем он? И он без зазрения совести использует все дозволенные и недозволенные приемы, разрешающие ему поставить противника в морально низшую позицию. Он будет выдвигать свои предложения прилюдно, с эстрады, напевая и пританцовывая и призывая других последовать его примеру». Вот плясун приходит к доктору в операционную и требует от того немедленно высказаться по вопросу голодающих детей в Сомали. Доктор немного занят своей профессиональной повседневностью — накладывает швы на вскрытый живот — и не может ответить. в тексте про нормализацию. Кажется, сегодня и фобия нормализации жизни стала нашей, простите, повседневностью. — Вот только нормализация — это не про повседневность. « это — И называем жество. Нор СТР. 56–57  * Соцсеть признана экстремистской и запрещена в РФ. Петр САРУХАНОВ Он демонстрирует замешательство, которое тут же фиксируют кинокамеры. Спустя некоторое время доктор «проникся таким стыдом за свое молчание, что начал городить всю ту галиматью, которую от него хотели услышать, и даже больше; после чего обращающийся к нему плясун процедил: «Ну наконец-то. Лучше поздно, чем никогда...» Ирония в том, что моральный плясун сегодня — сам бывший доктор. Он не всегда был плясуном. И когда-то тоже накладывал швы. Обличая своих бывших коллег, он немного сводит счеты с собой в прошлом. — Профессиональная солидарность, мне кажется, треснула особенно сильно. — Профессиональная солидарность треснула задолго до (...) [происходящего]. Вы сами наблюдали, как журналистский цех разваливался, фрагментировался, распадался на протяжении десяти лет. Академический цех затрещал по швам чуть позже, но не менее громко. В одной старой статье мой друг Михаил Соколов предложил мысленный эксперимент: представьте, говорит он, двух людей, которые расходятся во мнениях по вопросу влияния миграции на криминогенную обстановку. Один видит здесь прямую связь. Другой считает, что мигранты не представляют никакой опасности. Один приводит пример преступления, совершенного мигрантом. Другой — пример своего соседа, мигранта-зеленщика, хорошего семьянина и прекрасного человека. Обменявшись мнениями, они могут набить друг другу морду, разойтись или заговорить о погоде. Если же им все-таки жизненно важно разобраться в этом вопросе, один скачает полицейскую статистику, чтобы показать, как мало мигидеи СТР. 54–55  Рутина становится непереносимой Валерий ШАРИФУЛИН / ТАСС 56 – 57 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 СТР. 58–59  56 – 57 «НОВАЯ РААССКАЗ-ГАЗЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 СТР. 58–59  рантов среди преступников. Другой в ответ строит двухмерную таблицу, «из которой будет видно, что относительная вероятность совершить преступление для мигранта выше, чем для местного». Тогда первый использует логлинейный анализ таблиц, показывая, что на эту вероятность влияет масса других переменных — пол, возраст, образование, — и если учесть их влияние, связь между атрибутами «мигрант» и «преступник» пропадет. Чем чаще прокручивается такая партия, тем сильнее солидарность игроков друг с другом и меньше — со «своими» политическими лагерями. И «если вдруг рядом с ними появится кто-то третий, кто начнет рассказывать истории о мигрантах, вычитанные в газетах, оба посмотрят на него с одинаковым отрицанием, чью бы сторону тот ни принял». Модель Соколова работает и для теоретической науки. Если нам по-настоящему важно разобраться, как феноменология повседневности связана с риторикой нормализации, мы не станем выяснять, правая или левая это теория и «на чью мельницу льют воду» исследователи. Нам достаточно разобраться, что и как эта теория объясняет. Что делает видимым. Сегодня такая ситуация попросту невозможна. Ваши исследования должны либо разоблачать коварство путинской пропаганды, либо демонстрировать всенародную поддержку партии и правительства. Причем и в том, и в другом случае, собирая данные, вы будете ориентироваться не на коллег по цеху, а на идейно близких вам читателей. Книга Олега Хархордина «Обличать и лицемерить» стала актуальна как никогда. Впрочем... Ремесло никуда не исчезло. Люди продолжили читать, писать, переводить, работать с данными. Парадоксальная ситуация: профессионального сообщества больше нет, а профессиональная повседневность осталась. — Много лет назад мы беседовали с Даниилом Борисовичем Дондуреем. Одна из его главных идей — размышления о тотальном недоверии, поразившем все страты общества, как проказа. Тогда, лет десять назад, он говорил, что система тотального недоверия обязательно породит зло, бессмысленную агрессию. И все это претворилось в действительность. — Да, но здесь все же стоит различить «ненависть» и «недоверие». Одно напрямую не вытекает из другого. Доверие — штука более фундаментальная. С 2012 по 2019 год межличностное доверие — то есть доверие к конкретным знакомым людям — в России росло. Расширялись круги доверительных контактов. Наши респонденты не доверяли российской медицине, но доверяли конкретным знакомым врачам, не доверяли СМИ, но доверяли информации от друзей и приятелей, не доверяли банкам, но знали, какую сумму и у кого смогут одолжить при случае. — В вертикально отстраиваемой системе пытались жить в горизонтальных сетях? И какое-то время это удавалось. — Да, как-то так. Поэтому межличностное доверие росло, а институциональное — падало. И вместе с институциональным доверием падало доверие обобщенное, то есть доверие к «обобщенному другому», людям в целом. К 2019 году сложилась парадоксальная ситуация. Картина мира наших респондентов выглядела так: «Люди в целом — сволочи, с которыми нужно быть максимально осторожным. Полицейские здесь — чтобы меня посадить, врачи здесь — чтобы меня убить, банки здесь — чтобы меня ограбить. Но вот мои конкретные знакомые врач, полицейский и банкир — совсем другое дело». А потом случилась пандемия. Связи стали ослабевать. Началась атомизация. И вот уже все три показателя доверия — межличностное, институциональное и обобщенное — на критически низком уровне. Знакомые полицейский, врач и банкир перестали быть «своими». В английском языке есть два слова, которые выражают две разные интуиции недоверия. Есть distrust. Это социальное недоверие. Ему мы учимся (на своем и чужом опыте). А есть mistrust — это базовое, антропологическое, тотальное, до-социальное недоверие. Если верить Томасу Гоббсу, с его преодоления и начинается выход из естественного состояния, формирование общества из множества разрозненных враждующих индивидов. То есть эволюция общества — это переход от ситуации «каждый человек представляет угрозу для меня просто потому, что он — человек» к ситуации «этому я могу доверять, а этому — нет». ,, Ирония в том, что моральный плясун сегодня — сам бывший доктор. Он не всегда был плясуном. И когдато тоже накладывал швы. Обличая своих бывших коллег, он немного сводит счеты с собой в прошлом Соцсети идеи Рутина становится непереносимой СТР. 56–57  Петр САРУХАНОВ Пет р САРУХАНОВ Тотальное недоверие, если оно понастоящему тотальное, — знак движения вспять, возвращения от различия trust/distrust к абсолютному mistrust, к естественному состоянию. Но оно не может породить тот тип внешней агрессии, которую мы наблюдаем сегодня. Максимум, что оно может породить, — войну всех против всех. То есть войну гражданскую. И да, имперские войны часто оборачиваются войнами гражданскими, но все же представляют собой иной феномен. — Имперскость, имперские амбиции сегодня по определению клеймо всех русских. Мы все в одном лепрозории. — Увы, сегодня слово «имперскость» в языке прогрессивной интеллигенции играет ту же роль, что слово «советскость» в языке демократической общественности 90-х. Что-то, что каждый обещает мучительно, по капле выдавливать из себя, а в действительности водопадом обрушивает на других. В результате слово «имперское» стремительно утратило смысл, став смутным обозначением чего-то высокомерного, ксенофобского, замшелого, махрового и тоталитарного. Но когда-то у этого понятия было социологическое содержание (о чем Александр Филиппов написал в свое время статью «Наблюдатель империи»). Что такое империя как «идеальный тип»? Любое политическое образование определяется двумя различениями: в социальном пространстве («мы/они») и в пространстве физическом («здесь/там»). «Мы здесь» — это, собственно, и есть сообщество. Те, с кем условные «мы» разделяем общность судьбы, коллективную идентичность и пространство жизни. «Они здесь» — это чужаки. Те, кто разделяет с нами пространство жизни, но не принадлежит нашему сообществу. О чужаках написано мно58 – 59 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 58 – 59 «НОВАЯ РААССКАЗ-ГАЗЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Лариса МАЛЮКОВА жество социологических текстов. Чужаки могут быть «функциональны» (например, в некоторых итальянских городах эпохи Возрождения судьями назначали только тех, кто не родился в этом городе, а значит, не принадлежал к городскому сообществу, не был связан с ним коллективной идентичностью и круговой порукой). Однако они все равно остаются чужаками. «Мы там» — это диаспора. Люди, с которыми мы сохраняем общность идентичности, но больше не разделяем общего пространства жизни. Наконец, «они там» — это «враги за стеной». О них пишут Зиммель и Шмитт. Без фигуры врага невозможно политическое противостояние. Каждое политическое сообщество выстраивает свои «интерфейсы» взаимодействия с чужаками, врагами и диаспорами. Например, националистическое государство кодирует «чужаков» как «врагов». Любой, кто разделяет с нами пространство жизни, но не принадлежит коллективному «мы» (как встарь: по этническим, религиозным, культурным основаниям — или как сегодня: по критерию идентичности и лояльности), объявляется «пятой колонной». У националистического государства не может быть чужаков — только враги. Внутренние и внешние. Империя же, наоборот, кодирует «врагов» как «чужаков». Потому что империи экспансивны, в пределе они мыслят себя как всемирные образования. И готовясь к захвату новых территорий, они параллельно готовятся к ассимиляции новых групп населения. (Отсюда связь социальной антропологии с империалистическими экспансиями.) Для империи нет никакого «там». Для нее «там» — это будущее «здесь», а «враги» — будущие «чужаки». Врагом империи может быть только другая империя. — Звучит угрожающе современно. — Фраза российской пропаганды: «Украинцы — это русские, забывшие о том, что они русские» — фрагмент имперской идеологии. «Они там» почему-то считают, что эта земля «их», хотя она — «наша», и что они — «другие», хотя они «такие же». Империя — политическое образование, которое непрерывно занято ассимилированием, поглощением, перемешиванием, замирением и усмирением — тем, что позволяет огромному количеству завоеванных групп сосуществовать на ее территории. Советский Союз в этом плане был классической империей. — Но империя занята и пожиранием внутренних врагов, которыми объявляются все несогласные. — Это как раз старая традиция националистических государств, стремящихся к максимальной «внутренней гомогенности». Империя, напротив, принципиально гетерогенное образование. — Странно, в реальной жизни они выглядят как родные. — Альянс националистической и имперской идеологии — очень странный, хотя и нередкий гибрид. Российская пропаганда сегодня парадоксальным образом сочетает в себе тропы имперской и националистической риторики: «братский народ (он же фашистская хунта) притесняет наших братьев на своей территории (которая на самом деле наша)». Первый канал стал официальным дилером когнитивного диссонанса для населения. Возвращаясь к спорам уехавших и оставшихся. У разрозненных и малочисленных иммигрантских сообществ (я имею в виду новых политических эмигрантов из России) пока никакой идентичности не появилось. Они зачастую воспринимаются новыми обществами как «чужаки», но сами они не воспринимают себя как «диаспоры» (даже по отношению к своим оставшимся «идейно близким» друзьям и коллегам). Притом что руководство тех стран, которые они выбрали в качестве (без)временного убежища, им периодически намекает, что они не просто «чужаки», а «диаспоры» российского режима — то есть «пятая колонна» в тылу демократии. В ответ из нафталина извлекается старая риторическая конструкция: «Мы не беженцы! Мы и есть настоящая, подлинная Россия! Общество в изгнании». — Во многом напоминает постреволюционные дискуссии в белой эмиграции, в том числе и на историософскую тему: насколько близка/ далека Россия Европе. — Или идеологию Тайваня как «подлинного Китая». Или «Остров Крым» Аксенова. Да много чего еще... — Макс Вебер верил, что мир поделен на автономные ценностные сферы — наука, политика, религия, экономика (сферы определялись логикой действий). Сегодня сама действительность смешивает карты — политика проникла во все щели, вплоть до детских утренников, стенок больше нет. — Здесь важно не путать «автономию» и «суверенитет». Автономия — это то, что дают вам другие. Суд, университет и церковь могут быть автономными (тогда мы говорим о них как о независимых институциях) или неавтономными (тогда они превращаются в инструменты репрессий и идеологического контроля). Но это именно политическая автономия. Она сегодня в России действительно почти исчезла. Говорить сейчас о «независимых судах» так же странно, как о «независимой полиции» или «независимой армии». Суверенитет — это когда основания чего-то существуют в нем самом. Занятия наукой как тип человеческого действия не могут быть автономны или неавтономны. Они либо суверенны (что значит — мы занимаемся наукой ради нее самой), либо нет. Если нет — это просто не занятия наукой, а занятия чем-то другим. Вы не можете быть уверены в том, что завтра за чтение Канта в аудитории со своими студентами вас не объявят «лицом, находящимся под иностранным влиянием» (при хорошем раскладе). Автономия аудитории — не внутри аудитории. Но читать или не читать Канта со студентами — это ваш собственный ценностный выбор. Вопрос суверенитета вашего действия. — Все время хочется людей чем-то обнадежить, особенно в ситуации безнадежья. Как при крахе социальной модели формулировать эти сверхценностные идеи для выживания? — К сожалению (или к счастью), нет такого коучинга: «Найди смысл жизни, когда все рухнуло». И не должно быть психотерапевтической иллюзии готового работающего рецепта. Есть масса способов, которыми люди, принадлежащие к разным сферам деятельности, нашли возможность делать то, что они считают осмысленным. Кому-то для этого потребовалось полностью сменить рутину и отказаться от своих прежних занятий. Кто-то вспомнил, ради чего он выбирал свою профессию много лет назад. В конечном итоге каждый несет личную ответственность за сохранение собственного человеческого достоинства и осмысленности собственных действий. ,, Сегодня слово «имперскость» в языке прогрессивной интеллигенции играет ту же роль, что слово «советскость» в языке демократической общественности 90-х Уникальное исследование о «социальных лифтах», которое для России актуальнее всего Карьеру обеспечит только богатый друг. И детский сад Существует ли гарантированный путь к карьерным вершинам? Скажем так: есть путь статистически более вероятный, чем все остальные, говорят новейшие экономические исследования. Но есть проблема: чтобы вскочить на социальный эскалатор, везущий вас к вершинам, у вас будет единственная попытка. И если ее не использовать, вы так и останетесь на дне. идеи Соцсети 60 – 61 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 60 – 61 «НОВАЯ РАСССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Д м и т р и й П Р О К О Ф Ь Е В Даже высокий статус вашей семьи сам по себе еще не поможет вам подняться на следующую ступень социальной лестницы Радж Четти Универ — любой ценой Если вы действительно хотите прийти к успеху (или, как говорят экономисты, «повысить свой социально-экономический статус»), то лучшее, что вы можете сделать, — поступить в престижный институт. Любой ценой. Не важно, в какой. Важен только высокий уровень вуза.  Не надо бояться, что в хорошем вузе вам будет трудно учиться.  Отличная успеваемость может тешить самолюбие ваших родителей, но не более того.  Высокие баллы на экзаменах — не гарантия успеха в жизни.  Ваша настоящая цель в университете — подружиться с богатыми сокурсниками.  Не с умными, не с красивыми, не со звездными. А именно с богатыми. И все. Дальше такая дружба повезет вас по жизни как эскалатор, едущий вверх. К такому выводу пришли экономист Радж Четти и его соавторы в исследовании «Социальный капитал: измерение и связь с экономической мобильностью. Детерминанты экономической связанности», опубликованном в журнале Nature 1 августа 2022 года. Путь наверх начинается в детском саду 43-летний Радж Четти — американский экономист индийского происхождения, профессор Гарвардского университета, лауреат медали Кларка (второй по значимости награды для ученых-экономистов, выше — только Нобелевская премия). Одиннадцать лет назад Радж Четти прославился своей работой «Как качество вашего детского сада влияет на ваши будущие заработки», в которой проанализировал результаты эксперимента «Проект STAR», стартовавшего в штате Теннеси в конце 1980-х. В ходе этого эксперимента исследователи на протяжении десятилетий наблюдали за жизнью и карьерными результатами 11 600 учащихся — от детского сада до университета и рабочего места. Оказалось, что путь к успеху начинается буквально «с горшка». Дети, начавшие обучение в «хорошем» детском саду (с маленькими группами и опытными педагогами), в дальнейшем демонстрировали более высокие социальные достижения, чем их сверстники, посещавшие «обычные» и «плохие» детские сады. Причем ни школьные оценки (т.е. уровень интеллекта), ни статус и доходы родителей в будущей карьере особой роли не играли — для достижения успеха в жизни ключевыми оказывались социальные навыки, приобретенные в младшем возрасте. Радж Четти — один из самых авторитетных в мире исследователей проблем неравенства. И его новая работа — о том, какой именно «социальный капитал» поможет вам подняться по социальной лестнице, — это событие в экономической науке. Сто богатых друзей Правда, ключевой вывод исследования, сделанного Раджем Четти, звучит более деликатно, чем я его изложил. Но смысл не меняется — ни академическая успеваемость, ни проживание в хорошем районе, ни гражданская активность (волонтерство и все такое) не помогут вам «перейти в более высокую группу в распределении доходов». И даже высокий статус вашей семьи сам по себе еще не поможет вам подняться на следующую ступень социальной лестницы. Только дружба, только хардкор. Но дружба дружбе рознь, мог бы сказать Радж Четти. Просто «сто друзей» вместо «ста рублей» вам не помогут никак — вам нужны друзья «с миллионами на кармане». Чем больше у бедняка богатых приятелей, тем больше шансов на то, что этот человек если и не станет богатым, то, по крайней мере, повысит свой социально-экономический статус. СТР. 62–63  Harvard.edu Карьеру обеспечит только богатый друг. И детский сад «Университет» — это практически единственное место, где богатые готовы не просто общаться с бедными, но и частично пускать их в свой круг AP / EAST NEWS Марк Цукерберг в Гарварде СТР. 60–61  62 – 63 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 62 – 63 «НОВАЯ РАСССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Прежде чем прийти к такому выводу, Четти и его соавторы изучили данные более чем 70 млн пользователей соцсетей, проживающих в США, в возрасте от 25 до 44 лет, имеющих хотя бы 100 друзей, — это около 80% всего населения страны в данной возрастной группе. В результате объектом анализа экономистов стало более 20 миллиардов «дружеских пар». Исследователи рассчитали социальноэкономический статус для каждого участника выборки и сопоставили этот статус с аналогичными статусами его друзей. Понятно, что в большей степени «бедные дружат с бедными, богатые — с богатыми». Среди друзей 10% самых богатых треть принадлежит к тому же социальному слою, что и они сами, а еще пятая часть лишь немного уступает им по доходам. А вот доля «бедных» людей в кругу приятелей богача не превышает 1,6%. Соответственно, нищие дружат с нищими: для человека из «нижних 10%» по доходам 40% его друзей — такие же бедняки, как и он сам. Но что произойдет, если у бедного какимто образом появятся обеспеченные друзья? Он почти автоматом окажется в более высокой доходной группе. Причем подъем будет быстрым. Увеличение доли «более состоятельных» друзей в вашем окружении с 25 до 50% поднимет вас по лестнице доходов на 8,2 процентных пункта — т.