Официальные прогнозы будущего экономики РФ можно назвать умеренно оптимистичными. Согласно базовому сценарию ЦБ РФ, во второй половине 2023 года экономика перейдет к росту. В 2024 году этот рост продолжится, а в 2025 году темп роста экономики стабилизируется в диапазоне 1,5–2,5%.
Правительство РФ в этом пока исходит из того, что спад составит не более 1%. Прогноз Минэкономразвития исходит из спада на 0,8%.
В последнем по времени докладе Международного валютного фонда (МВФ) о перспективах развития мировой экономики прогнозируется, что в 2023-м сокращение ВВП России составит 2,3% вместо сокращения на 3,5%, ожидавшегося ранее.
Все это можно считать хорошими прогнозами. Есть только одна проблема — эти прогнозы делали те же самые люди в тех же самых организациях, которые еще весной 2022 года обещали экономике РФ спад в 8–10%. Они ошиблись, это бывает. Но почему мы думаем, что они не могут ошибиться и во второй раз?
Невыносимая легкость управления
На самом деле прогнозировать состояние российской экономики и легко, и трудно одновременно.
Легко, потому что динамика экономики РФ — это производная от динамики цен на нефть и газ, а точнее — от динамики экспортной выручки, попадающей в страну. Растет выручка — растет экономика, падает выручка — экономика тоже идет вниз.
Почему для экономики РФ валютная выручка экспортеров так критична?
Дело не только в бюджетных доходах, но еще и в «давлении» на банковскую систему. Как это работает?
Если нефтедоллары текут в РФ рекой, то банки, даже не особо оглядываясь на ключевую ставку ЦБ, расширяют кредит, потому что знают: и экспортеры будут щедро платить подрядчикам, и правительство не будет гоняться за каждым рублем в кошельке у людей.
А вот если экспортных доходов не хватает, банки гораздо жестче подходят к кредитованию, опять же без оглядки на регулятор, потому что справедливо опасаются новых рисков — то ли власть кинется собирать налоги, то ли где-то/как-то пойдут задержки платежей… В общем, нет сырьевых валютных доходов — начинаются проблемы.
Но в чем тогда сложность прогноза в отношении экономики РФ?
В том, что, кроме валютных доходов, есть и расходы. В этом смысле
российская экономика похожа на бассейн с несколькими трубами — по большой трубе в страну вливается валюта в обмен на нефть и газ, а по маленьким трубам — эта же валюта выливается обратно.
Одна труба — отток капитала, другая труба — закупки промышленного оборудования, третья труба — закупка потребительских товаров. А динамика этих расходов очень сильно зависит от российского правительства, которое в общем может действовать практически бесконтрольно, руководствуясь собственными приоритетами. Как себя поведет правительство РФ — это всегда большой вопрос.
Весной 2022 года, выражаясь фигурально, российские власти закрутили кран на «потребительской трубе», а власти европейских стран закрутили кран на «производственной трубе» — и вот тут, даже несмотря на рекордный в этом году отток капитала (порядка $250 миллиардов, согласно последнему прогнозу ЦБ РФ), денег в распоряжении российской власти оказалось столько, что правительство щедро профинансировало приоритетные для себя отрасли — за счет этого и замедлился спад ВВП.
Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ
Загадки ВВП
Проблема здесь только в том, что рост/замедление спада ВВП по умолчанию воспринимается как рост/замедление спада благосостояния людей. Но это совсем необязательно!
Дело в том, что валовой внутренний продукт (ВВП) — это очень специфический экономический показатель. Фраза «строим дом — увеличиваем ВВП, ломаем дом — увеличиваем ВВП» в общем не так уж далека от истины. Очень упрощенно можно сказать, что ВВП — это сумма всех расходов всех субъектов экономики.
Если правительство начнет наращивать расходы, ВВП вырастет — но это совсем не значит, что вы станете лучше жить.
Например, строительство торгового судна — это и рост ВВП, и одновременно увеличение мультипликативного эффекта: ваш танкер или контейнеровоз будет ходить по морям-океанам, создавая новые услуги и тем самым увеличивая ВВП. А вот строительство военного корабля — тоже даст положительный эффект для статистики, но никакой новой добавленной стоимости этот корабль создать не сможет (хотя затраты на его содержание и эксплуатацию тоже будут записаны в «рост ВВП»). Тут есть и еще одно обстоятельство — рабочие, получившие зарплату на строительстве такого корабля, могут столкнуться с невозможностью потратить свои деньги — потому что все ресурсы ушли на производство товаров, нужных правительству (и записанных в статистику ВВП), а производство товаров, нужных людям, — «не получилось».
