Губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев запустил региональную программу, согласно которой студенты средних специальных и высших учебных заведений замещают мобилизованных сотрудников предприятий. Распоряжение главы региона было опубликовано еще 7 октября, хотя официальный сайт правительства области сообщил об этой инициативе только 19-го. О том, что это за «трудовая мобилизация», почему она началась только в Кузбассе и каков шанс появления ее аналогов в других регионах.
Сергей Цивилев. Фото: Максим Киселев / ТАСС
Регионы начали отчитываться об окончании частичной мобилизации: то ли первой волны, то ли всей сразу. Информация разнится от региона к региону, но вне зависимости от факта окончания или скорого продолжения частичной мобилизации можно констатировать: немало мужчин трудоспособного возраста отправили в войска.
Креативная инициатива поиска рабочих рук принадлежит главе Кузбасса Сергею Цивилеву — что уже странно, обычно подобные громкие заявления учреждаются федеральным центром. Вот что сказано на сайте правительства Кемеровской области:
«На данный момент на электронную платформу уже поступило 34 заявки от предприятий региона: Сибирской угольной энергетической компании (СУЭК), агентства по управлению недвижимостью «АМК-Сибирь», компании-перевозчика «Сиб-Транзит», «Распадской угольной компании», Тайгинского водно-канализационного хозяйства, сельхозпредприятия «Усть-Сертинское», деревообрабатывающего производства «Берикуль», Топкинской районной больницы, строительной компании «СТГ-Сибирь» и других.
На основе указанных в заявке требований к будущим работникам Центр опережающей профессиональной подготовки выберет подходящие кандидатуры студентов-старшекурсников, проведет их дополнительное обучение».
Однако возникает закономерный вопрос: насколько такая инициатива целесообразна с экономической точки зрения? Полный день работать студенты не смогут из-за учебы, количество мобилизованных на разных предприятиях разнится, даже выпускники не обладают той квалификацией, которая зачастую необходима организациям. Как все это будет организовано — от региональных властей объяснения нет.
Своим мнением на этот счет поделился экономист Вячеслав Ширяев:
«Три соображения. Номер один: это, разумеется, работа со смыслами. Такой косплей Великой Отечественной войны, когда ушедшие на фронт должны быть заменены подрастающим поколением, из-за парт вытащенным.
Встать у станка должны на смену ушедшим отцам дети. Конечно же, это все попытка придать вот этой трудовой мобилизации некий флер чего-то священного. Мы наблюдаем это во всех действиях власти, иначе наш народ трудно убедить в том, что это нужно делать.
Второе — что касается квалификации. Разумеется, мы все последние годы — предпринимательское сообщество, образовательное сообщество — говорим о разрыве между запросами экономики и системой образования. Очень сильно разошлось то, что хочет сама молодежь, с тем, что нужно индустрии или сфере услуг. На всех совещаниях, обсуждениях, в Госдуме или других органах власти звучит мысль о том, что «нужно готовить по заказу субъектов экономической деятельности» — чтобы они непосредственно участвовали в подготовке кадров, приходили в вузы, колледжи, техникумы и помогали «сделать» тех специалистов, которые нужны им. Этого реально не происходило очень долгое время. Только какие-то отдельные случаи можно привести. Есть такой город Северодвинск, там есть такой Севмашвтуз, который готовит кадры для Севмаш-предприятий, которые производят атомные подводные лодки. И вот эта сцепка производства и образования — она, на мой взгляд, там еще как-то сохранилась.
Но в большинстве своем получение высшего образования стало просто формальностью — надо получить диплом, родители требуют, откосить от армии и так далее. Но сама образовательная функция высшего — она перестала выполнять свою задачу. В связи с чем появление этих молодых людей на производстве, на мой взгляд, такое косметическое средство. То есть они формально могут заместить каких-то специалистов, но выполнить тот функционал в нужном объеме и качестве, который выполнял ушедший в войска, конечно же, они не смогут.
Третье соображение заключается в том, что нужно проводить определенные разграничения между тем, что мобилизовали специалиста — токаря или сварщика, не важно, кого — низкой квалификации или высокой. Потому что высокая квалификация не случается в стенах вуза, колледжа или техникума. Навыки нарабатываются за время работы человека на производстве.
Если же забрали человека низкой квалификации, то его, наверное, легче заменить, и то — вопрос. А если вы забрали человека высокой квалификации, то заменить его студентом невозможно.
Ну поставьте студента на вакуумную или аргоновую сварку, которые требуются, например, для производства корпуса подлодки, — и посмотрите, что у него получится. И так — в любой сфере.
Поэтому заменить специалистов, работающих на производствах, невозможно, или даже в сфере услуг, или в производстве контента, в банковских услугах, а уж в медицине — тем более. Зачем тогда? Возвращаясь к первому пункту: важно сейчас вбросить это — мне кажется, здесь больше пиар-составляющая, что «вот, мы сейчас заменим». Но на практике это невозможно».
