Накануне Нового года мы решили вам прочитать слова российских известных заключенных, чтобы вы просто знали, чем они живут, о чем думают и на что надеются. Всех с Новым годом! Всем мира свободы и надежды!
Расшифровка
Алексей Навальный: «Если вы живы, здоровы и на свободе, то у вас все неплохо. Допивайте свой тыквенный латте и сделайте что-нибудь, чтобы приблизить свободу России».
Всем привет! Это подкаст «Совещательная комната». И мы его ведущие.
Зоя Светова. Я — журналист Зоя Светова.
Вера Челищева. И я — журналист Вера Челищева.
Светова. Сегодня выпуск подкаста — необычный, потому что у нас нет гостей. Герои нашего сегодняшнего выпуска, к сожалению, не могут к нам прийти и поговорить с нами. Они находятся в неволе. И мы хотим напомнить о разных заключенных — политических и не политических. Об активистах и политиках, о журналистах, о предпринимателях, о тех, кто сидит в российских колониях, сидит, по нашему мнению, ни за что. Или, если правильнее сказать, сидят за то, что пошли против власти или оказались в опале.
К сожалению, мы не можем назвать всех, потому что их несколько сотен, и, может быть, даже тысяча. И мы заранее просим прощения у тех, кого мы сегодня не назовем. Послушайте слова этих людей. Очень важно услышать их, потому что они обращаются к нам через своих адвокатов и своих родственников, они с большим трудом посылают эти весточки на волю.
И первый — это Алексей Горинов, муниципальный депутат Красносельского района города Москвы, который осужден на шесть лет 11 месяцев колонии общего режима за «дискредитацию Вооруженных сил России». Сейчас Горинов находится в ИК-1 города Покрова. А 16 ноября 2022 года ему присудили премию имени Сергея Магнитского в Лондоне. За него эту премию получила адвокат Екатерина Тертухина. Вот что написал Алексей Горинов и просил зачитать на церемонии.
Алексей Горинов,
муниципальный депутат, осужден на 6 лет и 11 месяцев за «дискредитацию ВС РФ»
«Друзья! Некоторые обстоятельства непреодолимой силы, сложившиеся вокруг меня на данный момент не по моей вине, не позволили мне сегодня быть вместе с вами на этом торжественном мероприятии. О чем я очень сожалею и прошу меня извинить.
Позвольте мне через моих представителей выразить вам признательность за столь высокую и, возможно, даже слишком завышенную оценку моей значимости в текущих событиях.
Ни я, ни в целом думающая часть россиян не смогли предотвратить *****, не в силах остановить ее и сейчас. Потому что власть сознательно лишила себя механизмов обратной связи с гражданским обществом.
Я вовсе не политик, тем более в стране, где реальная политика как одна из сфер общественной жизни отсутствует, а сама политическая деятельность находится под запретом. Но в истории каждой страны случаются поворотные моменты, когда молчать нельзя, когда ответственность за ее настоящее и будущее лежит на всех гражданах этой страны и на каждом из них. При этом говорить правду может быть не всегда приятно и безопасно.
Этот, уходящий на суд истории политический режим оставил для нас только одну трибуну для выражения собственного мнения — судебную. Да и то лишь для им же избранных лиц. И пока она будет оставаться в моем распоряжении — я буду говорить. Говорить не только от себя, но и от людей, которые меня поддерживают и разделяют мои взгляды.
Я верю в лучшее для моей Родины — России.
Будем вместе стараться его приближать!
Спасибо за награду!
Заключенный Горинов Алексей Александрович, ч. 2 ст. 207.3 УК РФ».
Вера Челищева. А я теперь хочу зачитать последнее слово предпринимателя Магомеда Магомедова. В начале декабря этого уходящего года он был осужден на 18 лет колонии строгого режима. Его брат Зиявудин осужден на 19 лет колонии строгого режима. Им вменяли большое количество экономических статей и особо тяжких, 210-ю статью УК. Это «организация преступного сообщества». Эту статью еще несколько лет назад предъявляли только выходцам из преступного мира, ворам в законе и прочим милым людям. Сегодня же эту 210-ю статью цепляют тяжелым «паровозом» почти ко всем уголовным делам, заведенным на крупных и опальных предпринимателей. Вот что в своем последнем слове сказал Магомед Магомедов, которому предстоит провести в местах лишения свободы очень много лет, и уже почти пять он находится в СИЗО «Лефортово» вместе со своим братом.
