Петербургскую художницу, музыканта, видеооператора обвиняют в распространении «фейков» об армии. То, что женщина, по утверждению адвокатов, основанному на медицинских заключениях, может умереть в СИЗО в возрасте 32 лет из-за обострения хронических заболеваний, органы правосудия игнорируют. Громкий процесс, начавшийся в декабре прошлого года, продолжился 20 января в Василеостровском районном суде Петербурга. Защита допросила Скочиленко, гособвинение посетовало на бессмысленность допроса, а на открытое судебное заседание опять не пустили большинство журналистов и слушателей.
В предыдущей серии
Как рассказывала «Новая», Александра Скочиленко стала в Северной столице первой обвиняемой по новой статье 207.3 УК РФ «Публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации об использовании ВС РФ», иначе говоря — за «фейки» об армии (всего сейчас в петербургских судах рассматривается восемь аналогичных дел). Следователи вменяют Саше часть 2 пункта «д» указанной статьи (ч. 2 п. «д» ст. 207.3 УК РФ), полагая, что преступление она совершила «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы».
По версии следствия, 30 марта 2022 года в магазине «Перекресток» на Малом проспекте Васильевского острова Александра
«с целью пропаганды негативной оценки об использовании российской армии в Украине» разместила вместо ценников пять маленьких бумажек, содержащих тезисы о действиях ВС РФ в зоне специальной военной операции (СВО).
11 апреля художницу задержали, 13 апреля заключили под арест в СИЗО, где она находится до сих пор, несмотря на серьезные заболевания (целиакия, биполярное аффективное расстройство, порок сердца), которые за это время уже нанесли огромный ущерб здоровью Саши и угрожают ее жизни.
12 октября дело Скочиленко поступило для рассмотрения по существу в Василеостровский районный суд Петербурга. 15 декабря состоялось первое слушание. Защита выразила отношение к предъявленному обвинению и задала вопросы следствию. А Саша попросила разъяснить, в чем именно, по мнению гособвинителей, выразилась ее политическая ненависть? К какой социальной группе адресована вражда? К каким частям ее высказываний предъявлены претензии? И будут ли исключены из дела эпизоды, которые оказались правдивой информацией?
Адвокаты Скочиленко предъявленное ей обвинение назвали «некорректным, нелогичным и непонятным».
— То, что сделала Саша, не является особо тяжким преступлением, каким представили его авторы обвинения, — заявили защитники в суде. — Они искусственно установили квалифицирующие признаки части 2 пункта «д» статьи 207.3 УК РФ. Но ничего из этого не выйдет. Такое обвинение неспособно перекочевать в обвинительный приговор.
Тем не менее, если суд признает девушку виновной, по свежеиспеченному закону ей грозит до десяти лет лишения свободы.
Журналисты и люди, пришедшие поддержать Сашу Скочиленко. Фото: Нина Петлянова / «Новая газета»
Зал № 6 — ни встать, ни сесть
— Я и не знал, что у нас в стране осталось столько независимых журналистов. Я думал, их один-два и те — на учете в ПНД, — пошутил на подходе к залу суда адвокат Скочиленко Юрий Новолодский, президент Балтийской коллегии адвокатов им. Анатолия Собчака, бывший депутат Законодательного собрания Петербурга, лауреат Национальной премии в области адвокатской деятельности и адвокатуры в номинации «За честь и достоинство». Более 45 лет Новолодский выступает защитником в резонансных уголовных делах.
Помимо трех десятков журналистов 20 января в Василеостровский районный суд поддержать Александру пришли более 100 человек — друзей и знакомых, просто сочувствующих ей петербуржцев. Приехали представители консульств шести стран: Германии, Нидерландов, Норвегии, Словакии, Швеции и Швейцарии.
— Мы не имеем ни права, ни желания комментировать судебный процесс, за которым наблюдаем. Но о его ходе мы регулярно сообщаем в министерства наших стран, поскольку внимание и интерес к этой истории со стороны мировой общественности огромны, — пояснила «Новой» заместитель генерального консула Германии в Петербурге Петра Кохендёрфер.
Адвокат Юрий Новолодский и заместитель генерального консула Германии в Петербурге Петра Кохендёрфер. Фото: Нина Петлянова / «Новая газета»
Однако к началу судебного заседания в зал № 6 (один из самых маленьких в Василеостровском райсуде, с упорством предоставляемый для рассмотрения резонансного дела) не поместились ни дипломаты, ни депутат петербургского парламента Борис Вишневский, ни все явившиеся корреспонденты, ни друзья и близкие подсудимой.
Защита Скочиленко, предвидевшая такую ситуацию (из-за тесноты в зале на прошлое заседание почти не попали журналисты) и заранее просившая предоставить другое, более вместительное помещение (12 января адвокаты направили соответствующее ходатайство на имя председателя райсуда), услышала, что судья Оксана Демяшева якобы никаких прошений не получала.
Демяшева объявила перерыв, чтобы разобраться, «есть ли техническая возможность переноса слушания в другой зал и где ходатайство». Пауза не помогла: ни зала, ни документа не нашлось. Дипломатам и депутату Вишневскому судья разрешила присутствовать в зале — стоя.
Адвокат Новолодский вновь попросил о выделении более вместительного зала. Демяшева и это ходатайство отклонила, но разрешила помощникам Новолодского принести в зал две дополнительные скамейки.
— По моему мнению, небольшое помещение выбрано специально, чтобы как можно меньше людей попали в зал судебного заседания и освещали этот процесс (открытое судебное слушание предполагает допуск всех слушателей, маленький зал — единственный способ ограничить их число. — Ред.), — заметил судье Новолодский. — Называть это реализацией принципа гласности — погрешить против истины.