е. перетащит вас в другую социальную группу. Почему? Если коротко — в окружении обеспеченных друзей вам с большей вероятностью предложат лучшую работу — для начала. И с большей вероятностью помогут решить какие-то жизненные проблемы: одолжат денег, дадут рекомендацию, познакомят с другими состоятельными людьми. А там одно начнет цепляться за другое... Лучше работа — выше статус — шире круг общения (чем богаче человек, тем больше у него друзей). Вот так потихонечку, ступенька за ступенькой вы пойдете вверх, и на каждой новой ступеньке будете встречать новых друзей, которые помогут вам подниматься еще выше. Говоря научным языком, «экономическая связанность», определяемая как доля друзей с высоким социально-экономическим статусом у людей с низким социально-экономическим статусом, — один из самых сильных предикторов восходящей экономической мобильности (то есть шансов подняться вверх по уровню доходов). А говоря по-человечески, наличие богатых друзей — главный шанс для тебя стать богатым самому. А других шансов, в общем, нет. Вернее, статистически они незначимы. Единственный шанс А при чем здесь «университет», в который надо поступить любой ценой? При том, что «университет» — это практически единственное место, где богатые готовы не просто общаться с бедными, но и частично пускать их в свой круг при соблюдении ряда условий, отвечает Радж Четти. Все остальные ключевые точки, в которых люди пересекаются, общаются и могут завести приятелей, как то: «средняя школа», «место работы», «места досуга», «церковь», «места жительства (соседи)» — как площадки для создания дружбы богатых и бедных — не работают. Коммуникация будет, а дружба — нет. Разумеется, никто не позволит «не пускать» бедных в бары, на спортплощадки или в какие-то места кучкования богатых. Напротив, формально там будет существовать полное равенство. Но на самом деле во всех публичных «пространствах для общения» существует жесточайшая сегрегация. Да, богатые будут рядом с бедными, они будут заниматься на соседних тренажерах и сидеть за соседними столиками, они будут улыбаться бедным и даже разговаривать с ними, их дети будут играть рядом, но... дружбы между богатыми и бедными не возникнет. Только с равными по статусу. Для низших будут вежливые улыбки и... не более того. Правда, «средняя школа» и «место работы» дают шанс завести приятеля из более высокого социального слоя, хотя и очень незначительный. Но просто жизнь по соседству с богатым никак не поможет бедному оказаться в кругу его общения и друзей. В хорошем (именно в «хорошем», а не в «обычном») «университете» — да, у бедного есть шанс найти богатого друга. И даже нескольких друзей, взаимодействие с которыми потянет его вверх. Во всех других «местах общения» это возможно только при условии специальных усилий внешнего окружения — если какой-то статусный человек почему-либо возьмется ввести бедняка в круг других статусных людей. Но не факт, что это у него получится, хотя Радж Четти приводит и такую позитивную статистику. Цена вопроса Может быть, богатые не хотят дружить с бедными, потому что подсознательно боятся возможной конкуренции за свои теплые места с «голодными и дерзкими»? Нет, «этот лифт вниз не едет». Радж Четти доказывает, что от дружбы с бедными богатые в среднем ничего не теряют. Более высокая экономическая связанность в первую очередь тянет вверх людей из групп с более низким социально-экономическим статусом, но практически не влияет на положение людей из высших слоев общества и никак их статусу не угрожает. Социального и финансового капитала «наверху» накоплено столько, что богатые могут делиться им без ущерба для себя — было бы желание. Но желание это возникает у богатых далеко не всегда. Почему важно исследование Четти? Оно ставит под вопрос большинство социальных программ, направленных на «преодоление неравенства». Вы можете сколько угодно тратиться на парты и учебники для детей из гетто, но это не поможет им прийти к успеху. И переезд в «хороший район» не поможет. И зубрежка учебников — тоже, если она не приведет вас в аудиторию престижного вуза. А если намеренно перемешивать социальные группы? Строить доступное жилье для бедняков в «хороших районах»? Создавать «новые общественные пространства»? Продвигать идеи «национального единства» и «равных возможностей»? Все это не поможет устранить фактор «предвзятости в дружбе» — ситуации, когда даже при возможности контактов люди все равно предпочитают дружить с близкими по социально-экономическому статусу. Вдобавок уровень «предвзятости в дружбе» — производная от «уровня доверия в обществе»: меньше доверия — меньше друзей, и одновременно — больше стремления ограничить доверительный круг своего общения самыми близкими. Радж Четти и его коллеги показали, что фактор предвзятости в дружбе «не работает» только в университетах — и только там возможность дружеского контакта с богачами может давать беднякам шанс на успех. Больше того, исследование Раджа Четти заставляет переосмыслить роль системы высшего образования как инструмента социальной стабильности: возможно, главная роль, которую выполняют университеты, — это социальный «плавильный котел», который позволят сглаживать противоречия между общественными классами. Но разве шанс на успех в жизни не зависит от статуса семьи, спросите вы? Да, это важно, ответят экономисты, но речь-то идет о том, чтобы пойти в карьере дальше своих родителей! Для этого вам нужны будут не только семейные дружеские связи с другими богатыми семьями, но и свои собственные. И даже если вы богаты лично, необходимые вам дружеские связи вернее всего создаются в высших учебных заведениях. Выводы Раджа Четти, конечно же, бьют и по бизнесу всяких «инструкторов по социальному альпинизму». Их рекомендации в лучшем случае прибавят вам уверенности в своих силах и будут стимулировать к смене рабочего места и освоению дополнительных профессиональных навыков. СТР. 64–65  идеи Карьеру обеспечит только богатый друг. И детский сад Александр КАЗАКОВ / Коммерсантъ СТР. 62–63  Может быть, вы даже станете чуть больше зарабатывать или чуть меньше переживать по поводу своей бедности. Но «сделать устойчивую карьеру» без дружеской поддержки богатых однокурсников у вас, скорее всего, не получится. А если кто-то утверждает, что он обошелся без такой помощи, — значит, вероятнее всего, он вас дезинформирует. Вы просто не знаете его статусных друзей. Пробить барьер между бедными и богатыми каким-то другим способом, за счет ваших уникальных данных, тоже, скорее всего, не получится. Даже если вам удастся написать бестселлер, выиграть в лотерею, победить в шоу талантов — богатые все равно не будут вас считать за человека, равного себе. Для них вы останетесь лицом другого сорта, хотя бы и талантливым, хотя бы и с деньгами. «Притеснение для бедных людей» Для России исследование Раджа Четти исключительно важно. Дружба между богатыми и бедными, которую экономист считает важнейшим социальным капиталом, немыслима без роста доверия между людьми. Замечательный экономист Альберто Алесина в исследовании «Кто верит чужим?», опубликованном Journal of Public Economics, показал, что доверие ниже среди людей, живущих в сообществе с высокой степенью неравенства доходов. Так вот, согласно исследованиям Credit Suisse (2019 год), именно Россия — мировой лидер среди крупных стран по неравенству распределения богатства. На долю 10% самых богатых людей РФ приходится почти 83% всего личного благосостояния страны, что выше, чем в США (75,9%) и в Китае (59,9%). И действительно, как пишут авторы исследования «Доверие и социальное неравенство: российский кейс // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены — No 4, 2021», социологические данные свидетельствуют о значительном снижении доверия в российском обществе: если в 1991 году доля доверяющих составляла 37%, то в период 2016–2019 годов — не более 16%. «Результаты российского мониторинга свидетельствуют, что малообеспеченные и среднеобеспеченные слои общества с осторожностью относятся к посторонним людям и демонстрируют более низкий уровень доверия в отличие от высокообеспеченного населения. Население, относящее себя к нищим, в большей степени, чем богатые, склонно с осторожностью относиться к незнакомым (47% против 33%)». 64 – 65 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 64 – 65 «НОВАЯ РАСССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 идеи Респонденты, высоко оценивающие свое материальное благосостояние, чаще отмечают, что большинству людей можно доверять, нежели респонденты с низкими самооценками собственного материального положения (17% против 10%). Однако чем дальше, тем меньше богатые в России готовы «дружить с бедными» и делиться с ними социальным капиталом. Как отмечают авторы исследования «Доверие и социальное неравенство: российский кейс», более половины населения в российских регионах придерживается мнения: «богатые становятся богаче, а бедные — беднее». Данный взгляд разделяет большая часть как малои среднеобеспеченного населения, так и представителей высокодоходной группы, среди которых доля согласных с этим мнением с 41% в 2016 году выросла до 54% в 2020 году. То есть параллельно с ростом уровня декларируемого «единства» богатые поспешили укрепить «социальную стену», отделяющую их от бедных. Кроме того, исследование об «университетской дружбе» заставляет задуматься о том, какие задачи российская элита ставит перед вузами на самом деле и каких результатов ожидает. Возможно, бесконечные реформы образования имеют под собой какую-то другую основу, далекую от официально заявленной. Профессионал... не нужен В России не проводилось исследований, подобных исследованию Раджа Четти, которые могли бы пролить свет на истинные причины карьерного роста богатых и успешных соотечественников. Но есть исследование, позволяющее взглянуть на проблемы накопления социального капитала с другой стороны, — «Бедность российских профессионалов: распространенность, причины, тенденции», опубликованное в научном журнале «Мир России». Его авторы, научные сотрудники Института социологии РАН Наталья Тихонова и Екатерина Слободенюк, пришли к выводу, что «ключевой причиной бедности и малообеспеченности профессионалов является недооценка высококвалифицированного нефизического труда в России. Стоимость инвестиций в формирование качественного человеческого капитала при определении их зарплат обычно учитывается в явно недостаточном объеме, а цену на труд профессионалов в большей степени определяет соотношение спроса и предложения на конкретных сегментах локальных рынков труда, чем осуществленные инвестиции». Другими словами, наниматели профессионалов не считают, что человеческий капитал имеет какую-то ценность сам по себе, и из двух профессионалов выберут того, кто готов будет работать за меньшие деньги. Причем, отмечают исследователи, ценность интеллектуального капитала в глазах работодателей настолько невелика, что «зарплаты многих российских профессионалов не предусматривают возможность даже простого демографического воспроизводства, и улучшений в данной области, несмотря на меры господдержки семей с детьми, практически не наблюдается». Могут ли профессионалы что-то предпринять для улучшения собственной судьбы? Оказывается, почти ничего! Никакие попытки переехать в другой город, освоить новую профессию или повысить квалификацию не приносят профессионалам значительного улучшения качества жизни. А если улучшения и есть, то статистически они ничтожны. Даже «дополнительная работа» не приносит заметного роста доходов — сопряженные с ней дополнительные издержки все равно позволяют лишь «сводить концы с концами». Улучшить материальное положение профессионалу может помочь отказ от рождения детей — но это так себе рекомендация. Единственный реальный вариант улучшить свою жизнь, пишут социологи, — это найти работодателя, который будет платить тебе больше — «переход на новую работу при сохранении старой специальности, ... способствует росту зарплаты в среднем примерно на 20%». Но, объясняют исследователи, ваша квалификация тут не при чем — «качество человеческого капитала не является решающим фактором для нахождения более привлекательной и лучше оплачиваемой работы», все дело только в личных отношениях. Захочет начальник платить вам больше — заплатит, не захочет — ну, извините. Вверх по эскалатору, едущему вниз «...Какая это обида, что все на свете так нехорошо заведено! Богатый женится на богатой, бедный — на бедной. Есть ли в этом какая справедливость? Одно только притеснение для бедных людей. Если б я был царь, я бы издал такой закон, чтоб богатый женился на бедной, а бедный — на богатой; а кто не послушается, тому смертная казнь», — сокрушался бедняк Миша Бальзаминов, персонаж драматурга Александра Островского. В общем, да, Бальзаминов прав, мог бы сказать Радж Четти и его коллеги, изучающие природу социального капитала. Но чтобы «жениться на богатой», с ней нужно как минимум познакомиться, и университет может быть подходящим местом для этого. Как отмечает российский политолог Александр Сайгин, «на самом деле в вузе открываются две дорожки наверх: не только дружба, но и удачный брак. Видел несколько таких историй, когда именно таким образом люди резко поднимали свой социальный статус. Но... Чем с более глубокого дна и чем выше человек поднимается, тем меньше он про это самое дно готов вспоминать и будет самым активным образом способствовать, чтобы его дорожкой в его периметре больше никто не прошел...» Так что же, если мне не удалось попасть в престижный вуз и обзавестись там богатыми друзьями, у меня не будет шанса на успех в жизни, спросите вы? Статистически, скорее всего, нет, мог бы сказать автор исследования Social Capital. Теоретически ваш карьерный и доходный рост возможны, но для их достижения вам придется «бежать вверх по социальному эскалатору, едущему вниз», прикладывая экстремальные усилия и заведомо проигрывая своим более удачливым сверстникам. В этой жизни вам уже не повезло. Если, конечно, не произойдет ничего неожиданного. Дмитрий ПРОКОФЬЕВ Если вы хотите прийти к успеху, лучшее, что вы можете сделать, — поступить в престижный институт. Любой ценой той, бедный на бед справедливость? Од для бедных людей. издал такой закон, ч бедной, а бедный слушается, том крушался бед персонаж Островс В о пра Ч но к мить быть этог ски Сай вузе у, о — ный Сегодняшняя власть освоила и с большим азартом использует язык «улицы», язык «понятий». Как кажется, это не просто игры со сленгом и стилем. Здесь скрыта куда более широкая претензия. «Понятийный» язык есть претензия власти воплотить некие представления о «здоровом», «правильном» общественном и политическом бытии, не замутненном «пороками цивилизации». Традиционно народный уклад противопоставлен чужеродному цивилизованному формализму. В том, что образ такого «традиционного» уклада выражается властью через модель «уличного» дискурса, заложены некоторые принципиальные моменты. * * * Во-первых, язык «человека улицы» привязан к определенному экзистенциалу, а именно — к персональному переживанию острой жалости к своей «несложившейся судьбе». Это негативно-фаталистический экзистенциал, в основе которого — ощущение принципиальной несправедливости мира к своей персоне, а также острое желание эту несправедливость «отыграть». Поймать удачу, несмотря ни на что. Мир против меня, а потому — никаких Братва по разуму Почему язык «улицы» в России стал языком государственным и как это связано с идеей возмездия Петр САРУХАНОВ 66 – 67 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 66 – 67 «НОВАЯ РААССКАЗ-ГАЗЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 идеи церемоний с таким миром. Здесь у персоны не возникает вопроса: «Кто я?» Но зато ее постоянно и мучительно преследует вопрос: «Почему я не получаю такого признания, какого заслуживаю?» Это бывает, если персона исходит из простейшего, нерефлексируемого или, можно сказать, «бактериального» уровня нарциссизма. Другими словами, если в персоне не получила развития субъектность. Сама для себя она есть прежде всего объект, который должен — вернее, страстно желает — быть воспринятым миром в качестве несомненно привлекательного. Объект хочет нравиться миру, он хочет внимания, в идеале — безусловного внимания. Объект и не существует иначе, как лишь тогда, когда воспринят. Одна безумная героиня ремарковского романа говорила: «Что происходит с деревьями, когда на них никто не смотрит? Их тогда просто нет». Но если внимания не случается, если мир смотрит куда-то не на тебя, то причина тому — в самом мире. В том, что мир устроен несправедливо, из рук вон плохо. Стоит ли уважать такое? Не лучше ли будет воздать миру должное за его несовершенство? Появляется мысль о возмездии. Жалость к себе и мстительность к миру — этим живет «уличный» человек. В своей социально-латентной форме такой человек называется «подпольным»; он получил в свое время отличное характерное описание от известного русского писателя. В своей же социально-активной форме — это бескомпромиссный герой криминальной истории, тысячекратно воспетый соответственным русским шансоном. «Любить — так любить, стрелять — так стрелять». И даже когда история заканчивается тем, что главного протагониста этапируют под конвоем, за ним все равно остается его нерушимая «нарциссическая правда»: мир безжалостен, а я несчастливая его жертва. Если же «нарциссическая правда» с ее фатализмом и жаждой признания переносится на большой политический объект, то здесь возникает уже совсем экстремальный случай. На что способен пойти такой объект, чтобы получить внимание мира? Сам мир неинтересен объекту и не уважается им, если от мира не поступает внимания. Хотя уважения не будет в любом случае. Ведь мир — это место, где нет правды, кроме той, которую ты заставишь признать. Большой политический объект не видит в мире никакой ценности, если ему, этому объекту, в нем не найдется желаемого места. Последствия такого взгляда на вещи трудно предсказать, но все варианты предсказаний довольно плачевны. * * * И второй момент. Если идентичность «уличного» человека мы перенесем на существование и сознание социальных групп, то встретимся с одной из самых архаичных форм человеческого общежития. Ее можно именовать как вариант «потестарным обществом» от латинского potestas — власть, могущество. Как и «уличный» человек, общество такого типа видит окружающий мир как опаснейшее место, доверять которому стоит в последнюю очередь. Людьми правит капризная судьба, и чтобы «оседлать» ее, нужна прежде всего сила. Дерзкая сила, не знающая границ, — вот главный ресурс. Отсюда соответственная картина бытия:  Все делятся на тех, кто обладает силой, и тех, у кого ее нет. Это первая и главная аксиома, которой подчинено все остальное.  Для умножения сил требуется сплочение; так от мира можно взять больше, чем если порознь. Для сплочения так или иначе необходим договор, по которому индивиды должны направлять свои силы не против друг друга, а по вектору общей цели-добычи. Этот договор выражается в устным образом передаваемых нормах. В российском «уличном» дискурсе эти нормы именуются «понятиями». Цель «понятий» — держать сплочение; они ориентированы на группу, а не на индивида. Они весьма жестко определяют поведенческие и даже лингвистические формы самовыражения индивида. Групповое сознание, безусловно, доминирует.  Внутри сплочения продолжает действовать первая аксиома: есть сильные в большей мере и в меньшей. Те, кто максимально сильны, занимают в сплочении высшие иерархические места и могут использовать менее сильных в качестве расходного материала для увеличения собственного ресурса. При том, что сплочение держится на «праве общих понятий» — в любой момент может вступить в действие «право сильного», чьи мнения и интересы должны считаться группой за приоритетные. Конкретный авторитет сильного имеет больший вес, чем абстрактно-общий «понятийный» договор.  Все делятся на «своих» — на тех, с кем сплочение достигнуто, — и «чужих», которые всегда потенциально опасны. Но если «чужой» очевидным образом не опасен, то есть не обладает силой, в его отношении позволено практически все. В потестарной, «уличной» картине бытия не существует универсального понятия «человек»; эта картина в своем принципе построена на дихотомии — причем с очевидной тенденцией на локализацию, ограничение и исключение. Область «чужих» постоянно расширяется. И чем больше окружающий мир, тем явственнее маргинализация группы сплочения — «своих». Закрывшиеся от коммуникации с миром, воспринимающие мир как опасность или как потенциальную добычу, «свои» становятся для мира неприятным и опасным исключением. Они списали мир со своего счета — мир списывает их. Собственно, для сознания «улицы» не то чтобы мир, но уже соседняя «улица» представляется «чуждой вселенной». * * * Потестарное, или «уличное», сообщество — это очень архаичная социальная система, одна из самых ранних. В ее основе лежат свойства биологические — она еще недотягивает до антропологии, до идеи «человека». Такая система, держащаяся больше на фаталистическом «праве сильного», чем на «праве понятий», по своей внутренней природе весьма и весьма неуживчива. Это поле постоянного беспринципного выживания, внутрии межвидовой войны; поле, где идет непрерывное выяснение всегда одного и того же, главного биологического вопроса: кто будет «волком», а кто — «овцой». С позиций антропологии это, по сути, агонизирующая система, где человек деконструируется, переводится в режим животного организма. В ней нет места для больших философских проектов и устойчивой этики. Все ценности, которые так или иначе задействует «улица», — это никогда не более чем эклектичное оформление ее всегда утилитарно-групповых интересов. Для «своих». И до тех пор, пока «свои» признаются «своими». Хотелось бы думать, что на «уличной» картине бытия невозможно построить ничего долговременного и устойчивого. Но это не так. История и прежде, и теперь дает нам примеры того, что «сознание улицы» может сплачивать людей в многовековые и многомиллионные социальные образования, в объемные государства. Очевидно, дело здесь в самом сознании людей, спокойно адаптирующихся к таким построениям. Слишком мало склонности к вопросам философии и этики. Слишком мало антропологии. Слишком много еще ориентиров на условного Дарвина. Гораздо больше, чем на условных Сократа или Канта. Однако факт, что и сообщества, и государства, в основе которых — «улица», не бывают иными, кроме как тоталитарными. Р о м а н Ш А М Ш А М О Л И Н Новосибирск Когда «победа» — только начало Петр САРУХАНОВ идеи Конфликт с Украиной вырос из незамеченной гражданской войны на постсоветском пространстве, в которой те, кто забежал слишком далеко вперед, схлестнулись с теми, кто застрял в глубоком тылу истории 68 – 69 68 – 69 На мой взгляд, происходящее в Украине медленно продвигается к промежуточному финалу. Соответственно, появляется возможность дать более-менее обобщенную оценку того, что разворачивается на наших глазах, отойдя на дистанцию, минимально необходимую для того, чтобы увидеть связанную картину событий, а не отдельные трагические факты. Ниже я постарался тезисно представить эту картину, конечно, весьма субъективную и отражающую доступный мне ракурс. 