Магомед Магомедов,
предприниматель, со-основатель группы «Сумма», осужден на 18 лет колонии строгого режима по экономическим статьям, брат Зиявудин Магомедов осужден на 19 лет по тем же статьям:
«Когда я слушал обвинение, их попытки назвать холдинг, который создал тысячи рабочих мест, заплатил миллиарды налогов, потратил миллиарды на благотворительность и социальные проекты, реализовывал государственно значимые проекты, «заведомо созданным для криминальных целей», я вспомнил, когда в очередной раз продлевалось мое содержание под стражей года три назад. Следователь тогда заявил, что, так как у меня есть значительные финансовые средства за границей (которые он, естественно, не обнаружил), самолет, недвижимость, большие лоббистские возможности в органах власти России, меня, соответственно, из-за этих соображений нельзя отпустить под домашний арест. Я тогда сказал ему: «Из ваших аргументов следует, что все бизнесмены, которые, например, являются членами попечительского совета Русского географического общества, которых я знал (Магомед Магомедов состоял в этом обществе вплоть до ареста; из организации его исключили, как и младшего брата — из РСПП. — Ред.), — там все крупнейшие бизнесмены, я был их коллегой, — не имеют права в случае наступления такой же ситуации, какая наступила у меня, на домашний арест, потому что у них у всех есть самолеты, недвижимость за границей, финансы и лоббистские возможности в органах власти.
Вот сейчас мне тоже хочется задать примерно аналогичный вопрос обвинению: вы уверены, что из нескольких десятков крупнейших частных компаний России найдется хотя бы одна, которая расходовала бы сопоставимые суммы на налоги, благотворительность, на зарплату персоналу и не может быть при этом, исходя из ваших критериев, «заведомо созданной» для совершения криминала как «организованное преступное сообщество»? Я посмотрел эти компании по «Форбсу» и по другим источникам — ну вот любую можно подтянуть. И все понятно, для чего это нужно неким лицам, но есть ли в такой ситуации хоть какая-то польза для бизнес-климата, для страны в целом? Если, конечно, под «пользой» не понимать несколько дополнительных звездочек на неких погонах.
Я считаю, что это трагедия. Почему? Потому что такие истории не красят представителей государства. Мораль государства должна быть выше морали граждан, его населяющих. Если это не так, начинается коррозия».
Зоя Светова. Это очень сильная речь, потому что она ставит диагноз нашему обществу. И эта речь произнесена не политиком и активистом, а российским предпринимателем, который очень долгие годы, насколько я понимаю, в общем-то служил этому режиму и по какой-то причине — мы сейчас не будем ее разбирать — он оказался в опале и ему предстоят долгие годы за решеткой. Я считаю, что это очень важно. Важно услышать и такого человека. А сейчас я хочу прочитать то, что написал не так давно Илья Яшин, которого Министерство юстиции России признало иностранным агентом. Илья Яшин, которому на днях судья Тверского районного суда города Москвы вынесла приговор: восемь с половиной лет за «дискредитацию Вооруженных сил России». Яшин передает на волю свои путевые заметки, свой дневник, можно сказать, из Бутырской тюрьмы. И вот одна из этих записей, которая перекликается с его последним словом, произнесенном в суде.
Илья Яшин,
оппозиционный политик, осужден за «дискредитацию ВС РФ» на 8,5 лет:
«Рано утром арестантов вывозят из тюрьмы на судебные заседания. Трясущийся автозак собирает людей по централам, они жмутся в тесных стаканах, знакомятся и курят.
Напротив меня интеллигентный парень в очках. Так обычно выглядят фигуранты дел по 159-й статье УК (мошенничество). Но нет, я мыслю слишком стандартно. Парень представляет себя как одного из лучших в стране спецов по подделке документов.
«Профессионалов моего уровня в России всего пятеро, — хвастается он. — Делал паспорта, свидетельства, визы, что угодно. Вообще не отличишь от настоящих. Знаешь, в чем секрет? Я реально любил свое дело».
Семь лет он работал и не знал горя. Но пару месяцев назад принял от некоей дамы заказ на фальшивый техпаспорт для «Мини Купера». Сделал и забыл. Когда же его во время прогулки с собакой задержал спецназ ФСБ, выяснилось, что с документами он помог украинке, подозреваемой в убийстве Дарии Дугиной.
«Не фортануло», — вздыхает.
***
Поздним вечером «КамАЗ» собирает заключенных по судам, чтобы вернуть в СИЗО. Кому-то продлили арест, у кого-то допросили свидетелей. А кто-то уже получил приговор.
