Яркой новостью в прессе проскочила сенсационная информация о возможной договоренности Российской Федерации и Ирана по внедрению «золотого стейблкойна» для проведения расчетов. Попробуем высказать несколько осторожных соображений касательно данной перспективы.
Цифры вместо золота
Итак, стейблкойн.
Стейблкойн, как явствует из самого названия, — это «стабильная монета». Стейблкойны появились в мире криптовалют в качестве мостика от цифровых активов к привычному фиатному миру.
Поскольку облако цифровых валют нематериально и оторвано от нашей грешной земли с ее государствами, границами, центральными банками и национальными системами законодательства, для перехода между этими двумя категорически разными мирами нужен обменник.
Желательно — с какими-то понятными правилами.
Соответственно, первые стейблкойны были устроены довольно примитивно: мы кладем на депозит в каком-нибудь надежном банке столько-то долларов и под эту ячейку выпускаем в цифровой мир столько же стейблкойнов.
И всякий, кто принесет нам стейблкойн для обмена, получит привычную звонкую монету (правда, с учетом некоторой комиссии).
Таким образом, на цифровых биржах появляется инструмент перевода любого криптовалютного актива через систему котировок в фиатные деньги. Важное примечание: чтобы перевести свои что-то-койны в стейблкойны, необходимо чье-то желание эти что-то-койны у вас купить и заплатить за это именно стейблкойном. (Заметим, что это открывает довольно интересное поле арбитража при использовании цепочки разных валют и их кросскурсовой разницы, но разговор об этом выходит за рамки нашей статьи.)
Итак, что такое стейблкойн, в целом понятно. Главная его идея — это отражение стоимости некоего вполне классического финансового ресурса (например, одной из фиатных валют).
Следующим логичным шагом является «закрепить» за очередным вариантом стейблкойна какой-то классический ресурс в его материальном выражении.
Например, золото, стоимость которого последовательно возрастала с начала века. Что ж, так и сделаем: пусть один наш койн будет равен одному грамму золота. Тогда обмен этими стейблкойнами означает обмен правами на получение текущим владельцем стейблкойнов драгметалла аналогичного количеству веса… Стоп, но где именно золото можно получить?
Не все то золото, что стейблкойн
Вернемся на секунду к разговору о первых стейблкойнах и банковской ячейке. Наши читатели, имеющие минимальную финансовую грамотность, уже заметили целых две несуразности, присущие стейблкойнам.
Во-первых, для их нахождения в обороте было необходимо заморозить реальные денежные средства в банковской ячейке на неопределенный срок. Иначе «стейбл» (stable — стабильный, англ.) не получается — нужно надежное и соответствующее объему обеспечение. Но деньги лежащие — деньги усыхающие. А пустить их в оборот… Ну, как-то не очень — ведь они же должны быть постоянно доступным обеспечением?
И первым стейблкойнам сопутствовали крупные скандалы, потому что, разумеется, сложно пытаться нарушить естественную жизнь денег и не потерять их при этом.
С золотом хитрить получится еще меньше, потому что классические деньги — это всего лишь цифры на банковском счете, а вот драгоценный металл — это физический запас, который может быть подвергнут независимому аудиту в любое время дня и ночи.
И его физический запас должен строго совпадать с количеством стейблкойнов в обращении. Иначе все стейблкойны (экономическая составляющая которых — по сути производная от репутации хранилища и платежной системы) в одно мгновение, как в известной сказке, превратятся в черепки. Правда, золото в хранилище останется, но финансового кризиса не миновать.
Таким образом, для ввода в действие жестко привязанного к золотому запасу стейблкойна потребуется создать или развить инфраструктуру хранилища, правила и акторов аудирования, беспрекословные процедуры выдачи и транспортировки (это очень дорого: страховка, охрана и т.д. и т.п.).
Хотя есть мнение, что прибыль от многократного короткого денежного цикла с лихвой компенсирует эти инфраструктурные и организационные издержки.
Во-вторых, комиссия на бирже при обмене койнов на национальную валюту. Тот, кто сталкивался с классическими криптовалютами, знает, что размер комиссии может обескуражить. Повторимся, в случае с «золотым койном» аналогом биржевой комиссии станут затраты на физическое перераспределение золотого запаса между государственными или даже частными хранилищами.
Фото: Александр Миридонов / Коммерсантъ
Повторение пройденного
Из этого краткого описания уже заметно, что даже с привычными деньгами в качестве базы стейблкойна довольно много проблем, а ведь трансфер денег от отправителя к получателю (то есть обычный банковский перевод) — это простой и относительно недорогой процесс.