1. Попытка смотреть на все как на проявления империалистических устремлений, или, тем более, как на этнический конфликт является заманчивой — так как дает простое и универсальное объяснение сложным и неоднозначным событиям, — но одновременно и контрпродуктивной, так как может привести к ошибочной оценке перспектив, причем для всех участников конфликта. 2. Несмотря на то что вкрапления и первого (империализма), и второго (национализма) в то, что условно можно обозначить как социально-политическую сущность текущих событий, весьма значительны, они остаются в ней всего лишь примесями (impurities) в нечто более значимое, что формирует базовые тенденции. Империализм и национализм — это «вышивка» (узор) на ткани реальности, но не ее «прошивка». 3. В действительности этот вооруженный конфликт является по своей природе гражданским, а его театр — не только Россия и Украина, но практически все постсоветское пространство. При этом потенциально этим театром может стать вся Европа, и не только она одна. 4. Современная гражданская война, как правило, имеет религиозную или идеологическую подоплеку, то есть ведется не за «ресурсы» (в т.ч. территории), а за ценности. В данном конкретном случае вооруженный конфликт происходит, в конечном счете, между наследниками советского «большевизма» — либерал-большевиками, продвигающими «большой скачок» в модерн («европейский проект»), и национал-большевиками, продвигающими «большой скачок» в архаику («евразийский проект»). Между этими полюсами располагаются многочисленные «промежуточные» движения, которые по мере обострения гражданского конфликта вынуждены присоединяться к одному из крайних течений. Этот водораздел можно наблюдать и в России, и в Украине. 5. Распределение на постсоветском пространстве поддержки обоих необольшевистских проектов оказалось неравномерным. В то время как большинство жителей Украины поддержало модернизационный «проевропейский» проект, в России подавляющая часть населения высказалась в пользу реакционного «проимперского» проекта. Могло быть и наоборот, и тогда не Беларусь, а, например, Украина стала бы евразийской Вандеей. 6. Тем не менее в результате такого «территориального» распределения политических предпочтений гражданское (идеологическое) по своей природе противостояние на постсоветском пространстве приобрело внешнюю «превращенную форму» межнационального конфликта. В Украине это противостояние сразу было встроено в более актуальную антиколониальную повестку с соответствующей реакцией со стороны России, где тут же сформировалась проимпериалистическая повестка с четко выраженным антиукраинским профилем. Эта сложность заставляет меня предположить, что дальнейшее развитие ситуации как внутри России, так и внутри Украины будет «нелинейным». 7. И в России, и в Украине оценка степени консолидации общества вокруг доминирующей идеологии представляется существенно завышенной, и, наоборот, оценка степени оппозиционности проводимому правящими кругами обеих стран курсу сильно заниженной. И там, и там имеется значительное латентное («молчаливое») меньшинство, готовое при изменившихся обстоятельствах побороться за то, чтобы стать большинством. То есть и в России, и в Украине есть почва для непредсказуемой и неожиданной политической дестабилизации. 8. Пацифистские настроения в России, на мой взгляд, значительно выше тех показателей, которые демонстрируют как официальные, так и неофициальные замеры общественного мнения. Дело в том, что эти замеры показывают ситуационный тренд, возникший под воздействием политического адреналина. Осмелюсь предположить, что без этого сиюминутного адреналина уровень консолидации общества вокруг «имперской» идеи резко снизится, а ее привлекательность снова окажется сопоставима с уровнем привлекательности других концептов. Не убежден, что в конкурентной среде (когда государство не занимается протекционизмом в отношении одной идеологии) победит именно имперский концепт. 9. Я полагаю, что выход из вооруженного конфликта наиболее вероятен как результат эволюции политической ситуации внутри России вследствие ослабления действия упомянутого выше адреналина (никакая его инъекция не имеет вечного эффекта), а не как результат воздействия сугубо внешних факторов (в том числе, военных успехов Украины, санкционного давления и т.д.). Собственно, как раз так развивалась ситуация в позднесоветском обществе, завершившаяся «необъяснимым» коллапсом СССР, — можно сколько угодно сетовать на конъюнктуру нефтяных цен, хитроумного Рейгана и так далее, но в реальности «советский трест» лопнул исключительно от внутреннего напряжения. ,, Любые из нынешних приобретений России, будь то территории, выгодные соглашения или что-либо еще, могут не устоять в перипетиях грядущих событий на постсоветском пространстве, которые окончательно расставят все точки над «i» СТР. 70–71  «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 В л а д и м и р П А С Т У Х О В Когда «победа» — только начало 10. На мой взгляд, значительная часть тактических ограничительных мер (санкций), направленных на сдерживание российской внешней политики, стратегически препятствует эволюции внутриполитической ситуации в России или существенно замедляет ее, способствуя, таким образом, в долгосрочной перспективе укреплению правящего режима (чему в Кремле должны быть откровенно рады). Культурная изоляция извне, а не изнутри, является, например, по своей сути бонусом режиму, позволяющим сократить «косты» на создание постсоветской резервации. За многие инициативы, на мой взгляд, Кремль должен приплачивать (хотя, впрочем, возможно, он это и делает). 11. Одновременно в украинском антимире России происходят диаметрально противоположные, но тем не менее зеркальные процессы. Степень проевропейской консолидации украинского общества сегодня, в условиях вооруженного конфликта, кажется тотальной. Но в действительности уровень скрытой оппозиции ей остается довольно значительным, особенно на юге и юго-востоке, которые и являются главным театром спецоперации (о территориях Донбасса, остающихся дефакто пророссийски ориентированными псевдогосударствами на протяжении восьми лет, я в данном случае не говорю — это вообще тема отдельного анализа). 12. Безусловно, ни о каком проимперски настроенном большинстве даже на территориях, занятых Россией после 24 февраля 2022 года, речи не идет. Но тем не менее доля тех, кто как минимум сомневается в правильности проевропейской политики Украины, является не настолько ничтожной, чтобы ее можно было долго безнаказанно политически игнорировать. 13. После того как с 24 февраля политическая жизнь Украины была буквально спрессована, проимперское традиционалистское меньшинство украинского общества практически никак себя внешне не проявляет, и поэтому кажется, что оно и вовсе перестало существовать. Но это обманчивое впечатление и опасное заблуждение. Оппозиция проевропейскому курсу Украины в условиях вооруженного конфликта впала в анабиоз, но не исчезла. Лихорадка, охватившая силовые структуры Украины в самый неподходящий момент, является одним из косвенных подтверждений того, что проблема не испарилась, а просто загнана вглубь. 14. Парадокс заключается в том, что чем интенсивнее руководство Украины занимается консолидацией проевропейского большинства, тем выше становится риск нового раскола общества по какой-то иной плохо предсказуемой сегодня линии. Сценарий, при котором нынешнему руководству Украины удастся бесконечно долго сохранять политический статус-кво, представляется наименее вероятным. Плато политической стабильности в Украине не так обширно, как кому-то хотелось бы, и края у него весьма острые. 15. В целом можно предположить, что обе стороны конфликта — Россия и Украина — воюют так бескомпромиссно именно потому, что внешний конфликт прикрывает наличие скрытого острого гражданского противостояния внутри общества. Однако в сложившейся ситуации и для одной, и для другой стороны признание этого обстоятельства является большой и почти неразрешимой проблемой. 16. На первый взгляд кажется, что на Западе никто не замечает всех этих сложностей. На политической поверхности мы видим только единодушную поддержку Украины и стремление сдержать и наказать Россию, в том числе, с помощью экономической блокады и культурной изоляции. Но при более внимательном взгляде легко обнаруживается, что отношение к этим событиям довольно глубоко раскалывает общество. идеи СТР. 68–69  Петр САРУХАНОВ 70 – 71 17. В Европе, да и, по всей видимости, в Америке, тоже есть меньшинство, которое выступает против оказания значительной, и особенно военной, помощи Украине. Мотивы у него разные и отнюдь не все лежат в экономической плоскости. Есть, конечно, среди этого меньшинства «полезные идиоты», которые либо бескорыстно любят Путина, либо подкуплены Кремлем, но их в общей массе противников активного вмешательства Запада в конфликт не так много. Если отбросить также тех, кто просто боится связываться с «русским медведем», и тех, кому не хочется мерзнуть зимой из-за конфликта, который «его не касается», то останется еще очень большая группа идеологически мотивированных оппонентов официально проводимому курсу. 18. Как это ни парадоксально, но главными идейными противниками активного вмешательства Запада в вооруженный конфликт между Украиной и Россией являются скорее люди не столько правых националистических убеждений (вечные «друзья Кремля»), сколько сторонники левых взглядов, ненавидящие собственный истеблишмент больше, чем Путина, и рассматривающие Россию как антиглобалистскую, антикапиталистическую силу, которая хоть и совершенно им не симпатична, но борется с ними против общего врага. В этом смысле высказывания папы Франциска о том, что агрессия России была спровоцирована НАТО, и его сомнения в необходимости поставлять оружие Украине не являются случайным высказыванием частного лица. 19. На мой взгляд, основная причина, мешающая долгосрочной консолидации Запада в отношении Украины, — это, прежде всего, глубокий раскол внутри самого западного общества, грозящий перерасти в собственный серьезный внутренний конфликт, в котором вопрос о военной и финансовой помощи Украине превратится в одну из линий идеологического фронта. Именно на эту угрозу в первую очередь вынуждены оглядываться Макрон и Шольц, и даже Байден. Если Россия не совершит своего «Пёрл-Харбора», эти «оглядки» будут сопровождать любое практическое решение. 20. В расколотой Европе «левые» видят в Путине коммуниста, борющегося с глобализмом, «правые» — правого радикала, борющегося с коммунизмом. Он же пытается никого не разочаровывать и всем дает надежду. И пока надежда жива, голос меньшинства с каждым днем звучит все громче, а игнорировать его лидерам западного мира все сложнее. А это значит, что в главном практическом вопросе дня — в вопросе о срочном увеличении в разы военной помощи Украине — мы, скорее всего, увидим отрицательный результат. Эта помощь не будет предоставлена Западом в необходимых количествах не из-за страха ядерной войны, а из опасений развязать конфликт у себя дома. Думаю, это давно поняли в Кремле и рассчитывают на это. 21. Если принять это предположение за гипотезу (я буду сам рад, если она окажется ошибочной), то количество рабочих сценариев продолжения конфликта резко сокращается. Сценарий военного поражения России, даже локального, без увеличения в разы военной помощи Украине со стороны Запада и по-настоящему драконовских санкций, включающих немедленный отказ от поставок в Европу российских нефти и газа, представляется маловероятным (возможен только в случае какой-то уж совсем запредельной ошибки русского военного командования). 22. Другое дело, что масштаб того, что в Кремле назовут «победой», будет сильно зависеть от стечения огромного количества как внутриполитических, так и внешнеполитических обстоятельств. Она может быть полной (оккупация всей территории Украины) — что крайне маловероятно, или частичной (с отделением Новороссии, куда войдут все оккупированные к моменту заключения юридического или фактического перемирия территории) — наиболее вероятный сегодня исход. Во втором случае при отсутствии юридического соглашения вялотекущая позиционная война вдоль стабилизировавшейся линии разделения с целью истощения Украины и принуждения ее к капитуляции может продолжаться годами. 23. Однако достижение точки, которая будет обозначена Кремлем как «точка победы», немедленно приведет к тому, что на первый план в обоих государствах выйдет война гражданская, пусть и «холодная». И в Украине, и в России активизируется меньшинство, которое будет выражать недовольство итогами военного конфликта. Только в Украине драйвером будут те, кто посчитает, что много отдали, а в России — те, кто будет кричать, что мало взяли. Впрочем, кто начнет, будет уже не так важно. Дальше гражданское противостояние будет развиваться по своей собственной логике. 24. Чтобы не свалиться в гражданскую войну, Путин не должен останавливаться после «победы», не допуская снижения боевого адреналина в крови масс, что рано или поздно закончится плохо для всех. Его администрация думает, что они пройдут между струй. Я не вижу ни одной причины, по которой это могло бы получиться. Как только Кремль остановится, оживленная им химера национал-большевизма воткнет дюжину ножей в спину, поскольку ее ожидания не оправдались. 25. Конфликт с Украиной вырос из незамеченной и неоцененной должным образом гражданской войны на постсоветском пространстве, в которой те, кто забежал слишком далеко вперед, схлестнулись с теми, кто застрял в глубоком тылу истории. Пройдя через несколько кругов ада внешних, она неизбежно вернется к своему первобытному состоянию и проявит себя открыто как в России, так и в Украине. И цыплят победы мы будем считать по итогам всего этого, а не по промежуточным итогам военной операции. Любые из нынешних приобретений России, будь то территории, выгодные соглашения или что-либо еще, могут не устоять в перипетиях грядущих событий на постсоветском пространстве, которые окончательно расставят все точки над «i». Владимир ПАСТУХОВ ,, В целом можно предположить, что обе стороны конфликта — Россия и Украина — воюют так бескомпромиссно именно потому, что внешний конфликт прикрывает наличие скрытого острого гражданского противостояния внутри общества «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 Владимир АСТАПКОВИЧ / ТАСС ощущения Иванные критики «Русский мир» против шоумена Урганта перемена участи 72 – 73 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Д есять лет Ургант по вечерам выходил к зрителям. Его обожали, ненавидели, цитировали, оскорбляли, но шоу смотрели все. Заветный вензель И да У гарантировал успех не только авторскому проекту, но также рекламе йогуртов, светским церемониям и даже безнадежному фильму «Ёлки». Новая реальность выключила Урганта из публичной жизни, как выключают свет в пустой комнате. Он никуда не уехал. Никого не предал. Не обидел Родину ни единым словом. Он вообще молчал полгода. Но его продолжают вдохновенно гнобить в соответствии с проверенным временем обрядом. Почему же именно он стал если не главной, то одной из главных мишеней спецоперации в культуре? Кажется, лучше всех суть драмы, подобной той, что случилась с Ургантом, определил Николай Лесков еще 160 лет назад: «Если ты не с нами, так ты подлец». Пикантность ситуации в том, что замечательный писатель боролся с либералами. Теперь же либерал — редкоземельный элемент, который способны распознать только снабженные специальным органчиком очень специальные эксперты. Нынче рулят другие. Ландшафт изменился, но суть осталась прежней. Присоединяясь к тем, кто рулит, человек должен отречься от всего, «что срослось с его природой». Мысль Лескова — основополагающая в случае с Иваном Ургантом. Именно его природа и раздражает ненавистников больше всего. * * * Он начинал еще студентом — был двенадцатым стражником в товстоноговском «Макбете» рядом с Алисой Фрейндлих. Работал официантом, барменом, шоуменствовал в ночных клубах. Вел программы на радио, снимался во второстепенном кино на второстепенных ролях, однажды даже залетел в театр. Потом пришел на ТВ, где и остался, казалось, навсегда. Ему удалось то, что обычно не удается никому: двадцать лет с угрожающей частотой мелькать на экране, не впадая в пошлость. И дело не только в органике, остроте реакции, даре тонкой джазовой импровизации. Дело в другом, более важном — человеческом измерении. Двухметровый Ургант сумел сохранить в свои 44 года детский интерес к жизни, ранимость, интеллигентность и порядочность — почти в реликтовом значении этого слова. Однажды в серьезном разговоре с Познером он назвал себя «принцем полутонов». В этом шутливом определении видна снайперская меткость. И.У. всегда был вне политики и вне политиков, бережно охраняя свое самостоянье. * * * Февраль переменил систему знаков. На фоне смерти старого мира почти незаметной оказалась смерть контекста. Он умирал долго, но исчез в один день. Слова, мысли, чувства, люди, явления, события варварски выхватываются с корнем из природной среды обитания. Первоначальный замысел как бы отменен в угоду замыслу рукотворному. Урганта вырвали из контекста с потрохами. Вместе с принцем исчезли полутона. Попробуйте спросить обиженных за державу толмачей в телестудиях: а что, собственно, Иван Андреевич сказал или сделал такого, что общество следует освободить от него? Конкретики, уверена, не последует. Ее роль исполнит привычная плакатная трескотня. Да и какая разница, что он сказал или сделал, важно то, что о нем думают окрыленные вседозволенностью ньюсмейкеры. Один из самых окрыленных — Тигран Кеосаян. По неведомым миру причинам он возложил на себя миссию гласа народа. Возвращение в эфир «Вечернего Урганта», заявил «глас», плевок в лицо всем, кто в окопах. Услышала. Оторопела. Восхитилась мастером окопной правды, который с легкостью необыкновенной внедряется в чужое подсознание. * * * Если Кеосаян чеканит максимы, то Прилепин жаждет действий. Самый мощный залп был произведен по врагам державы его ГРАДом. Группа по расследованию антироссийской деятельности озаботилась списками неправильных граждан с громкими фамилиями. Замелькали опальные реестры, затрещали чьи-то судьбы. Урганта номинировали на звание «агента иностранного влияния». И вот что странно. Прилепин, обожающий исторические экскурсы, лучше других должен знать, куда ведут подобные благие начинания. Взять хотя бы пролетарских писателей, объединенных в начале двадцатых в полувоенную организацию РАПП. Тоже делили литераторов на друзей, недругов, попутчиков, требовали от новых членов публичного раскаяния вкупе с заверениями в вечной любви режиму. Так увлеклись чистками, что не заметили, как РАПП распустили, а кое-кого, вроде большого начальника Леопольда Авербаха (и не только его), даже расстреляли. Говорят, Прилепин метит в президенты. На этом пути любой шаг — лишь политический инструмент в борьбе за светлое (точнее, еще более светлое) будущее. Если грезы о президентстве верны, то Евгений Николаевич (его настоящее имя) начал не с той ноги. Молчащий Ургант вдруг заговорил. И тотчас внес несколько дельных предложений. Главное из них — ввиду огромного объема предстоящей работы переименовать ГРАД в Группу обнаружения врагов нашего отечества. Легко заметить, что соответствующая явлению аббревиатура поможет добиться надежных успехов в деле нового правдоискательства. Впрочем, что-то сразу пошло не так. Бурная полемика, минуя политический аспект, уткнулась в аспект литературный. Текст Прилепина, отменно длинный, вязкий, витиеватый, начисто проиграл тексту Урганта — сжатому, очень смешному, невероятно точному по словам, мыслям, ощущениям. Восхищенная Собчак даже сравнивала его с Зощенко. Такой подлости Захар вынести не мог и разразился обширным письмом уже в адрес Ксении. Та, разумеется, молчать не стала и тут же выдала ответ. И снова что-то пошло не так. Т А Р О Щ С л а в а Р О Щ И Н А Двухметровый Ургант сумел сохранить в свои 44 года детский интерес к жизни, ранимость, интеллигентность и порядочность — почти в реликтовом значении этого слова СТР. 74–75  Иванные критики СТР. 72–73  ощущения Жизнь Урганта находится под постоянным прицелом. Люди со стертыми лицами называют его не иначе как «испуганный патриот». С бухгалтерским азартом подсчитывают гонорары Владимир АНДРЕЕВ / URA.RU / ТАСС Вадим ТАРАКАНОВ / ТАССВладимир АНДРЕЕВ / ТАСС 74 – 75 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 *Организация, деятельность которой запрещена в РФ Слава ТАРОЩИНА Александр ЩЕРБАК / ТАСС Текст Собчак — динамичный, жесткий, безупречно выстроенный — тоже намного значительней, чем прилепинский экзерсис. Подробности эпистолярного треугольника скоро забудутся. Но сам документ, фиксирующий живое время во всем его противоречии, останется надолго. Тезис