«Что-то многовато мне дали, — грустит крупный мужик, поудобнее устраиваясь на скамейке. — Восемь лет…» «А статья какая?» — «Ну 105-я, убийство… Я вообще-то на 6 лет рассчитывал».
«Слушай, не гневи бога, — говорю. — Моему товарищу 7 лет дали за то, что он несколько слов против ***** сказал. А ты человека жизни лишил и получил всего на год больше».
«Так-то да… — задумался мужик. — Но человек-то говно был».
***
По возвращении в тюрьму нас ожидает многочасовая сборка, в камеры арестантов поднимут уже за полночь. Вижу знакомого из спецблока; спрашиваю, как дела.
«Да вообще жесть», — выпалил он.
Перед заседанием его, как обычно, держали в конвойной камере Мещанского суда. Там же с ним сидел дяденька лет пятидесяти. Веселый такой: чай пили, о жизни говорили, шутили. А потом дяденьку подняли наверх, и прямо во время судебного разбирательства он упал в клетке и умер. Сердце.
***
Странный у меня текст получился. Хотел рассказать про жизнь. А свелось все к смерти».
Зоя Светова. Я хочу еще сказать, что здесь Илья Яшин рассказывает о человеке, которого он встретил и которому дали восемь лет за убийство. Самому-то Яшину, напомню, дали 8,5 года за слова, за то, что он в свое время рассказал о событиях в украинском городе, рассказал как настоящий журналист, привел несколько свидетельств и за это получил 8,5 года.
Вера Челищева. Да, это, конечно, дикость, когда за убийство дают меньше, чем за твою позицию, за твои слова. И я хочу теперь зачитать речь Алексея Навального, который не вылезает в последние месяцы из ШИЗО. Он, напомню, отбывает девять лет колонии строгого режима в общей сложности по делу о мошенничестве, по делу об оскорблении судьи. Вообще, все уже запутались, сколько у него статей было: и оскорбление ветерана, и так далее. И еще шьют сейчас против него дела. В колонии цензурируют его письма и не передают их жене. В общем, он проходит через все круги этого тюремного ада, но при этом у него остается чувство юмора, которое он пытается донести до всех нас. И рассказывает про вот эти дикости, которые есть в тюрьме и всегда были. Я зачитаю просто одно из его недавних посланий, которое он передал через адвокатов, они публикуют это в социальных сетях. Это посвящено тому, что ему зимой, уже в конце ноября, отказали выдать зимнюю обувь.
Алексей Навальный,
оппозиционный политик, осужден на 9 лет колонии общего режима по делам о мошенничестве и об оскорблении судьи:
«Тюрьма отбрасывает вас на нижнюю ступень пирамиды Маслоу. Ну помните, та, из учебников, где на первом уровне вы хотите выжить и поесть, а выше хочется в театр и стать рок-звездой. Или монахом.
Вот и сейчас, когда представители прогрессивной общественности хотят обсудить международное положение в твиттере или обманывают своих друзей, говоря им, что читали «Улисс», я подаю в суд на свою колонию, требуя, чтобы мне выдали зимние сапоги.
Ну а что вы смеетесь. Их не выдают, и все. А они мне очень нужны. Вся зона уже несколько недель как перешла на зимнюю форму одежды, а мои зловредные тюремщики нагло не дают мне зимних сапог.
Мой прогулочный двор — покрытый льдом бетонный колодец размером меньше камеры. Попробуй погуляй в таком в осенних ботинках. Но гулять надо. Это единственные доступные 1,5 часа свежего воздуха.
Зачем тюремщикам надо заниматься такой мелкой ерундой? О, это отличный пример хитроумности и продуманности тюремной системы давления.
Тебе не дают зимних сапог. Значит, ты или не выходишь на прогулку (и страдаешь), или выходишь и заболеваешь (что со мной уже и произошло). Простудиться — ерунда, если вы дома с пледом, чаем и медом. А в камере, где горячая вода существует в виде трех кружек — на завтрак, обед и ужин, — болеть категорически не рекомендуется даже простудой. Заболеете, придется просить что-либо у администрации — таблетки, медпомощь, разрешение на шерстяные носки и т.п. Чувствуя, что у них появился дополнительный рычаг, администрация начнет выкручивать руки и требовать, чтобы вы отказались от каких-то своих позиций. Тюремная борьба — бесконечный поиск взаимных уязвимостей. И дурацкие зимние ботинки делают меня уязвимым.