И вот теперь — обратно к золоту. Обмен стейблкойнами, то есть правами на граммы и килограммы, предполагает либо прямую передачу физического металла, либо торговлю этими правами. Первое затруднительно, поскольку никто не будет резать слитки на граммы. Второе предполагает премию покупателя или института финансовых посредников, то есть существенную комиссию продавца.
Получается, что торговля с применением цифровых обеспеченных денег — это скорее прерогатива крупных игроков, нежели обывателя, мечтающего оплатить своей золотой пылинкой чашку кофе.
И здесь идея Российской Федерации и любой другой страны работать через «новые» электронные деньги выглядит вполне уместно. Обмену цифровой валютой воспрепятствовать невозможно.
Собственно говоря, можно было бы просто на уровне государств расплачиваться золотом за поставленные ресурсы и оказанные услуги — так долгое время и было в нашей истории. Блокчейн-технологии приходят на помощь, упрощая и ускоряя операции. Больше не надо везти ящики с золотом пароходом, цифровые права на эти ящики летят быстрее SWIFT-перевода, повторюсь, минуя глаза «мирового начальства» (но это не точно), транзакции надежные и безотзывные (а вот это точно на 100%) — отправленный платеж никто не сможет отменить.
Выигрыш от использования цифровой монеты огромный. Небольшим количеством токенизированного «золота» можно оперировать, чтобы перегнать в двух направлениях объемы товаров, существенно превышающих стоимость всего депонированного золотого запаса. Но есть нюансы.
Плюсы и минусы
Золото имеет условно одинаковую природу (на самом деле это, конечно, не так, но об этом ниже) на двух сторонах экономического взаимодействия, и при возникновении дисбаланса в пользу одной из сторон в конце расчетного периода происходит отправка определенного количества металла новому адресату. Расчеты в золоте выгодно отличаются от расчетов в национальных валютах, поскольку вырученную валюту государства А государство Б может потратить, только снова закупив что-то у государства А. Может сложиться и такая ситуация, что валюта государства А лежит на вашем счете, покупать вам у А пока ничего не надо, а курс этой национальной валюты снижается.
А вот вырученное от внешнеторговых операций золото более универсально.
Его можно легко реализовать и в третью сторону; и это обозначает, что чем больше стран войдет в клуб любителей золотых стейблкойнов, тем больше возможностей (маневра) будет у этого сообщества.
Все хорошо? Не совсем.
К несомненным плюсам прилагаются минусы. И первый из них является ровно обратной стороной одного из плюсов криптовалют. Напомним, что классическая устойчивая, а значит, децентрализованная криптовалюта имеет следующую выраженную либертарианскую черту: владелец ее — тот, кто имеет пароль к кошельку. Как его зовут, гражданин какой он страны — это все не играет ровно никакой роли. В транзакции всего три обязательных параметра: кому, от кого, сколько.
Для сравнения: в российской банковской платежке 16 полей, и эксперты периодически выходят с предложениями об увеличении их числа в целях улучшения собираемой аналитики. Государственным институтам совершенно не все равно, как двигаются денежные средства (и приравненные к ним цифровые активы, конечно же).
Поэтому заметной проблемой становится отсутствие идентификации потенциальных владельцев стейблкойнов и как следствие — возможность их участия в теневых или даже криминальных операциях.
Вторая проблема при применении классических криптовалют — отсутствие возможности финансового мониторинга.
Третья проблема, которая особенно сильно проявится именно при сильно формализованных трансграничных платежах (легкостью которых мы только что так восхищались), — это отсутствие так называемой банковской бухгалтерии, т.е. отсутствие механизма, при котором центральный банк страны автоматически видел бы отчетность всех банковских операций.
Решив одну задачу — безопасно и скрытно от внешних наблюдателей провести платежи, — мы одновременно породили проблему частичной потери контроля центральным финансовым институтом денежных потоков.
Продолжим. Одним из необходимых условий совершения трансграничных платежей в любой платежной системе является надлежащий информационный обмен с клиентом. Выписки, балансы и прочие скучные моменты. Справедливости ради, над блокчейном можно построить сервисную надстройку, которая будет что-то подобное изображать, но пока мы не видели таких готовых примеров.
