На этой неделе в школах России прошел третий классный час из цикла «Разговоры о важном». Как они проходят — зависит не столько от минпросовских методичек, сколько от позиции школы и конкретного учителя.
«Разговоры о важном» потребовали от школ и учителей ясно определиться с позицией: поддерживаешь, не поддерживаешь, протестуешь или подчиняешься, выполняешь указания или саботируешь.
Всенародного вдохновения не вышло: дети не особенно хотят ходить на эти первые уроки или откровенно спят на них, родители, как правило, не изъявляют большого восторга.
А вот учителя относятся к новым классным часам по-разному.
В принципе, родители школьников и так знали, что школы бывают с человеческим лицом, а бывают с нечеловеческим. Бывают еще совершенно равнодушные, безо всякого лица, а бывают такие, которые стараются не только выполнить любое начальственное указание, но и перевыполнить, и пережестить любую жесть.
Так что и «Разговоры о важном» у всех оказываются разными, и само «важное» — тоже.
Что для вас важно?
Если у школы лицо человеческое, она считает нужным говорить со школьниками о человеческом — например, о том, что важно им самим: об антистрессе, о профориентации, о поступлении в вузы, об отношениях между людьми.
И даже если говорит о патриотизме — то не о казенном, а тоже о человеческом, личном. «Я придерживаюсь тематического плана «Разговоров о важном», но разрабатываю планы классных часов сама, — рассказывает классная руководительница седьмого класса из Москвы. — Поговорить о стихах военного времени, о любви к Родине? — пожалуйста. Но это огромная любовь-жалость, любовь-страдание: «Деревни, деревни, деревни с погостами, как будто на них вся Россия сошлась». И это желание мира для этой исстрадавшейся земли».
«Дочке в первом классе в первый раз рассказали, как вести себя в школе, — говорит учительница из Петербурга. — Потом рассказали, что вот есть Россия, она большая, а не только Москва и Петербург».
«На прошлой неделе классная знакомилась с классом, они обсуждали расписание, где какие кабинеты находятся и все такое прочее. Потом обсуждали родной город и даже должны были писать про него сочинение», — делится мама школьницы из Новосибирска.
«Рассказывают про города России и показывают мультики из сериала «Гора самоцветов». Их надолго хватит», — говорит московский школьный психолог.
«Там, где работают еще, слава богу, адекватные люди, даже эти, прости, господи, песни о главном могут проходить по-человечески и не забивать навозом детские головы», — считает учительница из Москвы.
«Разговаривают о любви и дружбе. Никакой спецоперации в повестке нет» (Москва). «У нас в трех разных школах так же: про жизнь класса, школы, о текущих делах, об олимпиадах и победителях олимпиад» (Подмосковье). В самом деле: олимпиады и их победители — это близко детям и вполне укладывается в тему «Россия — страна возможностей». «Дочь на удаленке, 7-й класс. Посидел послушал первый их РоВ. Учительша молодец, старалась обходить углы. В основном напирала на «Россию — страну возможностей», президентскую программу для школьников. Но все равно решил по вечерам понедельника проводить компенсирующую политинформацию» (папа-москвич).
Вот еще чем занимались дети на этих классных часах: сами предлагали темы и обсуждали их; обсуждали, у кого есть в каких регионах родственники и кто в каких регионах бывал; читали стихи о Москве из числа предложенных учительницей, а она показывала картинки; смотрели «фильм о космонавтах»; говорили про выбор профессии и жизненной траектории; говорили об образовании и образованности; обсуждали предстоящие поездки и т.п.
Мария Лукина / Коммерсантъ
Ничего не запомнили
Есть школы, где учителя стараются как-то спустить «разговоры о важном» на тормозах: скучно отбарабанивают урок по методичке, дети или спят, или сидят в мобильниках. «Сын рассказывает что-то невнятное, но не про спецоперацию» (мама из Москвы). «Моя ученица говорит: «Это совершенно бесполезное времяпрепровождение, вместо этого я бы могла нормально выспаться. Ничего полезного я не узнала, только услышала речь классной руководительницы о том, что мы бессовестные, ведь мы должны были молча прыгать от радости на линейке замерзшими, когда нам говорили, какие все везде плохие, а мы одни самые хорошие, просто потому что» (репетитор из Подмосковья).
«Ребенок изо всех сил напрягся вспомнить и сказал:
«Что-то про гимн». «Что-то говорили о царском и советском времени». «Дочь все проспала». «Говорит, что ничего не запомнила».
Таких отзывов очень много.
Есть школы, где действуют строго в соответствии с правилами: «У старшего классрук — бывший военный. На родительском собрании сказал, что поговорил со своими бывшими коллегами, и они пришли к выводу, что спецоперация была необходима. Наверное, сказал это, чтобы обозначить свою позицию. На первом РоВ ставили ролики из методички и поговорили о дежурстве классом на поднятии флага. Потом дети оба заболели и пропустили следующие занятия».
Не спать!
