«Полиция! Открываем дверь! Бегом!» — с такими словами в 6.05 утра бригада из семи вооруженных человек в балаклавах, бронежилетах и с болгаркой вломилась в дом на улице Энгельса в Екатеринбурге. Прикрикнув на консьержку: «Бабушка, никому не звоним!», — они проследовали через три лестничных пролета к квартире бывшего мэра города, коллекционера икон и благотворителя Евгения Ройзмана.
В дверь к нему, правда, постучал не человек в бронежилете, а вполне миловидная женщина, одетая в вязаное платье. Она, как и другие силовики, тоже была в маске, но в медицинской.
«Мы будем производить у вас обыск. В отношении вас возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 280.3 УК РФ», — сказала она открывшему дверь политику. Тот улыбнулся.
Уголовное дело против Ройзмана трудно назвать неожиданным. На Евгения уже было составлено три протокола о дискредитации Вооруженных сил РФ — все они были связаны с высказываниями в соцсетях. Для уголовки достаточно двух.
В апреле, уже имея на руках эти три протокола, Евгений говорил, что не собирается эмигрировать из России, но и держать язык за зубами тоже не будет:
«Почему я должен уехать из своей страны? Пускай они уезжают».
Проведя в квартире три с половиной часа, силовики повели Ройзмана в Музей Невьянской иконы. Он создал этот музей еще в 1999 году. За 23 года собрал более 700 иконописных шедевров, многие из них проходили здесь реставрацию. Причем относился Ройзман к Невьянской иконе не с показным христианским рвением, а как к культурному феномену, уральскому художественному наследию.
Музей Невьянской иконы. Фото: irp.news
Об этом полицейские прослушали двухчасовую лекцию — столько меценат рассказывал им о своей коллекции: ничего ценного для уголовного дела силовики в музее так и не нашли.
Пока Ройзман занимался просвещением людей в балаклавах, у музея появились первые пикетчики — люди, которым Евгений помог. 15 лет он был главой фонда «Город без наркотиков», занимавшегося борьбой с наркоторговлей в Екатеринбурге и Свердловской области, затем —
7 лет возглавлял «Фонд Ройзмана», который и сегодня помогает нуждающимся решать их проблемы: от отсутствия крыши над головой до поиска денег на лекарства.
Одиночный пикета у здания музея «Невьянская икона». Фото: Марина Молдавская / Коммерсантъ
Пришедший к музею екатеринбуржец Дмитрий Бахтин рассказывает, что Евгений помог собрать его двухгодовалому сыну Мише 160 миллионов (!) рублей на укол «Золгенсмы» — это единственный препарат в мире, способный останавливать развитие спинальной мышечной атрофии (СМА), очень редкого и смертельного заболевания.
— Это откровенная бесчеловечность, — говорит Бахтин. — Евгений ничего плохого не сделал. Зато очень многим помог.
Час его работы — это как минимум одна спасенная жизнь. И моего сына, и многих других детей спас именно Евгений Вадимович: он рассказал о Мише на весь Екатеринбург, на всю страну. И люди включились в помощь.
Никто больше не может занять его место. Никто его не сможет заменить. Мы сейчас общаемся с другими родителями «смайликов» (детей со СМА. — Ред.), для всех его задержание — это трагедия.
Александр Курмышкин. Фото: соцсети
Оказавшийся в этот день в Екатеринбурге президент благотворительного фонда «Помощь семьям СМА» Александр Курмышкин также считает, что задержание Ройзмана — большой удар по нуждающимся в помощи россиянам.
— Это явно постановочная история, ее специально приурочили к полугодию происходящего в Украине, — говорит он. — Полицейские поступили избыточно жестко: можно было просто пригласить Евгения в отделение — я его знаю, он бы пришел спокойно. Зачем вламываться в квартиру в бронежилетах в шесть утра?
На мой взгляд, Евгений — совершенно не политик. Да, он высказывается о политических событиях, но делает это, абсолютно никому не навязывая свою точку зрения. Не нравится — можно не читать его, а смотреть Первый канал.
Так вот: он не политик, он — благотворитель. Один из самых больших благотворителей в России. Если бы не та широкая огласка, которой он и «Новая газета» придали тему СМА, то у нас бы не появился фонд «Круг добра» и сотни жизней не были бы спасены.
По словам адвоката Владислава Идамжапова, уголовное дело против Ройзмана было возбуждено из-за тех самых трех протоколов о дискредитации действий российской армии, которые он получил еще в конце марта.
«Новых эпизодов, насколько знаю, там нет», — сказал защитник.
Интересно, что силовики, имея формальный повод возбудить дело еще весной, сделали это лишь спустя пять месяцев. При этом задержания оппозиционных политиков с начала спецоперации в Украине шли беспрерывно. В июле Ройзман опубликовал в своем Telegram-канале фотографию с прошедшего в марте 2021 года в Москве форума «Муниципальная Россия». На фото он сидит рядом с Ильей Яшиным*, Владимиром Кара-Мурзой* и Андреем Пивоваровым. «Я один на свободе», — написал Евгений.
Владимир Кара-Мурза, Андрей Пивоваров, Евгений Ройзман, Илья Яшин на форуме «Муниципальная Россия». Фото: соцсети
И действительно: три других человека к тому моменту уже были в застенках, причем Яшин и Кара-Мурза — за «фейки о Российской армии».
Почему Ройзмана так долго не трогали? Думается, причина не в высокой популярности политика в Екатеринбурге (а ведь он, оппозиционер, в 2013 году выиграл выборы мэра города, набрав 33,3% голосов и обойдя кандидата от «Единой России»). Дело в его служении людям. При содействии Фонда Ройзмана в Екатеринбурге появился первый хоспис, а этим летом Евгений рассказывал о планах начать строительство детского онкологического центра.
К Ройзману на личный прием, который он проводил каждую неделю, приходили люди, которым негде жить, люди, бегущие от насильников, люди, нуждающиеся в лечении. И он всем помогал.
Власть долго не могла решиться, может ли она переступить через этих людей. Сегодня она решилась.
Ходатайства за Евгения Ройзмана от Андрея Макаревича, Дмитрия Муратова, Бориса Акунина, Юрия Шевчука и Бориса Гребенщикова, которые были поданы во время заседания по избранию меры пресечения.
Ходатайство Андрея Макаревича
Ходатайство Бориса Гребенщикова
Ходатайство Юрия Шевчука
Ходатайство Дмитрия Муратова
Ходатайство Бориса Акунина
* Признаны властями РФ иноагентами.
