Чем хуже данные статистики, тем больше оптимизма демонстрируют российские министры. Но не удивляйтесь — просто у них своя логика.
После дна
Будущее российской экономики можно оценивать по-разному. Например, авторы статьи Russia Economy Shrinks for Second Quarter With Worst Yet to Come, опубликованной Bloomberg, утверждают, что в начале 2023 года российскую экономику ждет рекордное падение ВВП — на 8%. Дальнейший спад для России будет самым глубоким со времен мирового кризиса 2008–2009 годов.
Аналитики Банка России смотрят на ситуацию гораздо более оптимистично — по итогам 2022 года сокращение ВВП составит 3–3,5%. В 2023 году экономика сократится на 1–4%, при этом в IV квартале 2023 года будет наблюдаться небольшой рост — до 1,5% в годовом выражении.
Но самый примечательная оценка состояния экономики РФ принадлежит первому вице-премьеру Андрею Белоусову, который «на полях» саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества заявил, что, собственно,
кризис уже почти преодолен. «Дно», во всяком случае, уже пройдено.
«Российская экономика, об этом уже говорилось, с нашей точки зрения, прошла нижнюю точку спада в части потребительского рынка. В части инвестиций — еще нет, но где-то мы приближаемся», — цитирует вице-премьера РИА Новости.
Дело» потребителя против «слова» министра
Российские потребители, само собой, не могут спорить с вице-премьером (да и кто их будет слушать), но свое мнение о перспективах экономики они высказывают — например, отвечая на вопросы социологов. И социологи фонда «Общественное мнение» рисуют вот такую картину.
Индекс потребительских настроений (ИПН) в октябре снизился до 92,7 пункта (минус 5,1 пункта к сентябрю). Снижение произошло за счет индекса ожиданий, входящего в ИПН. Значение этого индекса в октябре составило 101,0 пункта (минус 8,6 пункта к сентябрю). Снизились оценки всех компонентов индекса ожиданий: перспектив личного материального положения на год вперед, перспектив изменения экономических условий в стране на год и пять лет вперед.
По сравнению с сентябрем сильнее всего ухудшились оценки перспектив экономики страны на год вперед, их значения вернулись к уровню января 2022 года, пишут авторы информационно аналитического комментария «Инфляционные ожидания и потребительские настроения № 10 (70), октябрь 2022 года», который публикует Центральный банк.
При этом, что интересно,
«индекс ожиданий» уверенно рос с конца весны, а вот в августе что-то случилось, и люди как-то снизили градус оптимизма в отношении экономических перспектив страны в целом и своих личных перспектив в частности.
Впрочем, свои негативные оценки будущего люди подтверждают не только словами, но и делами — экономят деньги. В III квартале россияне потратили на товары и услуги 78,2% своих доходов (это меньше, чем во время карантинов 2020–2021 годов). В то же время сбережения выросли на 1289 млрд, только в банки попало около 25% этих средств, а 965 млрд пришлось на наличные.
Так что люди предпочитают «не пускать» деньги в экономику — не кладут их на депозиты и не тратят.
Деньги не лгут
А вот с утверждением первого вице-премьера о том, что в смысле инвестиционной активности спад российской экономики пока продолжается, можно согласиться.
Верный показатель деловой активности — это динамика поступления налога на прибыль предприятий. С налогом этим вот какая история: по данным Министерства финансов, его поступление в октябре уменьшилось на 26,3% гг (в федеральный бюджет поступает примерно 25% налога на прибыль, остальное идет в региональные бюджеты).
Резкое ухудшение динамики налога на прибыль наблюдается с июня, т.е. уже пятый месяц подряд, и за это время поступление налога на прибыль в федеральный бюджет сократились на 20,6% гг. Таким образом, налоговая статистика свидетельствует об ухудшении финансовых показателей предприятий, что должно будет выразиться в снижении инвестиционной активности в следующем году.
Поступления НДС — ключевого налога, который включен в стоимость всех товаров и обеспечивает треть доходов бюджета, — сократились на 8%, до 730,5 млрд рублей. Из этой суммы 489 млрд рублей принес внутренний НДС, а 241,5 млрд — НДС на ввозимые товары.
В целом, согласно данным Минфина, ненефтегазовые доходы бюджета в октябре уменьшились на 20,1% гг (минус 6,0% гг за 10 месяцев). За октябрь бюджет собрал (кроме доходов от нефтегаза) 1118 млрд рублей, что стало худшим результатом с июля. Месяцем ранее «несырьевая часть» экономики принесла в казну 1445 млрд рублей, а в августе — 1164 млрд.
Расходы правительства при этом продолжают стремительно расти: +26,7% гг в октябре и +21,4% гг за 10 месяцев. Это говорит о том, что и правительству, скорее всего, в ближайшее время будет не до бюджетных инвестиций
Впрочем, по-другому и быть не могло. Откуда взяться налогам, если, согласно данным Росстата, в III квартале 2022 года сокращение ВВП составило 4,0% гг. По отношению к показателям IV квартала 2021 года ВВП снизился чуть более чем на 7%. Таким образом, экономика сейчас вернулась к уровню 2017–2018 годов, а если спад продолжится, то она окажется на уровне начала 2010-х.
Фото: Антон Новодережкин / ТАСС
Проклятая «неопределенность»
Итак, потребители, судя по всему, настроены пессимистично, данные официальных ведомств также не дают поводов к оптимизму. А что думают предприниматели?