Прилепина: мы не жаждем крови. Если будет хотя бы минимальная поддержка военной операции, претензии к тому же Урганту автоматически исчезнут. Поезжайте на Донбасс, спойте что-нибудь, поговорите с людьми — и все будет хорошо, вас не тронут. Тезис Собчак: вы обесцениваете свое начинание, призывая всех артистов записаться в циники, которые озабочены только карьерой. О чем свидетельствует данный документ? О том, что тридцатые годы ближе, чем кажется. Видимость по-прежнему важнее сущности. А иезуитская логика по формуле «цель оправдывает средство» никогда в нашем отечестве не оказывается лишней. * * * Любопытная проблема: как именно и когда человек дает себе право управлять чужими жизнями? Должно ли что-то такое завестись в организме, что позволяет ломать хребты тем, кто тебе не нравится, или речь идет о врожденном потенциале? Скорей всего, «управляющие» и раньше бы этим с удовольствием занимались, но раньше нельзя было, а теперь можно. Удивительное время! Каждый, кто сам делегирует себе подобное право, точно знает, что должен говорить, чувствовать, испытывать другой. Как будто бы вдруг высшие силы отменили естественный отбор, и эволюция ринулась вспять. Кому-то не дают спать государственные контракты Урганта, а кому-то — сам он. Стоило появиться в пабликах объявлению о том, что Гриша Ургант (творческий псевдоним Ивана Андреевича) приглашает на свой клубный концерт 14 октября, как вихри враждебные вновь завеяли над ним. Пламенный соловьевец Армен Гаспарян аж подпрыгнул на месте от возбуждения: а это случайно так совпало, что 14 октября день УПА*? Ведущий впал в изнурительную задумчивость. Непонятно, что его вырубило: то ли сокрушительная эрудиция гостя, то ли коварство Гриши, прославляющего столь экзотическим способом Украинскую повстанческую армию*? А сам Соловьев пошел еще дальше своих адептов. Он разоблачил очередной заговор, связанный опять же с именем Урганта. Первый канал показал документальный фильм о Кончаловском к его 85-летию. И там было — о ужас! — несколько синхронов Ивана. Соловьев заметался от негодования, что твой Прилепин. С одной стороны, он даже великодушно позволил Урганту продолжить работу, если тот наконец выскажет свою позицию по СВО. С другой стороны, Владимира Рудольфовича буквально трясет от мысли о «Ванечкиных» высоких покровителях. Государственный ум зрит в корень: «Почему у Ванечки все хорошо? Потому что во власти по-прежнему не хотят слушать Верховного главнокомандующего». О чем это он? Президентовы уста, Дмитрий Песков, называет Урганта «большим патриотом», а Соловьев пускается в очередной конспирологический бред? Интересно, а кого слушают во власти, если не президента? Владимир Рудольфович явно устал. Рассуждать о безнаказанности «Ванечки», от которого зачистили все радары, — это слишком даже для верховного телеведущего. * * * Одним словом, жизнь Урганта находится под постоянным прицелом. Люди со стертыми лицами называют его не иначе, как «испуганный патриот». С бухгалтерским азартом подсчитывают гонорары. Требуют немедленно перенести концерт из Москвы в Израиль. Одновременно настоятельно рекомендуют отправиться в Донецк. Возмущаются новым клипом, в котором снялась Паулина Андреева, кстати, жена Федора Бондарчука, известного патриота (или уже не такого известного?). Можно только себе представить, как уже упомянутые эпизоды и бессчетное количество других подобных обыграл бы сам принц полутонов. Он чувствует абсурд, что называется, кончиками пальцев. Он любит слова, и они отвечают ему взаимностью. Он обожает литературу, особенно Довлатова. И ему, конечно же, близка довлатовская тема, высказанная самим автором как бы вскользь, походя: другие души дьяволу продали, а я бесплатно подарил. Сегодня проблема внутреннего выбора стоит перед каждым с первозданной остротой. До сих пор Иван Андреевич не спешил расставаться со своей личной душой. Похоже, он и впредь не намерен этого делать. Картинки по памяти Как сказал ватерполист Тихонов Господь! Прости мысли северян, приехавших в мае и увидевших загорелых киевских красавиц на пляже. Кажется, только дотронься до плеча или, спаси от искушения (и спасал, к сожалению, долгое время!), бедра, как оно лопнет — до того налито. А кожа! Какая дивная, отполированная до матового блеска кожа у этих лениво прохаживающихся у воды молодиц. — Эх!.. — с грустью лирической мечты о несбыточном вздыхает, глядя на них, нападающий ватерпольной команды «Водник» из Ленинграда, мой друг (и судьба!) Александр Иванович Тихонов, двадцати шести лет от роду, сложенный как Аполлон, будь тот покрепче, с уголовным ежиком и железной фиксой вместо переднего зуба, потерянного под воротами московской ватерпольной команды ЦСКА ВМФ, и при этом с невероятно обаятельной улыбкой. — Эх, если бы их можно было, как матрешек, вставить одну в одну, и... разом. После зеленоватых ленинградцев, ловивших скупое северное солнце в накинутых на плечи пальто, чтоб не натянуло радикулит от стен Петропавловской крепости, здесь было буйство здоровых загорелых тел. Парни, будто проявляя независимость и не вступая в разговоры с бронзовотелыми девицами, вытягиваются в стойках на кистях, или прыгают на желтоватом горячем песке кривоватые пляжные фляки, или разбегаются на берегу и со свистом и гиканьем врезаются в мутноватую днепровскую воду цвета светлого пива (скажем, «Праздрой», которое потом завезут в город на чехословацкую выставку, где мне повезет купить на полученные за рекорд Украины в эстафетном плавании деньги мотоцикл «Ява-350» с колесами разного диаметра — кто понимает! — в то время, а потом после падения на мокрой киевской брусчатке поменять на двухцветный красавец мотороллер «Чезета», о котором я, может, еще вспомню) и, выныривая, поглядывают на берег из-под выгоревших бровей, какое произвели впечатление. А дальше от воды, в тени лозняка, лежат, раскинувшись, не знающие комплексов киевлянки средних, что называется, лет, в черных и розовых атласных бюстгальтерах и «штанах» (иной раз в тон), габаритов мыслимых разве что в веселом сне. В это время в городе из года в год возрождалась не на долгое время леденящая распаленПетр САРУХАНОВ Киев моего детства 76 – 77 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 ощущенияощущен Ю р и й Р О С Т ную солнцем душу сезонная история о том, как дочь прекрасных родителей (отец профессор, мать зубной врач, или наоборот), красавица, золотая медалистка, накануне свадьбы, которая была уже заказана в ресторане «Театральный», угол Владимирской и Ленина, напротив оперы (тут подробности важны), со своим женихом, тоже красавцем, сталинским (или ленинским) стипендиатом политехнического института, или аспирантом-физиком, почти доктором наук (институт никогда не бывал легкомысленным), мастером спорта по плаванию (тоже важно), пошли на пляж. На глазах у невесты он прыгнул в воду, и его «засосало» в яму. Или он пытался спасти ребенка (и спас!), а его «свело судорогой» или разрубило винтом катера. Словом, он утонул, тому есть масса очевидцев, и свадьба расстроилась. Я плавал тогда в двадцатипятиметровом бассейне на Красноармейской у стадиона имени Хрущева (теперь он чуть ли не «Олимпийский»). В мужской раздевалке там работал, сам шил и продавал нам по умеренной цене плавки и шапочки из красного сатина с белыми завязками, дядя Костя, который вечерами служил старшим униформистом первого послевоенного цирка на углу Саксаганского и Красноармейской и был сыном в прошлом владельца дореволюционного шапито, где уже в тридцатых блистали акробаты «Океанос». У меня есть фотография этой группы на фоне афиши другого, уже стационарного киевского цирка на Николаевской, как раз напротив детского театра. Там перед войной работал отец и оттуда беременную мной маму увезли в роддом прямо из грим-уборной, служившей родителям некоторое время жилищем. С моим рождением они переехали в комнату на Тарасовской, недалеко от университета, где прожили недолго — два года. 27 июня 41-го отец ушел добровольцем на фронт, а мы с театром отправились в эвакуацию. Но это потом. Карточка на фоне афиши, о которой я говорил, сделана раньше. «Водяная пантомима “Махновщина”. 300 артистов. 1 000 000 литров воды» — гласит на украинском огромный щит. А на его фоне в кепочках и скромных длинных пальто — артисты группы «Океанос». И среди них, тоже некоторое время бывшие циркачами, мой папа и его брат Аркадий, как мне казалось, похожий на Блока. Он был влюблен в певицу Эльгу Аренс. И даже сделал меня гипотетическим родственником Владимира Высоцкого, дедушка которого в годы нэпа бросил из-за нее семью. Я помню Эльгу немолодой (так мне казалось тогда, хотя ей было, может, чуть больше пятидесяти), вечно курящей женщиной за карточным столом, покрытым толстой цветной скатертью под низко висящим оранжевым абажуром. Эльга до войны уже была известной, как тогда называли, эстрадной певицей, дружила с Шульженко, а в 1948 году стала заслуженной артисткой, что было для этого сорта искусства большой редкостью. С моим дядей у них был роман, но через пару лет после того, как он вернулся с войны, Эльга оставила его. И он от отчаяния, так и не перенеся разлуки с Эльгой, покончил с собой. Видимо, это была женщина типа Лили Брик. Как будто ничего примечательного и вполне заурядная внешность, но какой-то манок, какой-то запах таинственной химии привинчивал мужиков. Иногда я просил ее напеть что-нибудь из нэповских и довоенных времен, но по малолетней глупости я ничего не записал. «Теперь актер одной мечтою бредит, / Что вот, вот, вот он в экспедицию поедет, / И там проявит свой чудесный дар, / И повезет туда репертуар: / Соль в мешочке, соль в горшочке, / Соль в корзинке, соль в ботинке — / Словом, соль нам делает дела. / Ах, зачем нас мама родила!» Куплеты мне нравились. Но к ней они не имели отношения. А вот «Многое слыхала, многое видала, многое узнала шахта номер три» — это был ее хит. Одну песню, впрочем, я запомнил и пел сам, развлекая компании: Спи, дитя мое родное, Бог твой сон хранит, Твоя мама-шансонетка по ночам не спит. День и ночь она страдает и скорбит любя: Честной девушкой мечтает воспитать тебя. Научить тебя с пеленок презирать мужчин: Я была еще ребенок — обманул один... Спи, дитя мое родное, Бог твой сон хранит, Твоя мама-шансонетка по ночам не спит. Возвращаясь на Днепр Болтаясь по водным станциям на Днепре и в Матвеевском заливе, где летом тренировался и подрабатывал спасателем, слышал легенду о славном много раз, и никогда ее никто не опровергал. Это был слух — домовой. В него не верили, но расставаться с ним было жалко. И еще это была мечта о возможном счастье (пока чужом), которое разрушили не сами участники событий и не конкретные опасные в своей безграничной силе исполнители воли власти во все, почти наши, времена, а обстоятельства. Куда против них? Это оправдывало сказителей и слушателей. Получалось, что удача миновала героев (и всех сострадателей легенды, поскольку каждый прикладывал ситуацию к себе) не потому, что они не хотели учиться или не умели плавать в жизни (это же рассказ-метафора), а потому, что мимо воли попали в роковую ее воронку. Я вспоминаю эти сюжеты, возвращаясь к тому времени, когда все в жизни еще можно было изменить. Если в этом была необходимость. Время раскидывает знаки-буйки (зачеркнуто), бакены, для того, чтобы ты знал, где обмелел фарватер, где прижим, а где обратное течение, но ты всегда плывешь в одну сторону, а огни, которые зажигает Бакенщик, отмечают лишь пройденный путь. И х не видит никто, кроме тебя, и без них можно было бы легко обойтись, кабы Природа не давала счастливую возможность в мыслях совершать то, что не дано совершить наяву. Там возможен обратный путь, и возвращение в молодость, и счастливая любовь (впрочем, что это я, любая — счастье), и верная дружба, и всё там есть, и всё там возможно... И отравился бы человек мечтой, и потерял бы способность к сопротивлению сегодняшнему дню, и ушел бы в другой мир, став наркоманом придуманного или исправленного им прошлого, не храни на плаву Бакенщик горящие метки наших поступков, проступков, ошибок и удач. Бессмысленны попытки выровнять дорогу из прошлой жизни. Она все равно приведет в настоящее. Только бы правильно оценить знаки, оглянувшись, пока не закончился путь. Теперь, когда пробег по жизни позволяет с интересом забытого посмотреть в зеркало заднего вида, обнаруживаешь за собой шлейф ситуаций, которые не казались тогда значимыми или, не дай бог, поворотными, а являли собой иной раз просто случайный набор эпизодов, для которых волновавшие страну и мир события, оказалось, были лишь фоном. СТР. 78–79  ощущения СТР. 76—77  Кто же тогда правил нами, когда я проводил двух наших девочек из сборной города до переправы на водную станцию «Динамо», на той стороне Днепра, в глубоком заливчике, где спустя несколько лет на всесоюзной спартакиаде школьников в составе комбинированной эстафеты, плывя свой этап брассом, выиграю первое место? Жетон победителя, которым я гордился, никому особо не показывал, потом вместе с отцовскими фронтовыми орденами (вот что было действительно жалко) украдут воры, залезшие в нашу квартиру. А кто же тогда руководил страной? Маленков? Хрущев? Не помню. Девушка моей мечты О! Это был фильм! Мы пытались протыриться («проканать», по терминологии того времени) на него в кинотеатр «Комсомолец Украины». Там на фронтальной стене фойе висело огромное полотно местного Налбандяна, изображавшее прием счастливого народа членами Политбюро (или как оно тогда называлось). Правительство во главе со Сталиным было написано ярко, непохоже, но узнаваемо. Опытный глаз мог отыскать в картине и знаменитых, известных по газетным фотографиям героев труда, писателей и артистов. После смерти Сталина посетители кинотеатра стали замечать на полотне совершенно незнакомых, вместо хорошо известных по портретам, которые они носили на демонстрациях, руководителей партии и страны. Эти исчезали с картины сразу после разоблачения того или другого соратника вождя. Новые персонажи были написаны уже без любви. После закрытого письма Хрущева о культе личности картину сняли вовсе. Заменить на ней вождя было некем. Разве что ставшим после кинофильма «Бродяга» необыкновенно популярным индийским актером Раджем Капуром. Когда заканчивался сеанс и зрители толпой спускались по черной лестнице из зала прямо на улицу, надо было на четвереньках между ног идущих потоком вниз, как какойнибудь лосось, успеть добраться до зала и лечь в средних рядах на пол между креслами. Если после журнала свет не зажигали, то можно было увидеть и новости дня. На «Девушку моей мечты» я канал три раза. Первый раз меня отловили и выставили, во второй раз киножурнал для верности я пролежал на полу, а когда высунул голову, увидел на экране название «У стен Малапаги». И только на третий раз я встретился с Марикой Рёкк. Главным событием этой картины было купание голой (!) героини в бочке, из которой она привставала и на несколько секунд демонстрировала обнаженную грудь, но я ее не увидел, и никто не увидел. Многие мужики, пришедшие на сеанс ради этой радости, поняв, что их обманули, потянулись к выходу. Красоты нас лишили не цензоры. Киномеханики срезали целлулоидные кадрики с голым бюстом немецкой кинозвезды и продавали их на толкучке недалеко от Байкового кладбища. Тито в Киеве Маленькая парикмахерская в гостинице «Первомайская» была в двух шагах от Крещатика. Два кресла, два столика, два зеркала, между которыми висела табличка Киев моего детства Петр САРУХАНОВ 78 – 79 «Не оскорбляй мастера чаевыми», и два Лёнипарикмахера. Один седой, вальяжный, переехавший из Западной Украины. Западэнец стриг модно, и в пятидесятые годы мало кто в Киеве мог накрутить кок, как этот Лёня. У него стриглись многие городские известности. Не только такие, как Сандаль, виртуозный фарцовщик, владевший всеми свободно конвертируемыми языками, или гуляка и балабус Юра Дымов, огромный сорокалетний юноша. У западэнца стриглись и серьезные люди. Народный артист Юрий Сергеевич Лавров, к примеру. Он сделал мне первый в жизни запомнившийся подарок. На четвертый мой день рождения в Грозном, где мы с мамой и театром были в эвакуации (а отец в это время лежал после ранения в госпитале в Уфе), Лавров заказал в бутафорском цеху маленький игрушечный деревянный ППШ. С этим автоматом он выводил меня гулять из гостиницы «Сунжа», и однажды мы видели, как по улицам в грузовиках везли людей. Потом я узнал, что был свидетелем депортации чеченцев. Обычно Лавров сиживал в кресле у модного цирюльника, читая, пока его стригли, булгаковскую «Белую гвардию», демонстративно обернутую в бумагу цветов царского тогда триколора. И едва не женившийся на дочери Юрия Сергеевича, милейшей Кире, футболист Андрей Биба делал здесь невысокую, но аккуратную укладку с пробором, возможно, даже бритым. Юрий Сергеевич не баловал детей разнообразием имен. Его сына, артиста Кирилла Лаврова, знала вся страна. Он приехал в Киев с Дальнего Востока, где застала его война, в офицерской гимнастерке и поступил в Русский драматический театр имени Леси Украинки рядовым актером. Слава нашла его в театре Георгия Товстоногова — в питерском БДТ и в кино. Кирилл был настоящим положительным героем и стригся где-то на стороне. Во всяком случае, в «Первомайской» я его не встречал. А вот другую киевскую звезду — мужского закройщика Дубровского, шившего из трофейных еще отрезов всем киевским знаменитостям, и в том числе великому Протасову русской сцены — Михаилу Федоровичу Романову, тоже, кстати, Лёниному клиенту, — видел нередко. По агитационным словам моей мамы, так и не увидевшей меня за свою долгую жизнь в брючной паре, «в костюмах Дубровского хотелось петь, танцевать, я знаю... купаться». И всем, кто только не ходил к нему (кроме Юрия Сергеевича Лаврова, ну и Романова, понятно), занятый западэнец, так и не научившийся толком говорить ни на одном языке, советовал зайти для стрижки завтра с утра — «з’утра». Так его и звали — Зутра. А другого — просто Лёня. И стриг тот спокойно: виски и затылки «на нет», и везде ровно. У него были свои вечные клиенты с прическами, унаследованными от времен карточной системы, и если он уезжал к родственникам в Корсунь за картошкой, они, понемногу обрастая, ждали его возвращения. Моя мама, для которой стрижка была всю жизнь важным критерием оценки моих друзей и вообще человека, с детства отправляла меня к правильному Лёне, и все было хорошо. Но как только, достигнув семнадцати лет, я пересел в кресло Зутра, у меня начались неприятности. Мне резали узкие брюки дружинники, исключали из института и комсомола и даже упомянули в фельетоне под названием «Коли у бичкiв рiжуться зуби» («Когда у бычков режутся зубы»). Потом я стал стричься наголо, и проблемы с мамой и обществом разрешились. А пока я сидел у небольшого столика, заваленного старыми парикмахерскими журналами, ожидая своей очереди. За окном, на бывшей теперь улице Ленина, милиционеры загоняли на тротуар горожан, отпущенных с работы для встречи президента неожиданно ставшей опять дружественной нам Югославии. Люди радовались хорошей погоде, махали друг другу трехцветными (югославскими) флажками, ели мороженое и, улыбаясь, заглядывали к нам в окно. Среди них были совершенно незнакомые прехорошенькие киевлянки. Смущаясь под этими взглядами, я вытащил из рыхлой стопки потрепанный «Огонек» и стал его листать. Журналы эти приносил в парикмахерскую городской сумасшедший Шая, шепелявый и верткий человек, живший копеечной спекуляцией газет и журналов. «Огоньки» собирал аккуратный Лёня, предварительно решая кроссворды. Обычно он отгадывал слов десять, остальные спрашивал у клиентов. А потом, получив следующий номер с ответами, вписывал недостающие слова, полностью заполняя клетки. На третьей странице обложки был как раз нарисованный Кукрыниксами маршал Тито, летящий по воздуху, видимо, на родину, с черным отпечатком сапога и надписью «Made in USA» на заднице. Он имел неприятный вид и чем-то напоминал обычно изображаемого этими художниками генералиссимуса Франко. Правда, Франко всегда бывал с зазубренным окровавленным топором и в пилотке, а Тито — в маршальской фуражке, которая слетела. — Клика Тито–Ранкович... Это старье надо выбросить, — сказал я, усаживаясь в кресло, — а то будут неприятности. — У кого будут? — спросил Лёня Зутра, повязывая меня салфеткой. — У Тито. — Он шутит, — успокоился мастер. — Сейчас Тито поедет мимо. Заметит парикмахерскую. Захочет постричься — и увидит себя в таком виде, будет ему приятно? — У тебя мысли, Юра! Кстати, как его фамилия? Тито? — Тито. — А Броз? Жены его фамилия Йованка Броз. Нина, салфетки! СТР. 80–81  «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Петр САРУХАНОВ ощущения СТР. 78—79  —Унего двойная фамилия — Иосип Броз Тито. — Двойная, правильно, — вмешался другой Лёня. — Тито-Ранкович его фамилия. — Нет, Ранкович — это кто-то второй. — Второй? — переспросил западэнец, обдувая мой кок феном. — А не третий? — Почему третий? Броз, Тито, Ранкович — так вы считаете? — Я считаю правильно. Клика — раз, Тито — два и Ранкович — три... Виски прямые? — Это мне. — Файно! — Клика — это не фамилия, — отвлекся другой Лёня. — Это учреждение. — Подумать!.. Скажи мне правду, Юра. Ты учишься на физкультурника, у вас там говорят, — Зутра тревожно посмотрел через зеркало мне в глаза. — Для нас это очень плохо? — Но это у них уже прошло, — опять вмешался другой Лёня. — Лёня прав? А то он поедет мимо, и не знаешь, что кричать... А жена, значит, все-таки Броз... Он ей не доверяет вторую фамилию. У них тоже не слава богу в семье... — Красивая женщина, — сказал другой Лёня, поднимая брови в знак одобрения выбора Тито. — Я видел последний журнал, там она в темных очках. — Мне бы предложили такой ассортимент, я взял бы не хуже, ты меня знаешь. Кстати, у него мама!.. — Он одобрительно похлопал меня по плечу, снимая салфетку. Мама действительно была красива, папа обаятелен, друзья верны, погода солнечна, киевское «Динамо» прекрасно, закройщик Дубровский безупречен, времена мирные. Кажется. — А эта Йованка, она похожа на жену адвоката Дзюбенко. Тот еще был балабус. Он делал у меня такой зачес, внутренний заем. — Он такой же Дзюбенко, как я, а вот Беба интересная как женщина. Если б Тито ее увидел — готово, у него было бы две жены. Или это им нельзя? Я ее как раз иногда вижу в Николаевском саду. Дядя Вася и ленд-лиз. Анечка — как американский подарок Дядя Вася Цыганков, театральный шофер, во время войны и после нее водил самые разные машины, марки которых я перечисляю без порядка: сначала отечественные полуторка и ЗиС-5, а с сорок второго — только американские: «виллис», «шевроле» (грузовой) с двумя осями ведущими, «студебекер» с тремя ведущими осями (лучший грузовик войны), МАК, «бедфорд», «додж» три четверти, «форд-8» (он еще поразительно выл на третьей, не соврать бы, передаче). В основном на грузовиках ездил дядя Вася Цыганков. Жил он один, но иногда из соседней комнаты в коммуналке к нему переезжала лифтерша Анечка, женщина смешливая, приятного, как я теперь понимаю, абриса, тихая, но не безответная, одного какого-то неопределенного возраста. Дети во дворе говорили ей «тетя Аня», а когда подрастали, звали ее уже, как младшую, «Анечка». Она забирала из ящика наши газеты, когда родители уезжали в гастрольные поездки, в которых мама обычно сопровождала отца после ранения, потому что он не мог надеть носок на левую негнущуюся ногу. У Анечки на стене висели немецкие еще картинки, изображавшие радостных блондинок с улыбками домашних девушек, только что вставших на замечательный путь разврата. Анечка пережила оккупацию сначала в родном Дымере, где ее оставил ушедший воевать Коля, впоследствии без вести пропавший сначала в немецких лагерях для военнопленных, а потом и в наших. С дядей Васей они пели красиво «Распрягайте, хлопцы, коней...» и, выпив купленную в гастрономе на углу Крещатика и Ленина бутылку водки за двадцать один рубль двадцать копеек (вино Цыганков не пил), слушали на патефоне пластинку Утесова «Барон фон дер пшик», иногда до двадцати раз кряду. В месте, где барон «попал на русский штык», пластинку заедало, и, если они были заняты, патефон повторял ее минут пять, пока не кончался завод. В другое время дядя Вася сдвигал иголку не отмываемым от моторного масла пальцем, и она, перескочив бороздку, оказывалась на словах «...