«Те люди, у которых есть дубины и оружие, диктуют волю всей Украине. А мы с вами кто, мы быдло? Или те, кто имеет право решать, как жить? Сегодня мы говорим: нам надо здесь же избрать городского голову — раз, пусть он формирует исполнительный комитет — два, милиция подчиняется городскому голове — три, создаются отряды охраны общественного правопорядка — четыре <…> И мы хотим сказать: «Мать Россия, смотри на своих детей», — 23 февраля 2014 года на площади Адмирала Нахимова в Севастополе состоялся митинг, собравший, по разным оценкам, от 10 до 30 тысяч человек. Он прошел под российскими флагами и стал ответом традиционно лояльного России Севастополя на события в Киеве, где накануне Евромайдан победил президента Януковича. Спустя 23 дня, 18 марта, в Георгиевском зале Кремля был подписан договор о вхождении Крыма и Севастополя в состав РФ.
А через восемь лет и восемь месяцев в том же Георгиевском зале был подписан другой договор — касающийся «ДНР», «ЛНР», Запорожской и Херсонской областей. И в это время люди в Крыму тоже массово собирались, но только не с флагами на городских площадях, а в очередях на выезд с полуострова. Они уезжали от частичной мобилизации. Автомобильные пробки у Крымского моста растягивались на пять километров.
Роман писателя-шестидесятника Василия Аксенова «Остров Крым» оказался пророческим. В нем полуостров в 1920 году фантастическим образом не вошел в состав СССР — благодаря случайному выстрелу из корабельного орудия, разрушившему лед Чонгарского пролива под наступающей Красной армией. Из-за этого Крым начал развиваться своим, вестернизированным путем, превратившись в процветающее демократическое государство. Однако значительная часть его населения оказалась одержима идеей «общей судьбы» с Советским Союзом, тем более что ее продвигали многие представители элиты и популярная газета «Русский курьер».
В романе сторонники идеи «общей судьбы» обращаются к СССР с просьбой присоединить Крым. Но советская государственная машина понимает их по-своему и начинает военную операцию.
Главный герой — идеолог «общей судьбы» Андрей Лучиков — хоронит убитую советскими войсками возлюбленную и узнает, что убит и его отец. И только тогда осознает, насколько он заблуждался насчет СССР и к чему привела его безумная идея.
Девять лет назад Россия тоже вошла в Крым войсками. Взрывы и звуки выстрелов пришли сюда лишь после начала специальной военной операции. Взрыв на военном аэродроме в Новофедоровке, взрывы на складе боеприпасов в Джанкойском районе, атаки дронов на Севастополь. А потом — объявленная президентом частичная мобилизация и приход СВО в каждый населенный пункт, в дома и квартиры к самим крымчанам.
Севастополь. Фото: Сергей Мальгавко / ТАСС
До начала военной операции было и хорошее. С 2014 года Россия многое сделала на полуострове, особенно в инфраструктурном плане — это трудно отрицать.
Был построен Крымский мост и четырехполосная трасса «Таврида», проходящая от Керчи до Севастополя. Был построен новый аэропорт в Симферополе, 30 школ и 44 детских сада.
Но в то же время — с первых месяцев были развернуты репрессии против тех, кто не вписался в концепцию «общей судьбы». В первую очередь — против крымских татар, которые в большинстве своем изначально не приняли приход России, памятуя о массовой депортации, устроенной в 1944 году другим режимом, сталинским.
С 2014 года в Крыму появился 181 политзаключенный, что сделало регион лидером по числу политзэков в РФ.
116 из осужденных — крымские татары, которых обвинили в подготовке диверсий и терроризме за якобы членство в Хизб ут-Тахрир — исламской политической партии, признанной террористической в России, но абсолютно легальной в Украине. При этом ни у одного осужденного за терроризм не было найдено взрывчатки или оружия. Количество обысков и административных задержаний крымскотатарских активистов — не поддается подсчету.
Большинство политически активных украинцев выдавили с полуострова. На фермера из северокрымского села Серебрянка Владимира Балуха, отказавшегося снимать со своего дома украинский флаг, возбудили уголовное дело о «Незаконном хранении оружия» — за найденную дома упаковку патронов. Сам он утверждал, что патроны ему подбросили, на них не было отпечатков его пальцев. Тем не менее суд приговорил фермера к 3 годам и 7 месяцам лишения свободы.
В 2017 году вынужден был приостановить работу Украинский культурный центр, занимавшийся популяризацией украинского языка (к слову, формально имеющего в Крыму государственный статус). Причиной стали угрозы расправой в адрес организаторов культурного центра и серийные задержания его активистов, после которых те вынуждены были уехать с полуострова.
Украинский и крымскотатарский языки вообще стали нежеланными в Крыму. Сейчас на полуострове не осталось ни одной школы, преподавание в которой велось бы полностью на украинском языке.
До прихода России таких школ было семь. Количество школ с преподаванием на крымскотатарском сократилось с 31 до 27. Еще раз напомним: эти языки официально имеют в Крыму государственный статус наряду с русским. Были закрыты газеты «Кримська світлиця», детская театральная студия «Свитанок», не дали работать на полуострове и крымскотатарскому телеканалу ATR.
На побережье элитных особняков стало много больше. Фото: Алексей Павлишак / ТАСС
Но потом в концепцию «общей судьбы» перестали вписываться и некоторые другие крымчане. Например, владельцы земельных участков у моря или бизнесмены, не имевшие связей. На полуострове начался передел собственности: только в Севастополе было подано 3,8 тысячи исков об изъятии земельных участков, «незаконно полученных» горожанами при Украине. Российские власти заявляли, что украинская администрация Севастополя «превышала свои полномочия», выдавая городскую землю людям под жилую застройку.
Большая часть исков российскими судами была удовлетворена и тысячи горожан лишились жилья. Под видом «национализации украинских активов» были отобраны магазины, кафе и даже автомобили у 18 тысяч крымчан.
Россия вложила в развитие Крыма огромные деньги — более 1,37 трлн рублей. Но за это — забрала у многих крымчан права. А потом — и на спецоперацию местных жителей, сохраняющих в большинстве своем и украинское гражданство, позвала.
Такова «общая судьба».