Для подтверждения этого тезиса достаточно посмотреть на предварительные данные Росстата (полностью итоги 2022 года можно будет подвести не раньше февраля, а то и марта).
Устойчиво растущие секторы — строительство (рост с 3,4% до 6,6% в годовом выражении), финансовый сектор (с 4,4 до 4,7%), сельское хозяйство (рост с 1,7% до 5%), а также госуправление и военная безопасность (рост с 1,1% до 3,4%). Также надо сказать о подъеме в обрабатывающей промышленности — в третьем квартале 2022 года она выросла с минус 4% до минус 2,4% в годовом выражении.
Но все это не трансформировалось в рост благосостояния людей. О чем свидетельствует спад в торговле. В российском ВВП по масштабу/весу оптовая и розничная торговля занимает второе место после обрабатывающего производства. Изменение розничной торговли в ноябре 2022 относительно прошлого года составило минус 7,5% г/г против снижения на 9,6% в октябре и 9,8% в сентябре. В целом розничный оборот за апрель–ноябрь 2022-го сопоставим с 2017 годом, но на 12% ниже 2014 года. На всякий случай: рост относительно 2008 года составляет всего 5,5% — другими словами,
потребление в РФ стабилизировалось на уровне «конца нулевых». То есть с точки зрения потребительской экономики весь хозяйственный механизм РФ полтора десятилетия крутился почти «вхолостую».
Стабилизация, но неустойчивая
И вот тут мы можем увидеть смысл происшедшего в экономике РФ. Люди, принимавшие решение об управлении российской экономикой, прекрасно знали ее слабые места и, оценив масштабы возможного спада, приняли единственно верное с их точки зрения решение — берем колоссальные нефтяные деньги и вливаем их в те сектора, которые гарантированно быстро покажут рост — хотя бы потому, что в этих секторах можно практически бесконтрольно завышать цены. А потребительской экономикой в этой ситуации придется пожертвовать — забирая из нее и ресурсы, и людей.
Люди, как справедливо рассуждает начальство, выкрутятся — выкручивались же они как-то предыдущие пятнадцать лет, выкрутятся и на шестнадцатый год.
Кстати, для того, чтобы испортить механизм потребительской экономики, заставляя людей экономить, не надо особо ничего делать с товарами и зарплатами: достаточно правильно припугнуть — и люди не пойдут в магазины. Люди делают покупки исходя из ожиданий своих будущих доходов, а не прошлых, поэтому, если, как объясняет ЦБ РФ, население и перешло на сберегательную модель поведения, то ни в какое светлое будущее экономики и своих доходов люди не верят — что бы там ни говорили социологам на опросах.
Не надо думать, что власти сильно ошиблись в прогнозах: прогноз для них — это инструмент. А вот какой прогноз на следующий год можно сделать точно? Такой, что состояние и облик экономики РФ определит:
- размер экспортных доходов,
- приоритеты власти в распределении этих средств.
«Российская экономика находится в состоянии неустойчивой стабилизации», считает руководитель направления Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования Дмитрий Белоусов:
«Проблемы, связанные с «санкционным шоком» в целом преодолены — но и импульс роста, связанной с дозагрузкой мощностей оборонной промышленности и с экспортом сырья по новым направлениям, — тоже исчерпан.
При этом и потребление населения, и инвестиции — в целом «стоят» (хотя картина на отдельных рынках и довольно прихотливая).
А об экспорте в условиях «войны санкций» и говорить нечего».
(Цитата из выступления Д.Р. Белоусова «Прогноз на 2023 год: сценарные развилки и возможные результаты» на заседании Секции управления экономикой «Перспективы развития российской экономики в 2023 г.». Центральный дом ученых, Москва, 22.12.2022.)
Вот так.
И в чем Дмитрий Белоусов абсолютно прав — российский экспорт сокращается. И как себя поведет в этой ситуации правительство, мы можем только предполагать…
Поэтому прогноз в отношении российской экономики будет простым — главные последствия кризиса у нас впереди.