ык бить баронов не отвык...». Каждое утро, начиная с апреля, если весна была теплой, он распахивал окно первого (прямо под нашим) этажа в сад — так назывался двор, где росли каштаны, и дружно, как если бы с кем-то вдвоем или втроем, пел на мотивчик из фильма «Первая перчатка»: «Если хочешь быть здоров, похмеляйся, похмеляйся, как встал!» Дверь дядя Вася на ключ не запирал. Он прижимал ее в восемь раз сложенным клочком бумаги, чтобы не открывалась от сквозняков, и шел в театральный гараж двора номер семнадцать по параллельной Крещатику Пушкинской улице. Иногда навстречу ему в Киев моего детства Петр САРУХАНОВ 80 – 81 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 темном коридоре из кухни, где умывались у чугунной эмалированной раковины, выпархивали маленькие дочери заместителя директора по хозяйственной части Левченко, Оксана и Лена. Они были совершенно не похожи друг на друга, но поскольку девочки были близнецами, дядя Вася их путал. По коммунальной привычке, в тусклом свете коридора увидев взрослого, они прижимались к стене, но узнав дядю Васю, смело выскакивали навстречу. Цыганков, подхватив их под мышки, нес до двери. Они вырывались, смеялись и убегали. Картинки из жизни дяди Васи Цыганкова мне незачем придумывать. Его окна всегда были открыты и задернуты плащ-палаткой, которая исполняла роль шторы, только когда приходила Анечка. И то не сразу. Иногда он через окно выходил во двор и наблюдал за нашим убогим дворовым футболом, оценивая его так же, как это бывало, когда он нас брал на стадион «Динамо» посмотреть на Пеку Дементьева и его финты у углового столба, на Семичастного, Бескова, Боброва. — Игра была равна, — говорил он нам назидательно. — Играли два говна. Дядя Вася редко менял точно найденные формулировки. Я помню, как, выходя из двора на улицу, он встретил народного артиста Украины Лаврова, склонного к строгой оценке людей и обстоятельств, однако ироничного и доброго, во всяком случае ко мне. Дядя Вася легко узнал народного артиста Лаврова, несмотря на то что его только что постриг модный парикмахер «с Западной Украины» Лёня, творивший в маленьком, на два кресла, салоне гостиницы «Первомайская» на Ленина. — Ты, Вася, сделал бы пару левых ходок, — строго сказал Лавров, — и купил себе новые штаны, а то у тебя из мебели дома одни галифе. — Выходной для того, чтобы человек тратил, а не зарабатывал. Желаете разделить философию, Юрий Сергеевич? — Нет, Вася, может, позже. «Разделять философию» дядя Вася любил в «Петушке», небольшом распивочном павильончике, расположенном справа от колоннады помпезного входа на стадион «Динамо» Я помню этот стадион почти столько же времени, сколько себя. Он сохранился и в немногих уцелевших во время войны семейных фотографиях, которые мама второпях бросила в чемодан, судорожно собираясь в эвакуацию, как тогда многие думали, ненадолго. Что ж до обстановки Цыганкова, то я, иногда без спроса посещая пахнущую холодными окурками комнату дяди Васи, чтоб достать кирзовый мяч, который влетал в окно, могу засвидетельствовать, что галифе в качестве мебели там как раз не было. Но было то, что заставляло нас иногда специально пулять мяч в открытое окно в отсутствие хозяина. Кроме дивана, обитого вечно холодным потрескавшимся дерматином, круглого стола, крытого липкой клеенкой, и довоенного буфета боженковской фабрики, там стоял настоящий, пришедший по ленд-лизу американский темно-зеленый армейский двухцилиндровый «Харлей-Дэвидсон». Дядя Вася вкатил его, полуразобранный, по доскам, собрал «как лялечку» (игрушечку — укр.) и больше никогда не выкатывал. Хотел, чтоб дома. Про других женщин не скажу, но Анечка любила садиться в широкое кожаное седло и поворачивать руль, пригибаясь к нему полной довольно грудью, как бы для скорости. Вася понимал — ей хотелось красивой жизни. Нам тоже хотелось. Хотя бы посмотреть. Но эту жизнь он отгораживал от нас плащ-палаткой. Потом Анечка исчезла. Как-то мама легла на широкий подоконник и спросила вниз Васю, почему ее не видно. Вася посмотрел на окно второго этажа и сказал фразу, которую мама не поняла. Любое цитирование прямой речи по памяти неточно, но смысл был такой: — Анечку я получил по ленд-лизу, Неонила! Там был договор. Если она не погибла от любви ко мне, а осталась целой, то я должен был ее вернуть. Или расплатиться. Коля пришел из лагерей, и она вернулась с ним в Дымер. Все честно. Дядя Вася расплатился за свой ленд-лиз одиночеством. Во всяком случае, до самого моего отъезда в Питер. Фронтовой шофер, проездивший всю войну на американских машинах в американской кожаной куртке, Цыганков про ленд-лиз знал немало. Но много меньше, чем теперь знаем мы. Что мы знаем против Цыганкова. Союзники, в основном американцы, поставили нам четыреста девять тысяч первоклассных автомобилей... По условиям договора мы должны были заплатить только за те, которые уцелели в ходе войны. Этой цифры дядя Вася Цыганков не знал, а я благодаря уникальной книге профессора Булата Нигматулина «Великая Отечественная война 1941–1945 гг. Жертвы народов. Битва экономик СССР и Германии» — знаю. Очень много знаю честных цифр о войне. В этой потрясающей воображение объемом информации и осмыслением ее работе — вся картина войны в цифрах. Поскольку мы с дядей Васей Цыганковым вспомнили ленд-лиз, разрешите привести лишь малое количество цифр для вашего представления о помощи союзников (в основном США) СССР во время войны. Самолеты — 18,7 тыс. штук — 27% от общего баланса СССР и Красной армии  Танки и САУ — 10,8 тыс. штук — 9,5%  Локомотивы — 1900 штук — 12%  Авиакеросин — 2,6 млн — 29%  Алюминий — 328 тыс. тонн — 54%  Промышленное оборудование — 40%  Продовольствие — 4252 тыс. тонн — 21% Союзники предоставляли нам свыше восемнадцати миллионов тонн машин, станков, металла, вооружения, рельсов, продуктов питания на сумму одиннадцать и три миллиарда долларов, что эквивалентно примерно ста сорока миллиардам долларов в ценах 2006 года. (Долг был погашен в 2006 году суммой чуть более семисот миллионов долларов.) Машины и продовольствие я помню хорошо. Отцу как инвалиду второй группы иногда приносили коричневые коробки из провощенного картона с «американскими подарками». Там были тушенка и консервированная ветчина в прямоугольных банках, сухое молоко, яичный порошок, джем, галеты, сахар... Иногда он получал что-нибудь из одежды. (Меховая жилетка с пуговицами, похожими на половинки футбольных мячей, жива до сих пор, как и прозрачные защитные очки, наверное, для токарей, неизвестно зачем попавшие в квартиру раненого актера.) В каждой полученной нами посылке лежал блок солдатских сигарет Camel без фильтра с медовым, пока не закуришь, запахом. Из серебряной фольги, которой были выстелены пачки, мы делали фиксы, столь модные в послевоенном дворе. ,, Анечка любила садиться в широкое кожаное седло и поворачивать руль, пригибаясь к нему полной довольно грудью, как бы для скорости. Вася понимал — ей хотелось красивой жизни. Нам тоже хотелось. Хотя бы посмотреть Юрий РОСТ ощущенияощущения Нечисть Русский черт игры в бисер Петр САРУХАНОВ 82 – 83 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 82 – 83 «НООВАЯ РАССКААЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯЯБРЬ 2022 А л е к с а н д р Г Е Н И Е Н И С Бледнолицый Первый раз я повстречался с дьяволом уже в Америке, в захудалой церквушке Патерсона. Когда-то здесь жили «шелковые бароны», державшие текстильные фабрики. Но теперь от них остался только величественный водопад, некогда приводивший в движение прядильные машины. Городок обеднел и почернел. По воскресеньям, когда тут не работают винные магазины, единственное развлечение — церковная служба, ради которой я сюда и приехал. Пастор Герберт Пэйдж, высокий, молодой, спортивный, одетый в безукоризненный костюм, в белой сорочке с изысканно подобранным галстуком, не походил на фанатика, но службу вел, как шаман. Пэйдж метался на подиуме, словно ураган. Свою проповедь он пел и выкрикивал. Слова сливались то в стон, то в гимн. Намокла рубашка, почернел от пота элегантный итальянский пиджак. Не выпуская микрофона, пастор беззаветно доводил себя до изнеможения. Неистовый танец его молитвы загипнотизировал прихожан, и они участвовали в радении душой и телом: пели, хлопали в ладоши, разражались криками восторга. То и дело кто-то пускался в пляс. Самые неистовые впадали в транс. Одна нарядно одетая старушка, в особой воскресной шляпке, билась, упав на пол. Ее заботливо поддерживали внуки. Искусно разжигая паству, Пэйдж накалял зал. Когда напряжение достигло предела, он замер на месте. Сквозь него, казалось, прошла электрическая искра. Конвульсивно дергаясь, пастор принялся проникновенно и торжественно выкрикивать несуществующие слова на «ангельских языках». Не умея разделить чужой энтузиазм, я — единственный в церкви — смотрел на происходящее со стороны и сидя. Буря чужих эмоций меня скорее угнетала, чем вдохновляла. Но это была моя проблема. Остальные, смеясь и плача, испытывали глубокий восторг. Я никогда не видел столь открытого проявления религиозного чувства, способного, как оно, собственно, и должно, буквально вывести человека из себя. Когда мы покидали церковь, со мной прощались как с родным, ставшим свидетелем высокого праздника. Важно сказать, что в церкви белых было двое. Я и персонаж с наивной картины, старательно изображавшей сразу всю священную историю: Саваоф, Адам с Евой, Христос с Богоматерью — все, разумеется, черные. Зато белее лилии был джентльмен в райском саду. Лакированные ботинки скрывали копыта, фрак — хвост, цилиндр — рога, во рту у него была толстая сигара, из кармана вываливались зеленые доллары. Австралийские аборигены, сохранившие самые древние представления о потустороннем, считали, что души умерших восходят на облака, откуда иногда возвращаются на землю, но в таком случае меняют цвет кожи и становятся белыми. Когда коренные жители Австралии впервые встретились с европейцами, они сочли их всех выходцами с того света. Эмигранты Обнаружив, что даже у черта есть национальность или хотя бы раса, я навестил столицу американской нечисти. Она расположена в поселке Сонная Лощина на берегу Гудзона, неподалеку от Катскильских гор. В 1645 году здесь поселились первые европейцы, подданные Новой Голландии. Через 29 лет эти земли отошли англичанам, но на карте остались прежние названия, в меню — приторные пышки, в могилах — предки. На замшелых надгробиях еще можно различить имена с приставкой «ван», но одна могила выглядит оживленной. Возле нее снимаются поклонники, прижимающие к груди книги лежащего под плитой Вашингтона Ирвинга. Первый американский писатель ввел национальную версию сверхъестественного в литературный обиход Нового Света, ибо разделял потребность молодой страны в корнях. Взявшись за эту задачу, Ирвинг открыл голландцев и написал героикомический эпос нидерландской Америки, которая «зиждилась на широкой голландской основе безобидной глупости». Отчасти описав, отчасти выдумав предысторию Америки, Ирвинг снабдил ее тем, без чего не обходился Старый Свет, — нечистью, с которой мы приучились жить со времен питекантропов. (Даже сегодня в Исландии, знаменитой не только вулканической, но и сверхъестественной активностью, прямая дорога часто вдруг виляет, чтобы объехать жилище эльфов. Местные в них уже не верят, но еще не хотят беспокоить.) Вторая колонизация Америки, свидетельствует Ирвинг, позволила заселить ее не только бледнолицыми, но и их фантазиями: «Корабль доставил из какой-то старой, одержимой призраками европейской страны целую колонию зловредных духов». Однако прижиться они смогли лишь в глуши голландской Америки. Голландцы Ирвинга, как старосветские помещики, сидят на месте, ненавидят прогресс и не хотят меняться, как это происходило в местах, не подходящих для призраков. Именно оттуда, из остальной Америки, в рассказе Эдгара По явился черт, чтобы разрушить идиллию голландского городка Школьфремен, где не верят, что «по ту сторону их холмов хоть что-то есть». «Жеманный франт» во фраке «с папильотками в волосах», напоминающими рога или скрывающие их, взобрался на колокольню и проделал с башенными часами «что-то неподобающее». В полдень они пробили 13 раз, чем скомпрометировали предыдущие 12 ударов. Проделка черта навсегда разрушила правильную размеренность безгрешной жизни, которую вели голландские поселки, где все менялось так медленно и неохотно, что, живя в одном из них, Рип ван Винкль умудрился проспать американскую революцию. Соотечественники Американские призраки обычно являлись людям на корабле с саваном вместо паруса. Чаще всего в Новом Свете привидениями служили жадные бюргеры, павшие солдаты, иногда без головы, и пираты, зарывшие сундуки с награбленным в укромном местечке, ставшем со временем островом сокровищ под названием Манхэттен. В мире русской нежити все иначе. В него меня ввел Синявский, который сам был похож на домового, книжки подписывал «с лешачиным приветом» и щедро делился опытом обращения со сверхъестественными, но привычными существами. По Синявскому, русская нечисть была не грозной, а домашней, вроде мышей или тараканов. Андрей Донатович клялся, что встретил водяного, странствуя на байдарке по северным озерам, и научил, как привязывать домового к стулу, чтобы тот отдал спрятанную вещь. — Только не забудьте отвязать, когда найдется, — предупреждал он, и я не забываю. СТР. 84–85  Нечисть СТР. 82–83  Рисунок П. Добрынина из журнала Леший, 1906 г. Д аже отечественные черти, как пишет о них лучший знаток вопроса дореволюционный писатель-этнограф Сергей Максимов, не отличались ни щегольством, ни мужеством: «Во время грозы они прячутся за спиной мужиков, пугаясь молнии. Живут в неприглядном болоте, потому что привыкли. Хромают, ибо упали с неба. Людям вредили по мелочам, придумав чай, картофель и пиво». У каждого русского духа — своя специализация. Водяные женятся на утопленницах, обожают раков и угрей. Банники парятся по ночам — в четвертую смену, для чего им оставляют веник и мыло. Но чаще всего в лесистой стране встречались лешие. Еще хорошо, что заблудившимся легко было с ними справиться: чтобы найти тропу, достаточно сменить обувь с левой ноги на правую. Все черти безмерно азартны, но лешие хуже других, ибо они играют в карты на зайцев и белок: «Одна из таких грандиозных игр велась в 1859 году между русскими и сибирскими лешими, причем победили русские, а продувшиеся сибиряки гнали затем из тайги свой проигрыш через Тобольск на Уральские горы». Ближе других нам домовые. Осевшие лешие, они привязываются к дому, как кошки, с которыми у них много общего. У домовых мягкие, поросшие шерстью ладони, которыми они гладят хозяев во сне, и тихий голос — будто листья шелестят. Домовые любят плясать и играть на гребенке. Их легко обрадовать соленой горбушкой или щепотью нюхательного табака. Если их бросают при переезде в новый дом, домовые горько плачут: «Известен случай в Орловской губернии, где после пожара целой деревни домовые так затосковали, что крестьяне сколотили им временные шалашики». В целом русские черти незадачливы и неудачливы. В таких бесов и верить легче, и жить с ними проще, если, конечно, знать физкультуру суеверий. Я, скажем, не смею выйти из дома, не присев на дорогу. Обязательно гляжусь в зеркало, если пришлось вернуться с полпути. И не стану чокаться, выпивая на поминках. Для агностика вера — неподъемная ноша, зато суеверие — в самый раз. Оно разменивает золотой запас вечного на медную монету повседневной жизни, делая ее не такой страшной, какой она кажется или какая она есть. Спутник Перебравшись из фольклора в литературу, русский черт сохранил свои лучшие, они же — худшие черты, во всяком случае, у Достоевского. Явившийся Карамазову черт — мелкий бес. Он вволю потешается над амбициозным Иваном, ожидавшим, как все мы, что дьявол к нему явится «с опаленными крыльями, гремя и блистая». Вместо этого черт переоделся в «известного рода русского джентльмена». В клетчатых штанах (вечный признак греха вплоть до Коровина и карикатур на янки из «Крокодила»), в несвежем белье и неуместной зимой белой шляпе черт выглядит злым шаржем на прогрессивного интеллигента вроде Степана Верховенского. Оставшийся без средств приживальщик, он поддакивает очередному хозяину, расплачиваясь за приют застольной беседой, которую он без всякой нужды шпигует французскими словами, которые тогда заменяли нынешние англицизмы. Знаками пародийного — журнального — просвещения служат обильные литературные реминисценции. Черт вспоминает то Толстого, то Белинского, сравнивает себя с «поседелым Хлестаковым», намекает на гоголевский же «Нос» в своем скверном анекдоте и показывает себя любителем не упомянутого прямо Жюля Верна. (С 1867 по 1877 год классик украинской литературы Марко Вовчок перевела на русский 16 его книг.) Вся потусторонняя сфера описана в типичном для Жюля Верна научно-популярном стиле, соединяющем цифры и детали с юмористическим, фельетонным стилем: «чтобы попасть к вам на землю, предстояло еще перелететь пространство... конечно, это один только миг, но ведь и луч света от солнца идет целых восемь минут». Более того, знаменитый топор в пространстве, явившийся в роман как оммаж Раскольникову, чтобы «летать вокруг земли, сам не зная зачем, в виде спутника», позволил одному американскому профессору назвать Достоевского предшественником советской космической программы. Сон Опустив черта как можно ниже — на землю, Достоевский ему подыгрывает. Он приближает дьявольскую мечту: «с купцами и попами париться». И не в той «закоптелой баньке с пауками», которую Свидригайлов назначил вечностью, а в обыкновенной парной, чтобы стать как все, «окончательно воплотиться в семипудовую (112 кг) купчиху и всему поверить, во что она верит». Опошление бездны — путь из нее, но цена освобождения — отказ от метафизических вопросов. Принять жизнь без сомнений и означает стать «купчихой». Этот выбор черт и подсовывает Ивану, настаивая на своей грубой материальности, которой можно дать пинка: «моя цель будет тогда достигнута: коли пинки, значит, веришь в мой реализм». Разыгрывая партию в поддавки, черт, однако, знает, что Иван не согласится на простой выход. Ему дьявол нужнее, чем он дьяволу. Соблазн черта в том, что он есть живое, неопровержимое свидетельство существования тех сфер, куда Ивана не пускает скепсис прогресса. Чтобы шагнуть по ту сторону разума, ему нужно убедиться в независимом 84 – 85 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 84 – 85 «НООВАЯ РАССКААЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯЯБРЬ 2022 ощущения Борис Кустодиев «Купчиха и домовой». 