Но помимо государственных задач финмониторинга, есть и несколько чисто практических моментов, которые касаются непосредственных исполнителей трансграничных операций, ведь в наше время уже не абстрактный хозяин страны росчерком пера отправляет пароход золота другому такому же абстрактному хозяину страны на другом конце света — нет, в наше время многочисленные торговые агенты с обеих сторон реализуют небольшие и не связанные между собой сделки.
Более того, товарные направления, условия и количество сделок вообще не обсуждаются государствами в составе пакетов услуг, которыми эти государства обмениваются (если бы сохранялся такой формат, криптовалюты были бы не нужны: пароход с согласованной номенклатурой артикулов в обмен на пароход с согласованным весом ящиков).
Цифровая монета, находящаяся в свободном обращении, позволяет неопределенному множеству игроков совершать между собой неограниченное количество сделок, подкрепленных реальным активом, одинаково расцениваемым обеими сторонами каждой сделки.
Фото: block-chain24.com
Трудности перевода
Вернемся к сценарию взаимодействия двух компаний — например, российской и иранской. Российская компания А отправляет платеж иранской фирме Б со своего валютного цифрового счета на аналогичный цифровой валютный счет партнера. Значит, фирма А должна заблаговременно приобрести стейблкойны, а в случае образования их неиспользованного избытка, возможно, реализовать в национальную валюту. Стейблкойн, как мы с вами ранее договорились, — это золото. Его покупка и продажа связаны с неизбежной биржевой комиссией, поскольку стейблкойн — это не просто виртуальная цифра, это вполне себе настоящая ценная бумага. Просто в слегка необычном виде.
Говоря по-русски, при необходимости рассчитываться металлическим золотом у игроков отсутствует свободная конвертация — в том виде, в котором мы пользуемся «обычными» валютными банковскими счетами, перекидывая между ними ликвидность в пределах своего банка.
Про «бумажное» золото мы не говорим — эта мировая проблема стейблкойном действительно решается. При обязательном посредничестве набора нескольких независимых аудиторов.
У стейблкойна, жестко привязанного к металлическому золоту, много преимуществ. Но есть и недостатки.
- Во-первых, проблема кредитования: мы априори не можем «просто напечатать» новых стейблкойнов, даже под самый выгодный и быстрый проект. Таким образом, стейблкойн внезапно уступает существующим фиатным деньгам.
- Во-вторых, само золото. Мы ранее исходили из предположения, что «килограмм золота и в Африке килограмм». Но это не так: есть очень много видов металлического золота различной пробы, в том числе в слитках, в весовом ломе, в форме ювелирных изделий. Здесь я могу отослать читателей к истории чеканки русских золотых монет — это весьма интересное и захватывающее приключение: при чем тут византийские солиды, что такое «корабельник», с какого момента и почему золото на Руси называли червонным и стоило ли его по весу обменивать на европейский дукат (вопрос-то, вообще говоря, вечный, актуален и по сегодняшний день).
Ну и наконец, если мы говорили о привязке золота к стейблкойну, государствам необходима встроенная процедура управления ликвидностью золотом. И эта ликвидность должна отслеживаться в онлайне.
Непросто и линейным игрокам: приобретая стейблкойн, коммерческая компания попадает в зависимость от биржевой цены золота к тем же национальным валютам (при падении цены возможны эксцессы вплоть до разорения экспортно-импортной компании).
Безусловно, золото — это некоторый эмоциональный, исторически подкрепленный эквивалент слова «надежность», но реальная надежность в современных финансовых системах реализуется хеджированием другими инструментами.
Математика важнее монет
Подводя промежуточный итог, можно с уверенностью заключить, что платежная система на основе стейблкойна, во-первых, не соответствует требованиям каждого (!) национального регулятора, которым, во-вторых, предстоит еще и договариваться между собой по всем процедурам (включая управление ликвидностью) для совместной эксплуатации такой системы.
Сама по себе идея неплоха, но «лобовой» способ реализации к настоящему времени уже устарел. Это было бы неплохо попробовать два-три года назад в качестве пилотного механизма отдельных межгосударственных расчетов по проверенной веками схеме «пароход на пароход».
Но сегодня говорить всерьез о применении цельной «золотой монеты» даже в самом модном цифровом виде, пожалуй, уже поздновато.
Автор статьи является вполне определенным приверженцем криптовалют, многочисленные подтверждения чему можно найти в его персональном телеграмм-канале; впрочем, не считаю криптовалюты ни светлой утопией, ни абсолютным злом. Однако следует различать пилотные технологии и промышленный продукт.