Это я все не к тому, чтобы пожаловаться, а к тому, что в последнее время мне в письмах часто пишут про депрессию, хмарь, хтонь и безразличие. Ну вы серьезно? Давайте уже взбодритесь. Если вы живы, здоровы и на свободе, то у вас все неплохо. Допивайте свое тыквенное латте и сделайте что-нибудь, чтобы приблизить свободу России.
Всем привет от подножия пирамиды Маслоу».
Вера Челищева. И после этого поста через какое-то время администрация выдала Навальному эти пресловутые зимние ботинки.
Зоя Светова. Да, я тоже хотела об этом сказать и хотела обратить внимание на призыв Навального, который повторялся в принципе и в речи Ильи Яшина, в его последнем слове, о том, чтобы те, кто сегодня на воле, не впадали в депрессию, чтобы не то что бы радовались жизни, но чтобы они продолжали жить, продолжали улыбаться. И я помню удивительные слова — я была в суде по делу Ильи Яшина, на прениях сторон, — слышала, как он говорил: «Я прошу вас, пожалуйста, продолжайте улыбаться!» Последнее, что я хочу сегодня прочесть, это слова нашего коллеги Ивана Сафронова, замечательного журналиста. Это отрывки одного из его писем.
Иван Сафронов,
экс-журналист «Коммерсанта», советник главы Роскосмоса, осужден на 22 года по делу о госизмене, виновным себя не признал:
«Я иллюзий не строю, но в любом случае буду рад увидеть всех на оглашении. Если суд удовлетворит жалобу — то будет здорово. Если нет — то что поделать! В любом случае, я как считал, так и считаю: я все сделал абсолютно правильно. А срок… Вспомните, что в «Одном дне Ивана Денисовича» Шухов говорит заключенному Кильгасу: «Двадцать пять ты свои не считай. Двадцать пять сидеть ли, нет ли, это еще вилами по воде». А мне, можно сказать, повезло больше Кильгаса — мне-то «всего» 22 года дали. Живем».
А вот что говорил Иван в суде уже после апелляции:
«Знаете, ведь всемогло сейчас быть по-другому. Мне же предлагали дать признание, оговорить нескольких человек… И тогда было бы не двадцать лет, а всего семь. С учетом отсиженного — это три годика всего посидеть и выйти. Соблазнительный выбор, правда? Вы подумайте как-нибудь об этом… А меня вот не соблазнило. Ни на кого показания я не дал. Ни на одного человека. Не хочу потом сидеть на очных ставках с глазами в стол…
Двадцать два года за тексты, ребят. Да… Никому такой срок не давали. Я смотрел — один из организаторов «Норд-Оста» меньше получил. Скопинский маньяк меньше получил. Шпионы меньше получали. А тут — двадцать два года. Солидная часть жизни… Когда я только пришел в журналистику — все уже тогда говорили, что она в упадке. Что все плохо, все сложно. Ну вот такая теперь журналистика. Но вы все равно не прекращайте писать статьи и выпускать газеты. Должен же я что-то выписывать и читать!»
Зоя Светова. Да, действительно, дорогие наши слушатели, не прекращайте писать, не прекращайте делать, не прекращайте жить. Мы вам прочитали сегодня такие не очень веселые истории. Но все-таки мне кажется, что в них еще есть какой-то оптимизм. И эти люди, которые сейчас в неволе, они нас еще и подбадривают. А представьте, они будут встречать Новый год за решеткой, они будут встречать Новый год без своих жен, без своих детей, без своих внуков, но они не унывают, и они просят нас тоже не унывать. И я хочу сказать им огромное спасибо за это, потому что это дает силы жить. Это бесценно, совершенно бесценно.
Вера Челищева. Да, я полностью согласна, что мы порой здесь на свободе как-то действительно не замечаем элементарных вещей, которые нам доступны, которые недоступны людям, которые находятся в местах лишения свободы и будут находиться там не один год.
Вы слушали наш подкаст «Совещательная комната». Это был его последний выпуск в этом году.
И накануне Нового года мы решили вам прочитать слова российских известных заключенных, чтобы вы просто знали, чем они живут, о чем думают и на что надеются. Всех с Новым годом! Всем мира свободы и надежды!
Слушайте наш подкаст в Apple Podcast, на YouTube и других платформах. Надеемся до новых встреч! До свидания.
Зоя Светова. Всем привет и с Новым годом! И повторю вслед за Верой: мира, свободы и надежды всем нам и вам!