1922 г. СТР. 86–87  присутствии дьявола, поверить в то, что черт знает больше, чем он сам, знает нечто иное, лежащее за пределами его, Ивана, сознания: «— А ведь это ты взял не у меня, — остановился вдруг Иван, как бы пораженный, — это мне никогда в голову не приходило». На самом деле, как мы знали всегда, пока Фрейд не сделал из этого знания науку, вместе с нами живет второе «я», которое умеет подсказывать, но только во сне. Может, оно и не умнее нас, но опускается глубже, отчего и называется подсознанием. Антрополог Леви-Брюль называл сновидения Библией дикаря, другие искали в них источник религии, писатели — повествовательную машину. Лучше всего она служила Станиславу Лему. Он материализовал на манер Достоевского сны, построил из полученного роман «Солярис», задавший провокационный вопрос: «Если мы не отвечаем за наше подсознание, то кто отвечает?» Поверив в черта, Иван сдается и признает его за Другого, достойного, наконец, «вопрос разрешить», мучивший всех героев и читателей Достоевского: «— Есть ли Бог или нет? — опять со свирепой настойчивостью крикнул Иван». Но черт, как и его автор, не дает ответа, оставляя вместо него «семечко веры», чтобы вырастить из атеиста хотя бы агностика. Эхо этого диалога можно услышать в той сцене из «Конца игры» Беккета, где герои пьесы молятся Богу: «Клов.К черту, ничего не выходит! А у тебя? Нагг. Подожди (Пауза. Открывает глаза). Без толку! Хамм. Вот сволочь! Он не существует! Клов. Еще нет». Диалектика «Конечно же, — писал Бродский, — Достоевский был неутомимым защитником Добра... Но если вдуматься, не было и у Зла адвоката более изощренного». Не справившись с центральным вопросом бытия («Если доказан черт, то еще неизвестно, доказан ли Бог»), дьявол занялся своим прямым делом — апологией Зла. Из головоломной теологической конструкции вырисовывается, что черт, будучи хоть и падшим, но ангелом, мечтает, как все остальные, даже злодеи, быть с Богом на стороне Добра. Он даже оспу себе привил и «на братьев славян десять рублей пожертвовал». Вернуться на небо черту мешает «самое несчастное свойство моей природы» — здравый смысл. Тот самый, что не дает всем героям Достоевского, не исключая святых, обрести блаженство в безмятежной вере и счастье в единстве с безусловным Добром. Дьявол — это, по его же словам, «необходимый минус», без которого мироздание не только что неполно, но и вовсе невозможно. Черт приводит Вселенную в движение, вносит развитие в безжизненное статическое равновесие и служит асимметричным противовесом, без которого Достоевскому не о чем было бы писать, а нам — не с чем жить. «Без страдания все обратилось бы в один бесконечный молебен: оно свято, но скучновато». В припадке фальшивого самоуничижения черт говорит Ивану, что напрасно тот ждет от него «великого и прекрасного», ибо он делает лишь то, что может. Но не стоит доверять его показной скромности. Несмотря на мелкую натуру потертого и пошлого обывателя, цитирующего тогдашний научпоп, черт и есть та фундаментальная основа мира, без которой «тотчас бы все угасло на свете и не стало бы случаться никаких происшествий». Получается, что без черта вечная «Осанна» «взвизгивающих» (за это слово Достоевский особо держался) серафимов — тоже своего рода «банька с пауками»: вечность, в которой ничего не меняется, а значит, не растет. Искушение черта в том и состоит, что он внушает сомнение не в Боге, не в Добре, не в рае, а в том, что все это нужно больше, чем сам черт с его здравым смыслом. Признавая разум, черт не отрицает Добро, а дополняет его Злом, которое он не творит, а — что еще хуже — оправдывает. Франц Кафка, самый внимательный читатель Достоевского, сказал о черте фразу, проницательную до дрожи: «Одним из его самых эффективных средств соблазнения является вызов на бой. Это как борьба с женщинами, которая заканчивается в постели». Недуг Черт, как уверял Гоголь, конечно, немец, но обрусевший, о чем свидетельствует его разговор с Иваном. На первый взгляд, именно таким он явился и Адриану Леверкюну. Это все тот же, бесспорно, мелкий, но еще более обтрепанный бес: «Мужчина довольно хлипкий... на ухо нахлобучена кепка... из-под нее выбиваются у виска рыжеватые волосы... клетчатая куртка со слишком короткими рукавами... желтые стоптанные башмаки». Примерно так выглядел актер Леонид Куравлев в роли Шуры Балаганова. Опошление бездны — путь из нее, но цена освобождения — отказ от метафизических вопросов. Принять жизнь без сомнений и означает стать «купчихой». Этот выбор черт и подсовывает Ивану ощущения Х отя Томас Манн, несомненно, оглядывался на Достоевского, его черт говорит на родном языке, признаваясь, что «иногда я только по-немецки и понимаю». К тому же в процессе длинной беседы он трижды меняет облик, потому что у настоящего дьявола — того, что Данте вморозил в озеро Коцит, — три лица, пародирующие Троицу. Черт из «Доктора Фаустуса» претерпевает внешнюю эволюцию в зависимости от темы беседы. Сперва он — «проститутка в штанах» — опускается до уровня человека и мимикрирует под него. В разгар интеллектуального разговора дьявол принимает обличье «интеллигентика в очках, пописывающего в газетах средней руки об искусстве, о музыке». И наконец, когда дело доходит до торговли, черт выглядит адвокатом с усиками, «раздвоенной бородкой и маленькими острыми зубами». Только завершив сделку, дьявол с облегчением возвращает себе первоначальный глумливый образ, словно показывая свое истинное, а на самом деле заимствованное у того же Достоевского лицо. Этот черт тоже не может сказать ничего про Бога, который находится по другую сторону познания, в трансцендентном пространстве, откуда дьявол и свалился к нам, на землю, чтобы жить и пакостить в меру наших и своих сил. Но если Ивану черт служит в качестве его же подсознания, то Леверкюну он прислан болезнью. «Предосудительная, деликатная, тайная» (попросту говоря, сифилис), она «заставляет человека искать защиты в духовной области — в книгах, идеях». Старая любимая, опробованная на себе мысль Манна, который и мою любимую «Лотту в Веймаре» написал, страдая от зверских болей, назначает недуг источником творчества и расплатой за него. В рамках этого диагноза явление черта — квинтэссенция болезни, которая, как сам черт, и говорит с Адрианом, «позволяет тебе меня воспринимать». Психопатология дает алиби сверхъестественному, но не отменяет и не девальвирует центрального эпизода романа — и всей немецкой трагедии. Торги От Ивана черт, в принципе, ничего и не хотел. Ему хватило того, что Иван признал неоспоримую материальность черта, а с ней реальность и необходимость Зла, которому, впрочем, Иван уже и так уступил свою душу, подбив Смердякова на убийство отца. Зато в «Докторе Фаустусе» Манн использует старинную и привычную ситуацию обмена. Его черт торгует временем: 24 года творчества взамен вечных мучений в аду музыканта — в «звуконепроницаемом, скрытом от Божьего слуха погребе». Самое интересное в этой торговле — то, как черт представляет свой товар. Эта сцена напоминает того же привидевшегося мне в «Карамазовых» Жюля Верна. У него капитан Немо объясняет своим пленникам, что они никогда больше не увидят друзей, близких и родины, в ответ на что ученый Пьер Аронакс спрашивает, какова глубина Мирового океана, и получает отчет на 42 убористых страницах. Леверкюн неизлечимо болен, сделка уже заключена, он знает, что ему, в отличие от Фауста, нет спасения, но черт с азартом и подробностями перечисляет все, что композитор получает от него и чем автор со жгучей завистью любуется. Дар черта носит, с одной стороны, очень специфический, а с другой — универсальный характер. Выступая в роли критика, Манн становится не адвокатом дьявола, а им самим. Наше искусство, говорит он от имени обоих, выродилось в культуру, каждый опус — это Нечисть СТР. 84–85  Ю.В. Долгорукова «Маргарита и Воланд». 1994 год 86 – 87 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 Александр ГЕНИС, Нью-Йорк «всего-навсего решения технических головоломок». И вместо этого убогого и бесплодного творчества черт соблазняет свою жертву немыслимой роскошью: «Ты прорвешь тенеты века с его «культом культуры» и дерзнешь приобщиться к варварству», чтобы познать «первобытное вдохновение, пренебрегающее критикой, нудной рассудочностью, мертвящим контролем разума, священный экстаз». Результатом такого озарения могут быть «четыре такта» («остальное — обработка, усидчивость»), но и они стоят вечных мук, ибо превращают творца в «богоизбранный инструмент», или — через запятую — в «божественное чудовище». Соблазняя героя, автора и читателя, черт, будучи все-таки немцем, решает центральное противоречие германского духа: спор между настоящей, то есть архаической культурой, и пошлой современной цивилизацией, между героизмом обреченности и убогим купеческим идеалом, между смертью и жизнью, между подвигом и счастьем. О последнем исторический прототип Адриана Леверкюна Фридрих Ницще высказался за всех нас с излишней, я бы сказал, категоричностью: никто не хочет быть счастливым, если, конечно, он не англичанин. Дописав роман и наказав героя, Манн так и не сумел опровергнуть своего черта. Вместо этого он показал, что в немецкой трагедии нет, в чем его хотели убедить товарищи по изгнанию, хороших и плохих немцев. Плохие немцы — те же хорошие немцы, только более последовательные. Воланд Говорят, что у Булгакова, когда он работал над «Мастером и Маргаритой», на столе лежали две папки для выписок. На одной, распухшей от бумаг, стояло «Дьявол», на другой, пустой, — «Бог». Неудивительно, что наш любимый черт стал национальным героем, несмотря на то (а возможно, как раз потому), что многие разглядели в нем Сталина. «Я часть той силы, — восторженно цитировали мы Гете, имея в виду Булгакова, — что вечно хочет зла и вечно совершает благо», не заметив, что Воланд в романе не делает ни того, ни другого. У Булгакова традиционный мелкий бес — это «клетчатый» Коровьев, к которому, балагуря и веселясь, присоединяется прочая нечисть романа. Они, конечно, вредят, но по мелочам, даже тогда, когда отрывают несчастному конферансье голову. Все их проделки проходят без следа — это как стрелять в подушку. Наказанные меняются местами, а если исправляются, то ненамного: скажем, перестают врать, но только по телефону. Воланд во всей этой потешной, почти карикатурной «трагедии мести» не принимает участия. Он — над схваткой, настоящий князь Зла без страха и упрека, который наблюдает за человеческим родом в ключевые моменты его развития. Первый раз — на заре христианской истории, когда распяли Иешуа. Второй — на завтраке с Кантом, когда в блестящий век Просвещения, казалось бы, окончательно победил разум. И третий — в Москве большевиков, обещавших осуществить примерно то же, что первый, с помощью того, что придумал второй. С высоты своего надмирного, как выяснилось в самом конце, положения Воланд следит за человечеством, не вмешиваясь в его судьбу, видимо, считая нас неисправимыми и не нуждающимися в дьявольских соблазнах. Если он и заведует Злом, то оно носит схоластический характер и оправдывает свое существование неизбывным паритетом тьмы и света. О последнем мы, по сути, ничего не знаем. Разве что — от противного: если есть начальник Зла, то и у Добра должен быть источник. Вдвоем они составляют гармоническое, пусть и манихейское, целое, что внушает хоть какую-то надежду. Ведь Бога никто не видел, а дьявола можно было встретить на Патриарших прудах. «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Воланд в романе не делает ни того, ни другого. Он следит за человечеством, не вмешиваясь в его судьбу «Сказка о попе и работнике его Балде». Рисунок А.С. Пушкина Россию невозможно почитать Современную русскую литературу нужно изобретать заново, иначе мы совсем останемся без нее. Книжные магазины в Ереване глазами эмигранта Домашняя библиотека — главное, чего не хватает в эмиграции, с остальным можно как-то смириться. Несколько месяцев назад СМИ писали о хипстерах, которые вернулись в Россию, потому что в Ереване нет в продаже их любимого йогурта. Я лично пару раз порывался взять обратный билет: мне хотелось снять с полки раритетного Довлатова, купленного еще в начале 90-х на книжном развале, и тот самый «Остров сокровищ», который я читал в детстве. Наверное, это и есть родина. Петр САРУХАНОВ 88 – 89 ощущения «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 Я н Ш Е Н К А Н Ш Е Н К М А Уезжая из Москвы, я наугад сунул в рюкзак одну из двух тысяч своих книжек. Уже в самолете выяснилось, что это «Семнадцать мгновений весны» и другие романы «про Штирлица». Выбор со смыслом: герой, которого все считают нацистом, а на самом деле он не нацист, он ровно наоборот. Кстати, механизм прихода к власти фашистов и зомбирования населения там описан очень реалистично. Первого же таксиста я спросил, есть ли в Ереване книжные магазины. Он обиделся: «Брат-джан, Ереван — культурный город, ты что?» И отвез меня в Дом русской книги на улице Вардананц. Уже с порога, с триколора у входа, с портрета патриарха в прихожей, стало понятно, что это дом не столько любителей русской литературы, сколько любителей русской власти. И снова я почувствовал себя Штирлицем. Да, там были и Дюма, и Жюль Верн, но основной ассортимент примерно такой: «Мастера шпионажа», «Провал блицкрига», «Военная элита России», «Советские военные миссии и разведка», «Путь к смерти», «Плата кровью»... Короче, библиотечка русского самурая. Из-за чего кажется, что Жюль Верн и Дюма — тоже, в сущности, про путь к смерти. Война, смерть и ничего кроме. А ведь это наверняка пропагандистский проект. Его цель — создать у армян привлекательный образ России. Не знаю, насколько все это привлекательно, сомневаюсь. У прекрасного поэта Льва Лосева есть такая строка: «Хорошего — только война». И это Лосев не похвалил свою родину, это он написал о ее трагедии. Погибать и убивать, убивать и погибать. Хочется спросить: а что вы еще умеете? Когда-то я работал книжным журналистом, писал рецензии и немножко понимаю в этом бизнесе. Сняв с полки книгу, я сразу открыл выходные данные — издательство «Вече». Снял вторую, третью, четвертую — то же самое. А я знаю это издательство. Году в 1993-м я даже случайно оказался на его складе недалеко от метро «Киевская», там выступали мои знакомые музыканты. Они думали, что это просто большая комната, где можно играть. Играли, выпивали. А кругом лежали книги с названиями типа «Кафтан XVII века и ментальность русского дворянина». Кто-то спросил: «А где это мы?» — «На складе издательства «Вече» — «А-а-а...» Это «А-а-а...» означало: ну, мало ли сумасшедших. Тогда все это славянофильство воспринималось как чистая маргиналия. Что-то вроде хатха-йоги или игры в индейцев. Тут страна новая, жизнь новая, все новое, мы летим по шоссе вперед так, что дух захватывает, а они... Но прошло чуть меньше 30 лет, и «Вече» из маргинала превратилось в мейнстрим. В 2019-м они представляли свои книги в «ДНР». Выпустили том, посвященный выдающимся людям Донбасса, в серии «100 великих». В 2021-м удостоились личной благодарности Путина. И вот теперь почти монопольно представляют в Ереване русское книгоиздание. В общем, с Домом русской книги все ясно. Есть еще «Зангак» на улице Абовяна, там тоже продаются русские книги. Маленький уютный хипстерский магазинчик, что-то вроде московской книжной сети «Республика». Магазин для богатых и праздных. Для тех, кто считает книгу игрушкой или знаком престижа. Стильный интерьер, сильно завышенные цены, а ассортимент примерно такой: «Безумно богатая китайская девушка», «Последнее письмо твоего любимого», «Где живет счастье», «В метре друг от друга» и Мураками в больших количествах. Деньги, любовь, экзотика. И ощущение какой-то неимоверной пустоты внутри, которую хочется заполнить прямо сейчас. Есть большой книжный развал на Вернисаже, в самом центре армянской столицы. Он открыт каждые выходные, а иногда даже в будни. И если честно, производит грустное впечатление. Книги замечательные, но понимаешь, что люди состарились, обеднели, и библиотека, которую собирали всю жизнь, вокруг которой строилась семья, росли дети, вдруг оказалась обесцененной и ненужной. Теперь ее продают на улице за копейки. Здесь много русской классики. Разрозненные тома Тургенева, Пушкин, Крылов, но попадаются и самые невероятные книги: «Литьевое прессование зубочелюстных протезов из пластмасс», «Онкологические аспекты в стоматологии». Видимо, хозяин библиотеки — дантист. Или запущенный пациент дантиста. И есть книжная сеть «Букинист», довольно симпатичная. На улице Амиряна чуть беднее, на проспекте Маштоца — разнообразнее. По сути это что-то вроде русской сети «Читайгород». Праздник потребления, выжимка из мировой культуры. Как будто кто-то пришел и сказал: «Дайте мне самое лучшее, проверенное временем». Про сегодняшних-то непонятно, хорошие они или нет, а про прошлый век все уже точно известно. Это книги, которые берут с собой в поезд, в самолет, на необитаемый остров и да — в эмиграцию. Все вперемешку: Юлий Цезарь, Чапек, Ницше, Оруэлл, Дракула, Айвенго. А рядом — «В постели с бактериями», «Британская шпионская сеть в Советской России», Агата Кристи, Маринина, Ошо. Я с трудом себе представляю читателя Ницше и Марининой, но, наверное, есть и такие. Смотришь на это и думаешь: современной культуры не существует. На русском языке точно. Она сама себя отменила, превратила в музей. И книжный магазин — это уже тоже музей по сути. А ведь Ереван — культурный город, теснейшим образом связанный с русской литературой. Что тогда говорить о Мадриде или Антверпене? Мы с Марком Григоряном, директором ереванского Музея архитектуры, в итальянском кафе у памятника Нжде говорим о книгах. Спрашиваю: — А что хорошего выходит в Ереване порусски? — Да почти ничего. Он стал вспоминать и сказал: — Пальцев руки вполне хватит. Есть ощущение, что хороших честных новых русских книг мы не увидим в эмиграции еще долго. Их, возможно, (наверняка!) пишут сейчас в России, но вряд ли эта литература будет издана и тем более экспортирована. А ведь нас за пределами РФ много — по приблизительным прикидкам, около трех миллионов. И прочитать по-русски что-то более актуальное, чем романы о Штирлице, этим миллионам сейчас физически негде. Только телеграм и фейсбук*. Язык не поворачивается назвать это гуманитарной катастрофой, когда видишь, что происходит в Украине. Но что-то катастрофическое тут есть. И если мы прямо сейчас не изобретем заново современную русскую литературу и не издадим ее здесь, в эмиграции, в Армении, в Грузии, в Латвии, в Германии — не будет никакой русской литературы. И нечего будет следующим поколениям обывателей брать с собой на необитаемый остров. Позаботься о себе сам. Страны, которые нас приняли, точно не обязаны это делать. А Россия... В России сейчас только «Путь к смерти». * Принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской и запрещена в РФ. Ереван Сон Олеши Люди, события, стрелки часов, ожидание, слова... Или это и была жизнь? Всередине пятидесятых годов по утрам у писательского дома по Пятницкой улице прогуливался невысокий человек с резким профилем, нависающим над верхней губой носом и синими, со значением смотрящими глазами. Ветер развевал его длинные седые волосы. Когда он встречал кого-то из жильцов дома, то заговаривал и просил три рубля на завтрак для себя и жены. Это был писатель Юрий Олеша. Он бродил по Пятницкой — в такт мыслям шевелящиеся брови, которые один знавший его человек назвал «мрачными», мятые брюки, «грязный пиджак с прорванными локтями». Модного кафе «Националь», завсегдатаем которого он был в тридцатые годы, теперь в его жизни уже не было, он посещал только кафешки и забегаловки в округе. Зато в них его знали все официантки. Иногда он стоял у будки чистильщика обуви в Климентовском переулке и долго говорил с ним. Он жил надеждой на то, что напишет великую книгу, и тогда все изменится. Снова вернутся дорогое пальто, шляпа, сами придут и проведут ему в квартиру телефон, будут на улице узнавать его, а он будет медленным кивком, не поворачивая головы, отвечать им. Он говорил друзьям о том, что напишет великую книгу, но эти разговоры почти ни90 – 91 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 кто не принимал всерьез, потому что он все время строил литературные планы, но редко их выполнял, потому что пил, потому что бесцельно мотался по улицам, потому что болел, потому что у него был вид помятого человека, которого жизнь взяла за шиворот и протащила по ухабам. «Я не очень верил, что книга будет написана». (А. Гладков) Но он, правда, писал ее, эту книгу без названия, которую Шкловский назвал «Ни дня без строчки», а сам Олеша называл эту груду страниц в разбухших папках, которые пришлось разбирать после его смерти, — «Слова, слова, слова...». Люди, в тридцатые годы приходившие в кафе «Националь» внизу улицы Горького, всегда заставали там Олешу. Казалось, он сидит там днями, неделями, месяцами. На стуле рядом с ним — старый портфель, на столе пачка папирос и коробок спичек. Один. Потом за его стол подсаживались приятели, и начинался шумный разговор. Потом приятели уходили, и он снова сидел один в пустом кафе. Если с ним здоровались, он медленно кивал в ответ. «Писатель в ресторане должен быть недоступным». Друзья, с которыми он обменивался остротами и парадоксами в фешенебельном кафе с видом на Кремль, исчезали. Все знали, что с ними случилось, но никто про это не говорил. Русского денди Стенича убили. Футболиста Андрея Старостина посадили. Исчез князь Дмитрий Петрович Мирский — умер под Магаданом. Мейерхольда забрали и били резиновой палкой. Знал ли Олеша про палку? Неизвестно. На двух разворотах в «Литгазете» 26 января 1937-го были опубликованы статьи советских писателей — отклики на Второй Московский процесс, по которому проходили Пятаков, Радек, Сокольников, Серебряков, Муралов, всего 17 человек. «Те, кого сейчас судят, были прямой агентурой фашизма... Они покушались на Сталина. На великого человека, сила которого, гений, светлый дух устремлены на одну заботу — заботу о народе. Мерзавцы, жалкие люди, шпионы, честолюбцы, завистники хотели поднять руку на того, кому народ сказал: ты сделал меня счастливым, я тебя люблю. Это сказал народ! Отношение народа к Сталину рождает в сердце такое же волнение, какое рождает искусство! Это уже песня! Мы, художники, должны особенно заклеймить эту сволочь. Позор и бесславие, бесславный конец ждет их. Никто и ничто не помешает народу жить, побеждать, добиваться счастья! Все враги его будут уничтожены!» Так писал Олеша. 