«ВДудь»: интервью Олега Тинькова

Одна из самых пронзительных передач Юрия Дудя, которого Минюст внёс недавно в список СМИ-иноагентов

О чём бы сегодня ни заходил разговор, он упирается в проблему личного выбора. У Олега Тинькова, вмиг превратившегося из банкира с 9 миллиардами долларов в кармане, в частного человека с 820 миллионами, эта проблема стоит особо остро. Причина стремительных метаморфоз — резкое осуждение украинской военной кампании.

Даже не знаю, кто меня больше удивил в этом разговоре, Олег Тиньков или Юрий Дудь. Тиньков — воплощённое сочетание несочетаемого.

Ещё пять лет назад в разговоре с тем же Дудем Тиньков ратовал за монархию и жаждал восшествия Путина на престол. Новая эра спецопераций остудила монархический пыл банкира. Он больше не хочет короновать навечно президента. Родина, разумеется, незамедлительно отреагировала на бунт известного олигарха.

Олег Юрьевич — взрослый мальчик. Он, такой успешный, деловой, креативный, не мог не видеть путь к катастрофе, но очнулся только 24 февраля. Отчего так произошло? Тиньков не выдерживает накала прямолинейных вопросов собеседника и взрывается высокими мотивами самооправдания. Да никто даже тогда не понял, почти кричит он, что его предложение о помазании на царство было, по сути, антипутинским. И вообще, это ведь сарказм, неожиданно, кажется, даже для себя добавляет Олег Юрьевич.

Мысль банкира петляет взбесившимся зайцем. То он настаивает: меня никогда не интересовала политика, а то вдруг сообщает: я и раньше говорил очень смелые вещи, то есть во время митинга на Пушкинской площади вместе с Навальным и Немцовым громко скандировал кричалки про Путина. (Вопрос о том, почему именно данного господина он через несколько лет примется продвигать в цари, остался открытым.)

В высшей степени противоречивы и взгляды на народ. То ему, народу, нельзя доверять выборы, он падок на пропаганду. Даже мама Тинькова не устаёт говорить про бандеровцев. Зато папа-шахтёр из Кемеровской области всё понимал правильно, ненавидел Брежнева, считал, что Советский Союз — «это говно, а Америка — это круто». Наш герой пошёл в папу, но и данное обстоятельство, похоже, не примирило его с народом.

Тиньков и сегодня готов петь ему дифирамбы: прекрасный человек, образованный, либеральных взглядов, «не скурвился, как Лавров».

Таков яркий драматургический орнамент этого бурного разговора. Внутри него кроятся самые важные моменты существования индивида в условиях духовной и душевной катастрофы. Тиньков раздавлен вихрем сошедшихся обстоятельств. Он пытается не столько других, сколько себя убедить в правоте собственной жизни. Оттого и дикая взвинченность, и непоследовательность аргументов, и неубедительность мотивов.

Дудь, напротив, на редкость спокоен. Последнее время он как-то сник, не блистал особыми удачами и, казалось, растворился в мареве новой реальности. Наверное, Дудь, как и Россия, сосредотачивался (термин Горчакова, министра иностранных дел при Александре II). Он стал более жёстким, цельным, снайперски точным. Его волнует главный вопрос: как стало возможным то, что случилось? И тут столкнулись два, в общем-то, мировоззрения.

Потому и вопросы Юрия звучат как выстрелы. С их помощью он пытается восстановить картину разорвавшегося мира. Дудь не понимает, как можно дружить с Песковым. Он не исключает, что нынешний Путин стал возможным именно из-за таких Тиньковых, жаждущих превратить президента в императора. И это демонстративное игнорирование политики, и это вечное молчание олигархов…

Очень специальная операция, как и любое событие, сотрясающее мир, проявляет человеческое в человеке. Мне Тиньков, несмотря на все свои метания и внутренние противоречия, показался искренним.

Как бы то ни было, это одна из самых пронзительных передач Юрия Дудя. Его даже некоторая безжалостность к собеседнику, который недавно перенёс тяжёлую лейкемию, оправдана. Когда говоришь о том, что болит, боль на мгновение отступает.

