В музее Москвы на площадке театра «Практика» — премьера. Никита Кобелев поставил пьесу Жоэля Помра «Круги/Фантазии».
…Процветающий топ-менеджер национальной корпорации встречает на кладбище двух бомжих. Они предлагают: переспишь с нами — исполнится главная мечта. Оказывается, мечта всего лишь руководящая должность, и по мере того, как герой преодолевает отвращение (сначала поцелуй, потом объятие), его карьерный путь расчищается со зловещей скоростью: начальники умирают один за другим, а он занимает позиции все выше и выше. В ужасе от такого карьерного роста он открывается жене: как быть, идти на немыслимые требования обитательниц кладбища или нет?
Чистюля-жена дает добро на все: поцелуи, объятия, ночь с вонючей бомжихой. Знает: чтобы обрести шанс подняться на вершину, надо погрузиться в грязь.
Фото: musecube.org
В финале у героя глаза гибнущего животного; но он решился, переступил, стал главой корпорации.
Пагубы человеческой природы, извивы соблазна — собственно, и есть сюжет пьесы. Автор ставит персонажей в трудные положения и разглядывает способы, какие они выбирают. В разные времена — от тридцатых годов прошлого века до наших дней.
Действие идет в центре зала, по обеим сторонам узкой сцены сидят зрители, на этом подобии подиума происходит демонстрация различных жизненных форматов. История искушений и борьбы с ними сыграна убедительно и жестко, и если уж возникают оттенки комедии, то… черной.
Знаменитый соотечественник драматурга некогда придумал для катехизации пороков термин «человеческая комедия». Да и сам режиссер говорит о намерении создать своего рода катехизис — успеха, желания обладать неподвластным, невозможным.
Фото: musecube.org
Драматург и режиссер исследуют границы человека — фрагменты, осколки, отрывочные воспоминания утоплены в слоях времени: похоть, алчность, тщеславие проявляют себя в конкретных поворотах жизненных сюжетов.
Хозяева замка, вожделеющие слуг, но желающие по-модному играть в равенство. Жена, уступающая за деньги собственного мужа, — муж, на глазах у всех испытывающий пароксизм патриотизма, равный отчаянию, — педагогическая жестокость матери, цена которой — потеря ребенка. Эти и другие сюжеты мелькают в калейдоскопе спектакля, перемешивая реальность и фантазии до неразличимого. Права иррациональности как важнейшей составляющей жизни здесь защищают и драматург, и постановщик, и — слаженным ансамблем — молодые актеры «Практики».
Автор пьесы несет все главные меты французской драматургии — сухой интеллектуализм, отвагу исследования, живость диалогов. Режиссер Никита Кобелев давно сфокусировался именно на интеллектуальном театре. А «Практика» продолжает открывать свои площадки для экспериментов. Так при поддержке фестиваля «Уроки режиссуры» возникла эта работа, отмеченная небанальностью задач, сближающая чужие коллизии с нашими.