2 февраля 13 человек расстреляли. Во время войны он был в Ашхабаде, откуда писал: «Я никогда не думал, что умру среднеазиатским нищим». Когда после войны он вернулся в Москву, жить ему было негде, потому что в его квартиру вселились другие люди. Целыми днями он ходил по улицам, а к ночи прокрадывался в квартире приютивших его друзей к дивану, ложился на него прямо в пальто и надвигал на лицо шапку. Может, в эти ночи, на чужом диване, в хмельке, под старой надвинутой шапкой, являлись ему воспоминания о детстве и странные разрозненные мысли обо всем на свете — о стрекозах, о рыбах, о цирковых акробатах, об умершей от тифа сестре (могилу которой он потерял), о Делакруа, о Томасе Манне, о чем угодно... Детство как потерянный рай. Одесса как утерянное счастье. Все ушло, и все осталось там, в мягкой теплой тьме забытья. Закрой глаза и на диване, как на лодке, уплывай туда, где в темноте плещет море и горят ночные огни любимого города. Память он назвал «несуществующим пространством». И год за годом — мы не знаем, когда начал, но знаем, что закончил 1 мая 1960-го, когда умер, — он выуживал из этого несуществующего пространства очень существенные вещи: камешки, блестки, изумруды, брильянты, жемчужины. Он записывал отрывки и фрагменты, сам не зная, как из всего этого сложить книгу. Ведь книга — это герои, сюжет, главы, а тут никакого сюжета, а только заметки, клочки, отрывки. Он сидел в приемной Союза писателей, мимо него молча проходили секретари, и он обижался, потому что считал себя большим писателем, ему сам Шолохов руку жал и сам Катаев его любил, а они: «Они со мной даже не здороваются!» Все они писали правильные, кондовые романы с сюжетными линиями и производственными конфликтами, а он нет. Мир его был раздроблен, лишен целостности. Жизнь разбилась на осколки... Но одновременно так работало восстановление жизни, собирание ее осколков, кусочков, обрывков, фрагментов, заброшенных в память и сохранившихся в ней. Создание через распад. Разве так бывает? «Уже почти не о чем писать. Я, конечно, мог бы писать романы с действующими лицами, как писал Лев Толстой или Гончаров, который, кстати говоря, прорывался уже в неписание, но мне делать это было бы уныло. Время тлеть». Тут он, конечно, заговаривается. Как Толстой, он не мог, да и как Гончаров — тоже. Тут Олеша, который гордился и даже кичился тем, что он писатель, да еще какой, — в упор не видит и даже близко не понимает того, о чем говорит. Толстой писал не «романы с действующими лицами», Толстой упорно, остервенело говорил правду людям и о людях как он ее понимал. У Олеши никакой правды не было, кроме той, какую литературе спускали из ЦК. Но в советской литературе писатель, который ждет указаний из ЦК, — плохой писатель, а хороший тот, кто носом чует завтрашнюю инструкцию. Нигде никогда он не сказал, что понимает все это, да, может быть, советский писатель Олеша этого и не понимал. Однажды, выпив, он позвонил Надежде Мандельштам и «долго плакался по телефону, что все до черта надоело». Она — не советская, хотя всю жизнь провела в советской клетке, она глядит на него с иного ракурса, из другой системы и видит его в холодном свете: «Одни, продаваясь, роняли слезу, как Олеша...» Но у нее было право быть безжалостной, это право обеспечили ей ее Ося и вся ее жизнь травимой беглянки. ощущения СТР. 92–93  ощущения А л е к с е й П О Л И К О В С К И Й То, что составляет суть современного кино и так завораживает современного потребителя клипов — действие, нагнетание, разрядка, — для Олеши в его последней книге значения не имело. Он рассказывает об акробатах, которые должны прыгнуть с высоченной мачты в канавку с водой, рассказывает про толпу, ждущую прыжка с тем же чувством, с которым древние римляне ждали боя гладиаторов, рассказывает, как прыгуны театрально обнимаются перед прыжком, как бы прощаясь в последний раз в жизни — детали, подробности, живая память, — но нет ни действия, ни разрядки. У Олеши никто никуда не прыгнет. Прыжка не будет, он отрезан краем страницы и не входит в эпизод. Он не важен. Важно только чувство и ожидание. Чувство ожидания. Таким образом он нагнетает напряжение, которое не разряжается. Читатель покидает отрывок неудовлетворенным, так и не узнав главного. Так у него все время: идут на футбол, но самого футбола нет, говорит, что видел в степи зеленый луч, но и луча в рассказе нет. Пишет о времени, но главного о времени не говорит — главное скрыто умолчанием. Забвением? Мы не знаем. Видимо, он сам не был уверен в том, что пишет и куда его ведут эти разрозненные куски воспоминаний, иначе откуда это: «Теперь я даже не могу провести прямой мысли, как явствует из этого отрывка»? Часы-великаны у магазина Баржанского в старой, навсегда исчезнувшей Одессе недаром появляются два раза в его обрывках и осколках. Они были так велики, что мальчик Юра видел прыжок стрелки в следующую минуту. А усталый, мрачный человек с резким профилем, сорок лет спустя сидевший, насупившись, в забегаловке на Пятницкой, думал о том, где та грань, после которой ребенок делается взрослым, прошлое настоящим... где минута переходит в минуту? Окончив гимназию, он собирался поехать по Европе на велосипеде. Но внезапно мир взорвался Первой мировой войной. И он никуда не поехал. С этого момента его жизнь ему больше не принадлежала, ее лепило время, а вернее, страшные люди во френчах и с тупыми лицами догматиков и палачей, но он так не думал, думать не мог, потому что думать так было невозможно, нельзя. Он принимал все, все с начала и до конца. Жил как мог, сидел в кафе, ел, пил, говорил с женой Суок, молчал с женой Суок, участвовал в собраниях, подписывал, что нельзя было не подписать, писал, что нужно и во что верил — расстрелять как бешеных псов, раздавим троцкистскую гадину, как прекрасна Сталинская Конституция, как ужасен капиталистический мир, никогда в Америке мать не сможет купить эскимо ребенку — и в конце концов уходил в себя, тонул в себе, в чем-то черном и глухом, протяжно-тоскливом, горестно-жалком. Бродящий по Москве Олеша, за двадцать лет не написавший ничего, чем мог бы гордиться, стал достопримечательностью города. И в этом его молчании наклевывалось безумие. Почему глаза два, а смотрит на меня кто-то один? Я? Кто это — я? Сотрудники редакции газеты «Гудок», 1927. В этой газете Юрий Олеша (в центре) издает многочисленные фельетоны Соттрудникки редакции газзеты «Гудок», 1927. На Сретенке, начало 30-х Олеша в молодости Сон Олеши СТР. 90–91  ощущения 92 – 93 Алексей ПОЛИКОВСКИЙ «Ленин умер — ленинизм живет» — это его строка. «Сталинская Конституция закрепила победы социалистической революции и все ее великие завоевания. На основании Сталинской Конституции мы, граждане РСФСР, будем выбирать наших представителей в Верховный Совет». Тоже он. О матросе Железнякове, разогнавшем Учредительное собрание и убитом в момент, когда высунулся из бойницы бронепоезда и стрелял сразу из двух пистолетов в двух руках, он пишет с симпатией. Он был с ним знаком. «Молодость моей Советской Родины... всей душой коммунистом... против врагов новой жизни страны» — эти и многие другие штамповки мы встречаем не в его газетных статьях, а в тех его заметках и отрывках, в той его внутренней книге, которую он писал в последние семь лет жизни. Для Булгакова писание фельетонов в «Гудке» было мучением и несчастьем, а для Олеши писание фельетонов в «Гудке» (да к тому же стихотворных, под псевдонимом Зубило) было великой радостью, успехом и счастьем. Один хотел уйти из советской литературы (и ушел в конце концов в своей последней тайной книге), другой не мыслил себя вне советской литературы, принимал ее убожество за величие, хотел в советской литературе сделать писательскую карьеру, осуществить подъем на самый ее верх. Но не смог, потому что был слишком сложен и тонок для всех этих совписов, ковавших нетленки о коммунистах в шестьсот страниц. И оттого мучился тоской и мыслями о том, что не сбылся. Вего огромном собрании воспоминаний, ощущений, сравнений, в огромном потоке памяти и впечатлений есть все, от моря до неба, от цирка до футбола, от степи до города, от описаний маленьких одесских лавочек до описаний улиц Москвы, все вызывается к жизни напряжением памяти — только ужас ада отсутствует. Историку князю Дмитрию Мирскому Олеша однажды сказал, что «древнего мира не было», а тот в ответ огрел Олешу тростью по спине. Это Олеша вспомнил. Еще вспомнил, как, помирившись, ели с Мирским цыпленка и пили вино. Цыпленка хорошо помнил и написал о нем, а куда делся князь — об этом ни слова. Князь Мирский умер на лагпункте под Магаданом. Главное в его отрывках и фрагментах отсутствует, главного нет, ада нет, прожитое им время предстает состоящим из лирических зарисовок и эффектных метафор, и он гордится ими и любуется собой, таким сильным, таким большим писателем, который еще всем им покажет. На книгу эту он ставил, это была его ставка в большой игре. Он не мыслил себе тайной литературы — книгу он собирался в один прекрасный день выставить на общее обозрение как свое рукотворное чудо, как граненый алмаз своего мастерства. Но когда он выпьет, когда бродит по улицам Москвы, воображая себя Данте и рассказывая знакомым, что он и о Данте когда-нибудь напишет книгу (не написал), — не видит ли он тринадцать фигур, которых вереницей и под конвоем ведут в грязный лубянский подвал? Ведь у него такая сильная, такая хорошая память. Нет, не видит, не помнит, не знает, никогда не знал, не понимает, о чем вы. Ад — он разве неизвестно где? Ад — он разве у Данте? А не тут, в километре от высоких витрин кафе «Националь», за которыми Олеша в тридцатые вальяжно сидел за чашкой кофе? Ветер в лицо, шапка на лице, сны, тени и фигуры... «Мне вдруг начинает казаться, что я заснул и сплю, и вижу сон, и до сих пор я думаю, что с тех пор я не проснулся и эти многие годы, которые прошли с тех пор, — все это мой сон». Писал для двух киностудий один сценарий — какая-нибудь из них купит! — но не купила ни одна. Денег не было, шел по Пятницкой и думал, хватит ли на газеты, если купит двести граммов сахара. А когда деньги были, вел жену в ресторан, где заказывал икру и коньяк, а на обратном пути домой, в Замоскворечье, по ночной Москве давал жене купюры, и она бросала их в приоткрытые форточки забывшихся во сне подвалов и полуподвалов. Лагерник и диссидент Аркадий Белинков в своей книге «Сдача и гибель советского интеллигента», вышедшей в свет через пятнадцать лет после смерти Олеши, разоблачил, разделал и уничтожил его — слабого человека и посредственного писателя. Просто уничтожил и сверху притопнул ногой, и плюнул, и бросил на могилу окурок. И прав ведь... Но в своем свободном письме без сюжета, в своей груде отрывков и заметок он как будто предчувствовал другое, разорванное в клочья время, когда классический роман станет невозможен для читателя, отводящего на чтение три минуты в день. Или ничего он не предчувствовал, а просто каялся перед своей жизнью и искал в ней что-то, что когда-то в ней было и ушло? Главного в его «Словах, словах, словах...» нет, но знает ли он об этом? Через эту черную яму, через эти тени, когда-то бывшие людьми, через самого себя, написавшего уйму советской чепухи, — он перешагивает, или даже не перешагивает, а просто проходит насквозь, как сквозь небывшее, не существовавшее, несуществующее. Пустота на месте главного. Но тоской и болезненным намеком на то, что он знает эту яму за спиной и подлинную цену себе, звучит строка, которую он пишет своим ровным круглым почерком: «Я был не воин, не мужчина, трус, мыслитель, добряк, старик, дерьмо». Слабый, страдающий старик (на самом деле никакой он не старик, ему всего 60) в потертом пиджаке с продранными локтями, с шеей, замотанной несвежим шарфом, он чувствовал внутри себя атлета, который вот сейчас развернет плечи, наберет в грудь воздуха — и рывком освободится, выйдет наружу! Но не выйдет, потому что от атлета — Олеша знал — остался только безрукий торс, обрубок, руки и ноги потеряны, голова утонула в блевотном пьяном дурмане, атлет заключен в старике и никогда не вырвется из него. А старик все пишет и пишет свою бесконечную рукопись, состоящую из не стыкующихся друг с другом отрывков, все укладывает и укладывает исписанные ровным красивым почерком листы в очередную папку. Мог быть прекрасным писателем, но протратил жизнь на блестящие парадоксы и застольные афоризмы, которые расходились по Москве. Мог писать что-то большое, значительное, но все годы после войны долго, мучительно и утомительно писал сценарии и газетную дрянь, которую он не считал дрянью, ибо был внутри времени и согласен с ним. С гордостью мастера говорил, что мог бы написать всего Гоголя, но время шло, и он так и оставался автором «Зависти» и «Трех толстяков», написанных на заре жизни, когда он был сенсационным одесситом, покорившим Москву. Бродил, бродил, бродил по Москве старик в легком демисезонном пальто в декабрьский мороз, заходил погреться в магазин «Советское шампанское» на улице Горького, где продавали разливное и ему наливали в кредит. Его там хорошо знали. «Не бросай меня!» — требовательно кричал вслед человеку, который отказывался пить с ним ледяное шампанское, стоя на грязном, раскисшем полу в декабре. «Не бросай меня!» «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 СЕНТЯБРЬ 2022 ощущения «Я возьму сегодня в бой пограничный столб с собой» В а л е р и й Ш И Р Я Е В Как дядя Степа Польшу попилил Через пару недель после нападения Гитлера на Польшу 1 сентября 1939 года СССР, не встречая сопротивления, забрал себе Западную Украину и Западную Белоруссию. В советских газетах и на почтовых марках тогда сообщалось об освобождении этих территорий «от польской оккупации». Во время Польского похода Красной Армии (как писали газеты, «освободительного»), закончившегося в полном соответствии с секретными протоколами пакта Молотова— Риббентропа, художники создали для народа духоподъемные плакаты, а композиторы и поэты — специальные стихи и песни. Самая знаменитая — «Песня красных полков» — получилась у поэта Евгения Долматовского и композитора Павла Акуленко (старшего инструктора отдела художественной самодеятельности при Центральном доме Красной Армии и художественного руководителя ансамбля армейской песни и пляски). Написана песня в сентябре 1939-го по заказу Народного комиссариата обороны. Приказ о создании спецпесни Долматовский (оба автора — поэт и композитор — участники похода) получил в Смоленске через бригадного комиссара Абрамова за двое суток до перехода польской границы. И боевой приказ был выполнен: ансамбль армейской песни исполнял это произведение уже при входе в Гродно. Мы идем за Советскую Родину Нашим братьям по классу помочь. Каждый шаг, нашей армией пройденный, Разгоняет зловещую ночь. Белоруссия родная, Украина золотая, Наше счастье молодое Мы стальными штыками оградим!!! Эх, наше счастье молодое Мы стальными штыками оградим!!! Над полями, лесами, озерами Боевые летят корабли, И свобода встает над просторами Возвращенной народу земли. Наших братьев в беде не оставим мы, Неразрывен великий народ! Под знаменами Ленина–Сталина, Под знаменами — в дружный поход! Когда мой тесть, не чуждый юмора фронтовик, с ехидными комментари94 – 95 «НОВАЯ РАССКАЗ-ГАЗЕТА» No4 CЕНТЯБРЬ 2022 ями спел мне под трофейный аккордеон это творение, я засомневался. То ли мы за родину идем, то ли кому-то помогаем? А если помогаем, то почему себе забираем, да еще штыками ограждаем? Но тесть объяснил, что в конце тридцатых ни у кого вопросов не возникало. Вторая мировая началась 1 сентября, когда дети идут в школу. И в этом году им много чего расскажут. А вот в СССР детям не морочили голову политикой, для них просто писали специальные стихи. Разъяснить советским детсадовцам и младшим школьникам политику партии и правительства поручили одному из самых многообещающих поэтов того времени — Сергею Михалкову. Тем более что его дядя Степа — главный герой детворы Советской страны — вполне для этого подходил. Мы не знаем, вручил ли поэту секретный пакет с приказом бригадный комиссар, или просто позвонили из ЦК, но пришлось добродушного великана «по фамилии Степанов и по имени Степан», друга детей и животных, тоже отправить в Польский поход. На границе есть застава, О заставе этой — слава. Дядя Степа скоро год На заставе той живет. Он живет на всем готовом, Он привык к порядкам новым, Он всегда стоит в строю Самым первым, на краю. Знают лично дядю Степу Все начальники застав. Уважает дядю Степу Пограничный начсостав. Цикл стихов про дядю Степу будущий автор гимнов Советского Союза и Российской Федерации писал с 1935-го (ему было тогда 22 года) по 1981-й. Когда понадобилось рассказать детям о присоединении Восточной Польши, в рекордные сроки была написана поэма «Дядя Степа в Красной Армии». Текст вышел — в 1940 году в «Молодом колхознике» (No 5): Он зеленые петлицы Носит с гордостью большой, Срочной службе на границе Отдает себя душой. Узнаваемый михалковский четырехстопный хорей весьма живо ведет героя к захвату чужих земель. Темной ночью, в поздний час Объявил майор приказ. В темноте на правом фланге Раздается Степин бас: «Я готов служить народу, Нашим братьям, землякам, Чтоб навечно дать свободу Батракам и беднякам». Наступают наши части, Отступает польский пан. Мы несем с собою счастье Для рабочих и крестьян. Занят Львов, и взято Гродно, За спиной бойцов Столбцы. Мощной силою народной В бой бросаются бойцы. «Польскому пану» отступать было вообщето некуда. Несчастная Польша в очередной раз сгинула с карты, закончился ее четвертый раздел. Но детям это знать не обязательно. В уста дяди Степы в Польше Михалков вложил фразу на все времена: Я возьму сегодня в бой Пограничный столб с собой, И он в землю будет врыт, Где мне родина велит. Правда, в 1949 году биографию дяди Степы пришлось подкорректировать: вставили в советский детский эпос политически правильную службу на флоте во время ленинградской блокады, а поход в Польшу, которая как бы стала нашим союзником по социалистическому лагерю, пришлось забыть. А что Михалков? Приказали — сделал. Но все равно — перечитайте «Дядю Степу». В наши дни так не умеют: срифмовать — пожалуйста, а вот народный персонаж создать — некому. Мелковаты... Отпечатано в АО «Прайм Принт Москва». Адрес: 141701, МО, г. Долгопрудный, Лихачевский проезд, д. 5В. Заказ No 2336 Тираж — 7000 экз. Дата выхода — 09.09.2022 Рекомендуемая цена — 250 руб. новая рассказгазета Главный редактор: Сергей КОЖЕУРОВ Над этим выпуском работали: Георгий РОЗИНСКИЙ, Сергей СОКОЛОВ, Петр САРУХАНОВ, Вячеслав ПОЛОВИНКО, Ольга ТИМОФЕЕВА, Ольга БОБРОВА, Алексей ПОЛУХИН, Виктория ДЕНИСОВА, Инна КРОЛЬ, Елена АКСЕНОВА, Диана ГРИГОРЬЕВА, Надежда ХРАПОВА, Оксана МИСИРОВА, Вероника ЦОЦКО, Анна ЖАВОРОНКОВА Авторы номера: Татьяна БРИЦКАЯ, Александр ГЕНИС, Иван ЖИЛИН, Лариса МАЛЮКОВА, Елена МИЛАШИНА, Александр МИНЕЕВ, Дмитрий МУРАТОВ, Павел ПАЛАЖЧЕНКО, Владимир ПАСТУХОВ, Алексей ПОЛИКОВСКИЙ, Дмитрий ПРОКОФЬЕВ, Юрий РОСТ, Слава ТАРОЩИНА, Ирина ТУМАКОВА, Роман ШАМОЛИН, Лилия ЩЕВЦОВА, Ян ШЕНКМАН, Валерий ШИРЯЕВ Купить «Новую рассказ-газету» можно в нашем интернет-магазине. Для соучастников «Новой газеты» — особые условия. Прочитать материалы выпуска можно на сайте novaya.media «Новая рассказ-газета» зарегистрирована в Федеральной службе по надзору в сфере связи и массовых коммуникаций. Свидетельство ПИ No ФС77-35539 от 6 марта 2009 г. z Учредитель и издатель: АО «Издательский дом «Новая газета». z Редакция: АНО «Редакционно-издательский дом «Новая газета». Адрес: Потаповский пер., д. 3, с. 1, Москва, 101000. z © АО «ИД «Новая газета», АНО «РИД «Новая газета», 2022 г. z Любое использование материалов, в том числе путем перепечатки, допускается только по согласованию с Редакцией. Но! Этот номер не совсем обычный. Мы прощаемся с Михаилом Сергеевичем Горбачевым, многолетним другом «Новой газеты», ее ангелом-хранителем. Развернувшим и нас, и страну, и мир (один Рейкьявик чего стоит!) на 180 градусов. Беслан. Расследование Елены Милашиной — трудное чтение. Но оно позволяет понять, что с нами стало в сентябре 2004 года и продолжает быть сейчас. И почему уголовное дело о самом страшном теракте в России не раскрыто за эти 18 лет. И наконец. Когда этот номер подписывался в печать, Басманный суд по иску Роскомнадзора признал недействительной регистрацию «Новой рассказ-газеты» как средства массовой информации. А накануне тот же суд, та же судья, с подачи того же Роскомнадзора проделали то же самое с «Новой газетой», выходившей без малого 30 лет (подробнее на страницах 12—13 этого номера). Только вот ведь какое дело. Чтобы закрыть газету, созданную не по воле партии или олигарха, нужно закрыть ее коллектив. Сменится власть, уйдут чиновники и судьи, хранящие в своих сейфах метлы и песьи головы, а «Новая газета» была, есть и будет. И мы еще не раз скажем вам: «И снова, здравствуйте!»