Ну и, наконец, самое интересное: школы, которые не только выполняют все, что им велят, но и бегут впереди паровоза: требуют не только строго придерживаться методички, но еще и обязательно записывать урок на видео для отчетности. Есть случаи, когда учителей увольняли за отказ преподавать по методичке.
Родители школьников и учащихся колледжей, репетиторы и учителя говорят: «Им рассказывают, что в других странах живут одни «чмыри» (по терминологии дочери). Что, мол, можете уехать, но жить там невозможно, то ли дело на родине. Говорят, что служба в армии — это очень престижно и отличный жизненный старт (у них в колледже 98 процентов парни). Что жизнь за родину отдать почетно. Что наш самый главный — большой молодец». «Сын сказал: сегодня рассказывали, какая у нас большая и замечательная страна, поэтому нам все завидуют и хотят уничтожить».
Время от времени «вредная русичка», которая ведет эту пургу, по словам ученичка, вскрикивала «не спать!».
«Я репетитор, мой ученик рассказывает: что-то там вещали про патриотизм, не запомнил, я не вслушивался. Потом классная стала говорить, что нас нигде не любят, что студентов стали отчислять из европейских университетов, что если кто-то из нас собрался поступать в Европу (в классе есть ребята, которые нацелены на поступление в университеты Чехии), то ничего из этого не выйдет, потому что Европе мы не нужны».
Иногда учителя сами поднимают тему спецоперации даже вне специальных классных часов. Например, известный адвокат Калой Ахильгов недавно написал, что его среднему сыну-пятикласснику на уроках Основ культуры и духовной нравственности народов России рассказывают про «фашистов, стреляющих в украинцев, которых спасает Россия».
В Петербурге двум семьям школьников пригрозили отчислением, если они не будут приходить на «Разговоры о важном», объясняя это, как и предлагал Минобр, тем, что внеурочная деятельность — тоже часть учебного плана, и если ребенок его не выполняет, то возможно отчисление.
При этом многие школы неофициально объявили родителям, что занятия внеурочные и их посещение сугубо добровольно.
Правда, страшновато об этом рассказывать вслух: всегда есть способы закрутить гайки еще туже и ввести механизмы тотального контроля.
Но пока что от учителя и школы по-прежнему много зависит — даже в ситуации, когда всех загнали в угол. Некоторые выбирают быть первыми учениками, некоторые — нет.
Вернем детям наше советское детство
Не так давно гражданское общество России с радостью обнаружило, что из методичек «Разговоров о важном» на 12 сентября начисто исчезла вся часть, посвященная спецоперации, — рассказ о том, как Россия признала «ЛНР» и «ДНР», как их главы обратились к Владимиру Путину за помощью, как Россия стала спасать украинский народ от «националистов», какие подвиги наши соотечественники совершали в ходе спецоперации — в боях или при спасении раненых.
Не успели родители и учителя отпраздновать хоть и маленькую, но победу,
как министр просвещения Сергей Кравцов всех одернул: никуда спецоперация не исчезла! Просто раньше о ней рассказывалось на одном занятии «Разговоров о важном», а теперь будет на многих.
Министр просвещения Сергей Кравцов. Фото: Википедия
На пленарном заседании Госдумы 13 сентября министр заявил: «Сейчас идет специальная военная операция, мы обязательно включим эти вопросы. Так же как в предмете, который сейчас идет — «Разговоры о важном», когда мы все вопросы, цели и задачи специальной военной операции, поставленные президентом, на каждом уроке, на каждой ступени, для каждого обучающегося проговорим, открыто говорим, поясняем, чтобы не было дезинформации, тех фейков, которые сегодня стремятся расшатать нашу страну и наших школьников».
Спецоперация будет обсуждаться и на уроках истории. В приказе Министерства просвещения от 12.08.2022 № 732, посвященном внесению изменений во ФГОС для 10–11-х классов, говорится: «9.9. По учебному предмету «История» (базовый уровень) требования к предметным результатам освоения базового курса истории должны отражать: <…> понимание причин и следствий распада СССР, возрождения Российской Федерации как мировой державы, воссоединения Крыма с Россией, специальной военной операции на Украине и других важнейших событий ХХ — начала XXI века…»
Так что отсидеться ни у кого не получится.
Школы постепенно возвращаются в советскую реальность — с ее двоемыслием, изучением «Малой земли» Брежнева на уроках литературы, сном на политинформации, экзаменационными вопросами по разоблачению троцкистско-зиновьевского блока — сдавали ведь, отбарабанивали, ни во что не веря, на «отвяжись».
Хорошо или плохо, что наши дети, уже почти привыкшие к свободе мысли и выражения своего мнения (опять-таки в зависимости от школы: в одних это было ценностью, в других — никогда), теперь эту свободу утратили? Что им тоже приходится овладевать двуязычием, эзоповой речью, намеками, способностью рассказывать на экзаменах об исторических решениях съездов КПСС, ни минуты не веря в историзм этих решений и рассказывая анекдоты о генсеке? Одни родители считают, что это хорошо: дети научатся не верить тому, что говорят в школе, и противостоять идеологической обработке. Другие — что лучше бы им этой обработки вовсе не знать, потому что это растление детской души и воспитание цинизма.