Промышленным продуктом в обсуждаемой сфере сегодня может являться инструмент мультивалютной среды обмена, не привязанный жестко к одному базовому ресурсу, но динамически рассчитываемый по той корзине ликвидности, которая присутствует в качестве кредитного обеспечения у каждой взаимодействующей стороны.
Проще говоря, каждый современный банк должен стать очень быстрой и автоматизированной мини-цифровой биржей,
а возможность свободного и быстрого цифрового обмена между игроками (включая такие же конкурентные банки) приведет к самоорганизующейся посредством постоянного арбитража динамичной цифровой финансовой системе.
Новая история мировой расчетной системы только начинается, и ее краеугольным камнем станет продвинутая математика. А не конкретная национальная валюта и, увы, не конкретный золотой стейблкойн. При том что, возможно, именно металлическому золоту предстоит стать тем спусковым крючком, который будет способен инициировать новую универсальную систему мировых расчетов.
Фото: Александр Миридонов / Коммерсантъ
Дополнение экономиста
Данный комментарий представляет собой цитату из блога замечательного российского экономиста Сергея Журавлева — это наиболее простое объяснение того, что представляют собой современные кредитные деньги и как они связаны с «золотом».
Сергей Журавлев:
«Современные деньги представляют собой, попросту говоря, долговые расписки. На каком-то этапе это было обязательство рассчитаться по прошествии времени «наличными» деньгами, «металлом» — вексель, первоначально выполнявший функции «дорожного чека», позволявший средиземноморским импортерам эпохи раннего Возрождения не гонять туда-сюда фрегаты, груженные золотом. В дальнейшем развитии появились две вещи:
1. Учет таких обязательств банками. В результате личность должника ушла из внимания кредитора, заменилась унифицированными долговыми расписками банков (депозитами, банковскими счетами).
Обладатель кредитных денег не имеет ни малейшего представления о том, какие именно заемщики ему должны. В частности, многие уверены, держа в руках билет или монету Банка России или ФРС, что именно они и являются «эмитентами» этих долговых обязательств. Однако центробанки, как и любые «просто» банки — всего лишь посредники и учетчики, вклинившиеся (далеко не бесплатно) между конечными заемщиками и кредиторами.
2. Исчезла «денежная база» в виде «настоящих», металлических денег, в обеспечение которыми первоначально выпускались долговые расписки. Заемщик принимает на себя просто обязательство оплатить долг такими же «деньгами», т.е. компенсировать его кредитованием других заемщиков. В реальности для многих заемщиков это выливается просто в условие «обслуживать» долг, оплачивая его выпуском новых долговых обязательств. Типичным примером такого заемщика с перманентным, никогда «не отдаваемым» до конца долгом выступает правительство (госдолг).Ключевое достоинство «докредитных» денег — получателю не надо ничего знать о предъявителе денег, его платежеспособности, требуется лишь убедиться в подлинности предъявленной «монеты».
В случае же «долговых» денег требуется убедиться в надежности заемщика, чей долг служит вам деньгами.
Когда долги унифицируются банковской системой, вы перепоручаете контроль за качеством заемщиков банку. Это может вести,
- во-первых, к проявлениям безответственности конкретных банков и людей. Поскольку процесс «добычи» кредитных денег облегчен и издержки относятся на будущее, многие просто не в состоянии правильно оценить их.
- А во-вторых — к системным банковским кризисам, во время которых, как следствие взаимозависимости заемщиков, вся денежная система падет как домино.
Наконец, когда ваши денежные активы, «остатки» (то, что вам должны «грязными», т.е. включая и то, что должны вы) учитываются «третьим лицом», это представляет собой форму вторжения в частную жизнь. Как известно, что знают двое, знает и каждая свинья. Понято, что любая свинья знает также, с кем и за что вы рассчитываетесь. Рано или поздно банки оказывались везде объектом государственного контроля и регулирования.
Для полицейского государства такой надзор за активами подданных и движением этих активом особенно удобен, поскольку упрощает налогообложение и позволяет выявлять «подозрительные» платежи и легко конфисковать имущество. Кроме того, можно заблокировать или отменить платеж.
Деньги на материальном носителе — наличные, депозитные расписки на предъявителя все еще сохраняются как разновидность кредитных денег, но лишь в виде рудимента. Конвертации с банковских счетов в них в рамках закона возможны после фиксации всех налоговых обязательств, поскольку налоговое администрирование наличных транзакций нереально.