«Все понятно»
В первые же минуты заседания адвокаты Скочиленко заявили еще несколько ходатайств: о возврате дела прокурору на пересмотр из-за некорректности и непонятности обвинения, об изменении меры пресечения Саше на домашний арест и о приобщении к делу мнения специалиста в области филологии.
О своем ухудшающемся состоянии здоровья (это главная причина всех просьб об изменении меры пресечения) Саша рассказала сама:
— Из-за целиакии (непереносимость глютена. — Ред.) мне рекомендована пожизненная безглютеновая диета, которую не удается соблюдать в СИЗО.
Я испытываю частые боли, у меня бывают расстройства желудка, тошнота, рвота, предобморочные состояния. Кроме того, у меня диагностирован порок сердца, посттравматическое расстройство и биполярное аффективное расстройство. Но никакие специалисты меня не посещают.
Александра также сообщила, что гособвинитель до сих пор не ответила на ее конкретные вопросы, заданные 15 декабря. А из оглашенного в суде обвинительного заключения ответы не вытекают.
Помощник прокурора Василеостровского района Ирина Никандрова возразила:
— Заявленные вопросы — это, по сути, несогласие с обвинением, поэтому нет необходимости на них отвечать. Защиту Скочиленко осуществляют четыре лица (адвокаты Юрий Новолодский, Дмитрий Герасимов, Яна Неповиннова и общественный защитник Маргарита Кислякова. — Ред.). Думаю, их совместных мозговых усилий достаточно, чтобы разъяснить обвиняемой, в чем она обвиняется, — улыбнулась Никандрова (она вообще очень часто, хотя и недобро, улыбается).
— То, что обвинение понятно прокурору, естественно. Еще бы оно было ему непонятно! — не скрывая иронии, ответил Новолодский. — Но оно непонятно ни одному здравомыслящему человеку.
Дело, безусловно, должно быть возвращено в прокуратуру, дабы неповадно было засылать в суд такие дела. На основе такого обвинительного заключения нельзя рассчитывать на то, что может состояться справедливое правосудие.
Александра Скочиленко и ее адвокаты Юрий Новолодский и Яна Неповиннова в зале суда. Фото: Нина Петлянова / «Новая газета»
— Я возражаю. Нет ни одного обстоятельства, позволяющего вернуть уголовное дело в прокуратуру, — выслушав обвиняемую и ее защитников, парировала Никандрова. — То же самое в отношении изменения меры пресечения: в деле не имеется тех обстоятельств, о которых говорит защита.
В итоге суд, согласившись с обвинением, отказал адвокатам подсудимой во всех ходатайствах, кроме приобщения экспертного заключения, и приступил к допросу Скочиленко.
«Я искала возможность остановить кошмар»
Сначала Саша рассказала о своей учебе в театральной академии и в СПбГУ, о волонтерской и социальной работе, о журналистской и педагогической деятельности. В последние годы она много работала с детьми и инвалидами. Проводила музыкальные мероприятия для благотворительного фонда «Перспективы» (помогает людям со множественными нарушениями развития).
— Нельзя называть меня активисткой, — подчеркнула в своей речи Александра, — я не имею никакого отношения ни к «Восьмой инициативной группе» (о ней я узнала только во время судебного процесса), ни к движению «Весна» (признано экстремистским, запрещено в России. — Ред.).
Я никогда не занималась политической деятельностью. Я сделала в своей жизни только одну акцию: я действительно вложила в ценникодержатели в магазине «Перекресток» пять вкладышей, имитирующих стандартные ценники, на которых содержалось пять текстов, которые мне сейчас вменяют в вину.
Но я не являлась автором ни одного из текстов. Я увидела в интернете уже готовые макеты ценников с текстами о событиях, происходящих в Украине. У меня сложилось представление о правдивости этой информации, поскольку она соответствовала сведениям, полученным мною из других источников на русском и английском языках.
С обеих противоборствующих сторон, оказавшихся в центре событий, порожденных началом СВО, сразу же стали применятся тяжелые (летальные) вооружения, современные самолеты, танки, артиллерийские установки, а также современное стрелковое оружие, предназначенное для поражения живой силы противника…
Мысль о том, что с обеих сторон гибнут молодые люди, «представляющие интересы своих государств», не давала мне покоя. Я постоянно плакала и искала адекватную возможность остановить этот смертоносный кошмар.
Когда Саша закончила выступление и ответила на все вопросы защиты, судья предоставила слово гособвинителю.
— Вопросы у меня имеются, — сказала Ирина Никандрова, — только в прошлый раз Скочиленко отказалась на них отвечать, ссылаясь на 51-ю статью Конституции РФ.
— Отказалась, — ответила Александра, — поскольку цель — не установление истины, а обвинить меня покрепче.
Допрашивать Сашу 20 января помощник прокурора не стала:
— Я представлю доказательства стороны обвинения и допрошу Скочиленко на следующем заседании, так как сегодня рабочий день закончен, — после этих слов Никандровой все посмотрели на часы: 16.55.
Следующее заседание судья Демяшева назначила на 15 февраля.
Борис Вишневский
депутат Законодательного собрания Петербурга:
— Я не вижу в действиях Скочиленко ничего, что подлежало бы не то что уголовному, а даже административному наказанию. Это — политическое преследование. А цель очень проста — запугать всех. Показать, что любое мнение, отличное от официального, криминализовано. Мы сейчас видим не правосудие, а наказание за инакомыслие. Это — крайне опасная примета времени. Но я верю, что мы доживем до времен, когда все репрессивные законы будут отменены, а все наказанные реабилитированы. А наказаны будут те, кто наказывал.