На этот счет есть данные «Индекса экономического настроения (ИЭН ВШЭ) в III квартале 2022 г.», подготовленного экспертами Центра конъюнктурных исследований Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ.
Настроения у предпринимателей такие.
Чуть-чуть лучше чувствуют себя предприятия добывающей промышленности, в этой отрасти индекс предпринимательской уверенности (ИПУ) в сентябре 2022 года улучшился (впервые за последние четыре месяца). В обрабатывающей промышленности ИПУ не изменился.
Главным ограничителем деятельности промышленных предприятий осталась «экономическая неопределенность». В сентябре 2022 года на этот фактор указали 60% руководителей обрабатывающих и 42% — добывающих производств. На второй и третьей позициях отраслевых рейтингов располагались «недостаточный спрос на продукцию предприятия» (41 и 24% респондентов соответственно) и «высокий уровень налогообложения» (34 и 28%).
ИПУ в строительстве в III квартале 2022 года снизился, при этом более половины руководителей строительных организаций (54%) в качестве главного ограничивающего фактора своей деятельности отметили высокую стоимость материалов, конструкций и изделий. Кроме того, 31% респондентов констатировали негативное воздействие высокого уровня налогообложения, 23% — недостатка квалифицированных рабочих.
В розничной торговле ИПУ не изменился, но остался в отрицательной зоне, что свидетельствует о неблагоприятном деловом климате в отрасли.
Среди основных ограничителей деятельности розничных фирм наиболее сильное негативное давление на бизнес оказывали «недостаточный платежеспособный спрос» (его упомянули 42% участников опроса) и «высокий уровень налогов (34%).
То есть единственная отрасль в России, почувствовавшая ветер перемен к лучшему, — это добыча сырья.
Все, что «не сырье», жалуются на нехватку средств и высокие налоги и смотрят на будущее с сомнением.
Не спад, а стабильность
Откуда же берется уверенность первого вице-премьера, что кризис если не преодолен уже сегодня, то будет преодолен завтра? Из тех же самых данных, только власть рассматривает их по-другому.
По мнению вице-премьера, российский бизнес оценивает экономические условия скорее позитивно. «Две цифры, два показателя на самом деле показывают, что бизнес довольно оптимистично смотрит на эту ситуацию. Это индекс PMI, который у нас стандартно больше 50%. И второе — очень низкий уровень безработицы, очень высокая занятость, даже ниже, чем 4%», — сказал он на саммите АТЭС.
Более того, отметил Белоусов,
«Россия, как это ни покажется странным, в условиях санкций сейчас является, пожалуй, островком стабильности. Здесь события прогнозировать легче».
Утверждение по поводу оптимизма бизнеса — правда. Впрочем, есть нюансы. Как показало исследование S&P Global, в октябре 2022 года индекс PMI обрабатывающих отраслей России составил 50,7 пункта после сентябрьских 52 пунктов (значение показателя выше 50 пунктов указывает на рост деловой активности, а ниже этого уровня — на ее снижение).
Также и безработица в России, по последним данным Росстата, в сентябре 2022 года выросла до 3,9 с 3,8% в августе (исторический минимум за весь период наблюдений с 1991 года).
Деловая активность снижается, но формально остается выше порогового значения, безработица растет, но формально остается ниже 4%. А что не так?
Есть только одно «но».
Как сообщает Росстат в докладе «Социально-экономическое положение России», по итогам III квартала 2022 года реальные располагаемые доходы людей (за вычетом обязательных платежей, скорректированные на инфляцию) снизились на 3,4% по сравнению с тем же периодом 2021 года. Таким образом, снижение доходов в июле — сентябре ускорилось относительно II квартала года — тогда оно составляло 0,8%. В I квартале доходы снизились на 1,2%, за 9 месяцев года — на 1,7% к тому же периоду 2022 года.
Неудивительно, ведь основной источник доходов для большинства людей — это зарплата, а как сообщал Минтруд РФ, по итогам этого года рост номинальной зарплаты ожидается на уровне 11,6%, это меньше инфляции.
Так что вице-премьер на самом деле прав — бизнесу действительно легче прогнозировать события, если он понимает ключевую идею правительственных планов. А бизнес понимает, что главный рычаг, с помощью которого власти планируют подстегнуть экономику, — это снижение реальных доходов людей, за счет чего у бизнеса будет образовываться дополнительная прибыль, которая — теоретически — может быть направлена на инвестиции.
Конечно, «безработицы», вот такой, как ее рисовали на карикатурах в советское время — человек с табличкой «ищу работу» стоит на улице с протянутой рукой, — здесь не будет. Но и «хорошим рабочим местам» тоже неоткуда взяться
— структурная трансформация экономики в текущих условиях предполагает отказ от высокопроизводительных технологий из «недружественных стран» в пользу технологий «дружественных», но менее производительных. Значит, увеличение занятости будет, но это будет занятость за небольшие деньги.
Люди прекрасно отдают себе в этом отчет, поэтому копят деньги на «черный день», не желая делиться ими с властью ни в каком виде — ни в виде инвестиций, ни в виде банковских вкладов, ни в виде расходов, ни в виде налогов. Власть, надо отдать ей должное, вполне понимает, что происходит, и сейчас наверняка ищет способы, чтобы заставить людей поделиться своими деньгами. А пока этого не произошло, российская потребительская экономика похожа на человека, пытающегося бежать вверх по эскалатору, идущему вниз.