Этот номер можно купить.

СОДЕРЖАНИЕ

ГОРБАЧЕВ

АТАКА НА ГАЗЕТУ

«Газета прав не имеет». Суд признал недействительным свидетельство о регистрации «Новой газеты». Татьяна Брицкая

ЯВЛЕНИЯ

  • Горящий сезон. Жизнь и настроения Крыма на текущий момент истории. Иван Жилин
  • Войска строгого режима? О возможном участии заключенных в боевых действиях сообщают даже государственные СМИ. Минобороны и ФСИН молчат
  • Европа восстает из пепла. Природа — новая напасть, кроме гибридной войны для Старого Света. Александр Минеев
  • Нефть больше не везет? Аудиторы Счетной палаты предупреждают о возможных бюджетных рисках. Дмитрий Прокофьев
  • Рецепт от императрицы. Единственный в России доступной и проверенной вакциной от обезьяньей оспы прививалась еще Екатерина Великая. Ирина Тумакова* взяла интервью у молекулярного биолога.
РАССЛЕДОВАНИЕ

Страшная тайна Беслана. «354 заложника», или Как рождалась ложь во время и после теракта. Елена Милашина

ИДЕИ

ОЩУЩЕНИЯ

* Признаны Минюстом РФ иностранными агентами.

К сожалению, браузер, которым вы пользуетесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров.

Добавьте в Конструктор подписки, приготовленные Редакцией, или свои любимые источники: сайты, телеграм- и youtube-каналы. Залогиньтесь, чтобы не терять свои подписки на разных устройствах
arrow

Выбор редакции

Войти в профиль

questionsettings