Телеграм-канал Романа Супера

Лучшее противоядие от сгущающегося день ото дня мрака

Журналист Роман Супер — отдельный человек в российской медиасфере. С первого появления на канале REN ТV (работал в программе Марианны Максимовской на излёте свободы) он отличался индивидуальностью творческого почерка. С тех пор Роман, которому сейчас 37 лет, успел много чего сделать. И всё, или почти всё, сделанное им, отмечено печатью качества.

С 24 февраля Р.С. в своём телеграм-канале стал рассказывать о бывших коллегах-телевизионщиках, которые в знак протеста ушли с насиженных мест.

Как минимум с 2014-го вектор движения был очевиден, но ведь все они продолжали нести пургу в массы. Апофеоз сопротивления такого типа — звезда Первого канала Жанна Агалакова. Работала с Познером, увенчана всевозможными правительственными наградами. С начала нынешнего века — специальный корреспондент Первого в Париже. И вдруг у неё открылись глаза. Стальная леди ушла с канала и тотчас стала с упоением клеймить режим, которому верой и правдой служила более 20 лет.

Но Роман не был бы самим собой, если бы ограничился корпоративными разборками. Ему стали писать люди со всего света, включая Украину, «ЛНР» и «ДНР». Рассказывали о своей жизни, перемолотой «спецоперацией». Делились страхами, болями, робкими надеждами. Теперь таких уже больше 70 тысяч. Как говорит Р.С., это «население города Дмитрова, в котором я родился и провёл детство». И все эти люди заходят к Роме «погреться». Он тёплый человек, настоящий.

Люди знают, что они не одни. Это лучшее противоядие от сгущающегося день ото дня мрака. Здесь учатся жить «с закрытыми окнами». Так назывался отличный фильм Супера о рэпере Децле, который умер от острой сердечной недостаточности в 35 лет.

Да, и, пожалуйста, не забудьте прочитать пост Романа от 9 мая. В этот день он сам себе написал письмо. Про войну. Про прадеда-красавца Андрея, который ушёл в 42-м танкистом на фронт. Про прабабушку Зинаиду, которая ждала его всю жизнь. Про любовь, которая сильнее смерти.

Николай Цискардизе вместо Максима Галкина

Новый ведущий программы «Сегодня вечером» (Первый канал)

Собственно, ради этой перемены передачу следует посмотреть хотя бы один раз.

Именно благодаря своей яркости Галкин, осмелившийся выехать с семьёй после 24 февраля в Израиль, и стал первой жертвой разгневанной общественности.

Стилистика патриотического шаманства, установившая свою диктатуру на ТВ, требует других людей. И вот они стали появляться.

Николай Цискаридзе — известный телевизионный персонаж. Собственно, он теперь настолько известен именно в этом качестве, что ему самому всегда приходиться напоминать: я ещё и премьер Большого театра. Теперь бывший отличный танцовщик судит других. Он — неизменный участник разных танцевальных и прочих шоу, где его амплуа — самый строгий судия. Эта роль желчного, даже ехидного, острого на язык профессионала вполне подходила Н.К.

И вдруг его бросили на субботний вечер — в одиночное плавание. Ключевое слово — «вдруг». Сразу выносим за скобки (ввиду их нынешней неуместности) соображения морального порядка. Николай — давний приятель Максима, и этой дружбой он, казалось, дорожил. Не всякий бы так отважно занял место друга. Но это так, к слову. Главное — в другом. Коварство телеэкрана сродни коварству МРТ. Никогда не знаешь, что именно обнаружится при тщательном сканировании характера и души. Николай беззаветно любит себя, что моментально проявляет экран. Он зажат и статуарен. Ему не даётся задушевная интонация, без чего данный формат умирает сразу. А замена лирики на патриотический пафос превращает программу в самопародию.

Пока писала эти заметки, где-то у линии горизонта забрезжил свет. Народ горячо обсуждает пост Маргариты Симоньян: «Нет никаких сомнений, что Ургант вернётся. И в страну, и в эфир. А мы — уйдем… в связи с завершением периода надобности». Первый раз в жизни хочется горячо поверить Маргарите. Хорошо бы вслед за Ургантом вернулся и Галкин.