Сергей Цивилев с мобилизованными. Фото: соцсети
В распоряжении губернатора и на сайте правительства региона не оказалось также никаких пояснений касательно юридической стороны вопроса. Будут ли заключать со студентами, например, трудовой договор? И что будет с трудоустройством тех, кто ушел в войска, ведь согласно указам президента рабочие места за ними сохраняются?
— Трудовой договор между работником и работодателем будет приостановлен на время службы: это не только призыв по мобилизации, но и заключение контракта о военной службе или о добровольном содействии. Говоря более конкретно, работодатель издает приказ о приостановке трудового договора по заявлению сотрудника, также прилагающего копию повестки о призыве по мобилизации или уведомление о заключении контракта. Период приостановки засчитывают в трудовой стаж.
— Как сейчас регламентируется изменение или прекращение действия трудового договора с работником организации, которому пришла повестка в военкомат? Может ли студент работать на его месте?
— Работодатель вправе заключить срочный трудовой договор с третьим лицом (студентом) для исполнения обязанностей отсутствующего работника. Действие приостановленного трудового договора возобновят в день выхода сотрудника на работу в течение трех месяцев после окончания службы (контракта). О выходе на работу сотрудник должен предупредить не позже чем за три рабочих дня.
— Как вам кажется, будет ли такая практика распространена на другие регионы России?
— Никаких принципиальных правовых ограничений для распространения на другие регионы практики «трудовой мобилизации» студентов нет. Последние могут как самостоятельно устраиваться на предприятия, заключая срочный трудовой договор, так и проходить, например, производственную практику, и в этих отношениях уже будет участвовать также учебное заведение. В этом случае отношения могут регулироваться договором между учебным заведением и предприятием (местом практики) или же дополнительно может заключаться трудовой или гражданско-правовой договор между практикантом и организацией. Как видно, способов оформить такие отношения достаточно. Как раз распоряжение губернатора Кемеровской области содержит именно рекомендацию об организации практики на предприятиях.
Экономика России переживает беспрецедентно тяжелые времена: санкционное давление (недавно принят уже восьмой пакет) затронуло все сферы жизни: от бытовых покупок и платежей до космической промышленности и авиастроения. Государство, по идее, должно быть заинтересовано в сохранении рабочей силы и человеческого капитала внутри страны (а ведь уехали из России в вынужденную эмиграцию сотни тысяч людей), но вместо этого специалисты уехали за тысячи километров от своих рабочих мест, что уже сказывается на деятельности средних и малых предприятий.
Конечно, ни о какой, даже частичной, компенсации за счет студентов быть не может. И если кемеровская инициатива получит распространение, то будет преследовать исключительно пропагандистские цели.
Что же касается самих студентов, то они особо не беспокоятся, по крайней мере, бурных обсуждений в учебных чатах нет, а комментировать то, чего нет, студенты не стремятся. Отношение — как к очередному субботнику.
Иркутск — следующий
Экономические проблемы, связанные с частичной мобилизацией, продолжают давать о себе знать в разных регионах страны.
Кирилл Клоков. Фото: altairk.ru
Вот, что заявил в понедельник глава иркутского областного Минтруда Кирилл Клоков: «Частичная мобилизация прежде всего затронула рабочие кадры. В основном речь идет о специалистах, которые управляют машинами и механизмами: водители, в том числе тяжелой техники, бульдозеристы, слесари по ремонту автомобилей и дорожно-строительных машин и иные».
Министерство также сообщило, что за предприятиями региона закреплены 94 куратора от ведомства, а всего в сформированной базе вакансий больше 29 тысяч предложений от 3,8 тысячи работодателей.
По словам Клокова, власти Иркутской области планируют подбирать людей на эти места из числа безработных, а также студентов без опыта работы.
Уже на основе Кемеровской и Иркутской областей можно сделать вывод, что инициатива о создании «студенческих трудовых армий», вероятно, найдет поддержку в разных регионах. Но по-прежнему остается неясно: кто и как будет оплачивать труд этих работников? Будет выплачен полный оклад профессионала, ушедшего в войска, или зарплата будет меньше? Насколько это будет добровольно? Как студенты будут совмещать это с учебой и экзаменами? И что будет, если не получится набрать необходимое количество кадров?
Одним словом, в решении экономических проблем власть в который раз использует полумеры; чиновники, не сумевшие правильно организовать частичную мобилизацию — ведь главное было отчитаться в срок о количестве — пытаются отделаться шумными призывами и «палочными» механизмами. Но как в СССР уже не получится…
Несмотря на заявления минтруда Иркутской области о профессиональной переподготовке или повышения квалификации до нужного уровня для безработных, очевидно: в сложившейся ситуации власть, как федеральная, так и региональная, не понимает, что дальше делать.
